- Сообщения
- 787
- Реакции
- 1 982
Человек, Дартадец
Двадцать лет
Спокойный в обычном разговоре, но всплывчивый в любой теме, что противоречит его мировоззрению, религии.
Как свойственно любому монаху, служителю Асграля, для Фаррела важнее всего терпение, выносливость да воздержание.
Честен и миролюбив.
Как свойственно любому монаху, служителю Асграля, для Фаррела важнее всего терпение, выносливость да воздержание.
Честен и миролюбив.
Обычное, крестьянское телосложение и малые познания в любой политике. Ограниченный взор на мир ввиду отрезанности от всего в прошлом.
Наивность из-за своей любви ко всему окружающему (кроме нелюдей).
Наивность из-за своей любви ко всему окружающему (кроме нелюдей).
Рейнгаард, северная часть Дартада. В солнечную, светлую и прекрасную пору, где-то в застеньях портового града рассеивался настоящий смех крестьян; маленьких, ещё не осознающих беду своих родителей детей, с коим были и проповеди посланников Асграля посреди улиц слышны, вдоль мостов и близ сгорающих в Святом Пламени нелюдей и нарушителей божественного порядка,
В молодых головах слово проповедников оставалось до самой смерти, хоть и самым важным в жизни молодых крестьян было одно — выжить. Так-то и начинается история молодого Фаррела — абсолютно обычного, ничем не обдарованого крестьянина, детство коего пролетело не медленнее ворона под облаками — в постоянной работе, мыслях о святых словах Асграля и в желании дожить до следующего дня, чуть ли не каждую неделю узнавая о смертях таких же молодых, иль немного старше детей чем он, хотя это, впрочем, не было чем-то необычным для жизни вне большого города.
И вновь, единое, что выручало молодых крестьян от страха и тоски — святое слово проповедников, что так и заманивало ещё не до конца взрослых детишек мечтать о жизни в городе, каждое утро просыпаясь под праведное слово монахов, а вечером засыпать под звуки шумных улиц тесных городов. На тот момент — сие было единственным, о чем мог знать глупый, но готовый к взрослой жизни и тяжелому труду ребёнок. Сие не было страхом у детей застенья, но люд тот не был готов к одному — к наказаниям от самой природы, всегда обвиняя во всем проклятого Анморталя, который своим именем и деяниями осквернял землю Рейнгаардскую и продолжает наводить террор на послушников Великого Солнца.
Одного дня, уж посреди зимы, когда запасы приходилось считать даже по малейшей крупинке муки или по зёрнышку пшена, погода разбушевалась так, как не бывало уже как три десятка лет — здания подвергались разрухе, запасы разлетались по воздуху а неосторожных детей и вовсе, уносило куда-то в сторону берега — сущий кошмар для деревенщины. В тот час не многим удалось выжить, но удача была на стороне дома Лаубе, в коим рос Фаррел. Лишь на следующее утро после «кошмара» на место прибыл небольшой отряд одного богатого помещика, что владел публичными заведениями в самом сердце града. Наёмники были посланы дать ложную надежду детям на жизнь в стенах, прикрывая обычную добычу корысти с дешевой рабочей силы в лице детей, родители коих не могли отказаться от предложения знати ради блага своих сыновей и дочерей...
Работа в таверне казалась чем-то более простым, чем уборка за животными в дворе хаты, иль же таскания за собой тяжеленного рала. Тут и дитя, не смотря на работу в обмен на жилье и пропитание в таверне, чувствовало себя лучше, ведь мечта его — частично сбылась. Каждый день Фаррел мог расспрашивать каких-то интересных приезжих, купцов, лекарей и других особей, которые не слали куда подальше вредного Фаррела. Это ли не что-то новое после тихой, забытой людьми деревушки за стенами града? Сие послужило отличным источником хоть каких-то минимальных знаний.
Лишь в 14 лет юноше посчастливилось лицезреть в заведении необычного посетителя — монаха. Редко бывало такое, что проповедники заходили в публичные заведения, но тот не выглядел на обычного служителя Асграля — ходил старый мужчина с сумками на поясе, которые, как только вставать с места собирался, начинали шуметь будто ударами стекла друг об друга. «Не может и быть такого, чтобы монах — и украл флягу эля!» - думал Фаррел, уже грозно, да одновременно маленькими, детскими шагами ступая к столику, и вынуждая проповедника открыть сумку.
Старец не возражал требованиям, лишь добродушно улыбаясь на действия юноши и открывая подсумки, в коих — разного запаха травы, небольшие флаконы с разными жидкостями и пустые пробирки. Уж тут-то старик и сказал юноше, что он — алхимик, и в сие помещение пришел набирать детей в монастырь, по их воле собственной.
Вряд-ли бы хоть кто-то сопротивлялся такому предложению. Фаррел быстренько побежал к владельцу заведения уведомить ему о госте и о своем «переходе» в другую деятельность, о коей он и мечтать не мог ранее. Вернувшись за столик и ещё наболтавшись со стариком, те вдвоем отправились в монастырь, который назывался «Братством Белого Востока».
Для новоприбывших, монастырь готовит посвящение, быстрый осмотр, и.. Вновь обычные цикли жизни, только с великой, святой целью — восхваление Асграля, спасение грешных душ своих и близких. Занятия эти были бы, очевидно, важными, но довольно однообразными для только подросшего Фаррела, если бы не обучение боевому искусству в монастыре и тот самый алхимик, с коим он завёл разговор тогда, в таверне. Свободное от службы, тренировок работы по монастырю и сна время Фаррел тратил на разговоры со своим наставником-старцом, коий ему каждый вечер каждого месяца рассказывал о травах, о своих заметках, о возможностях алхимии.
Оказалось, старец тот был флористом с огромным опытом. Тот желал передать кому-то все свои знания, умения, рецепты и опыт, выискивая достойную замену. В начале, молодой Фаррел лишь выслушивал лекции наставника, что-то выписывая себе в нотатки. Сие не было особо увлекательным занятием, но молодой алхимик знал, что того впереди ждёт уже, в конце-концов, практика.
Пару месяцев теории, и наставник дал Фаррелу задание - оставив ту часть знаний, что передал тот ученику выйти в дикую природу и поискать хоть что-то, о чем тот не рассказывал. Конечно же, на лужайке у монастыря ничего необычного не росло. Посему, с разрешения глав, Фаррел ступил на поиски в близ лежащие леса, надеясь всё сделать до ночи.
Взяв с собой необходимое, базовое оборудование, без какого-либо практического опыта мужчина выдвинулся, высматривая хоть что-то не знакомое себе. Тут, в лесу, на счастье, в природе дикой трав побольше будет, нежели у деревень, под грязными стенами городов и у какого-то торговца.
Выискивая до самого вечера, Фаррел всё-таки надыбал неведомые до этой поры травы и цветки, сразу же собрав те, и, по поручению наставника, попытался сделать с ними хоть какие-то, базовые испытания. Вскипятив воду в небольшой каменной мисочке, после оторвав лепестки того да закинув в кипяток и дождавшись после как отвар остынет, сделал пару глотков, пред сим помолившись, после усевшись на камень и став ожидать результата.
Первые же десять минут сопровождались болью в груди, покалыванием сердце и легким головокружением. С каждой парой минут после становилось всё хуже - появились галлюцинации, и, под конец - потеря сознания посреди леса.
Как же персонаж не умер в тех условиях? Всё просто - тот обмочился во время отключки, что и, вероятно отталкивало диких животных подходить на "помеченную территорию". Очухавшись на следующий день посреди утра, Фаррел быстро оглянулся, сорвавшись с места и переварив ситуацию собрался и быстро пошагал прочь с леса, возвращаясь с "выполненным" заданием.
Годы миновали, обучение продолжалось переходя в частую практику и в полноценную деятельность уже двадцатилетнего Фаррела. Практика, изучения, записи дополняли службы в монастыре, посему тот получил средние знания арифметики, грамматики и навыки чтения, наравне с хоть каким-то опытом владения оружием. Всё это бы проходило да самой старости, без никаких изменений, если бы не новость о наборе монахов в экспедицию на дикие, Хакмаррские земли, где люд потерял уже всякую веру и надежду.
В желании выполнения святой цели и хоть какого-то интереса, Фаррел, в сопровождении десятков таких же монахов как он, отплывает с земель Рейнгаардских..
У персонажа есть лишь одна мечта - умереть, выполнив свою судьбу полностью. Он, как и братья, приплыли на землю Хакмарри дабы в сознание утративших любую веру "вонзить" веру в Великое Солнце, в Асграля. Для него нет другой цели - ни богатства, ни славы, ни рецепта вечной жизни. Крестьянская жизнь в прошлом научила его ценить то, что у него есть - веру. Никаких вредных и не очень привычек. Обычный крестьянин.
Последнее редактирование:
