- Сообщения
- 17
- Реакции
- 29
- Имена, прозвища и прочее: Красавчик, Греттель, Блаженный
- OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): Ferum
- Раса персонажа: Человек
- Возраст: 22
- Внешний вид (здесь можно прикрепить арт): Привлекательный внешне парень с двуличным взглядом и вечной ухмылкой, черноволосый, на левом глазу шрам.
- Характер (из чего он следует, прошлое персонажа): Хладнокровный, лжец и манипулятор, борющийся с безумием психопат, ищущий счастье там, где его нет.
- Таланты, сильные стороны: Живший все сознательное время убийствами и охотой на нежить, искусстный в боевом ремесле. Опытный оружейник и кузнец.
- Слабости, проблемы, уязвимости: Грамоте обучен на половину - читает. Часто бывает слишком самоуверенным в своих силах, подписываясь на невозможные авантюры, если на кону стоит признание своим близким кругом общения. При должном эмоциональном напряжении теряет контроль над собой, начиная творить неведомые беды. Начинающий ангедонист.
- Привычки: Бесконечно влюблен в оружие и битву, а также боевых женщин, для них - герой-любовник, собрал в своей коллекции весь замковый арсенал, прячет доспех из скелетов в шкафу.
- Мечты, желания, цели: Познать истинное счастье, которое так и не получил за свою полную трагедий и драмы жизнь, ищет которое в том, чего хотят обыкновенные люди, и о чем ему подсказывает дурная голова.
Откуда произрастают детские кошмары
окутано тайнами и страхом для него самого. Ни отца, ни мать
он припомнить не в силах, да и не задумывался, были ли таковы.
Раной на душе с тех жутких времен напоминает о себе лишь чувства
голода и нескончаемого пути, от которого ныли ноги и дурела голова
обреченного на смерть ребенка, в которого таковые условия заложили
первые семена становления ублюдком.
Приемное дитя монстра, или просто инструмент?
Первые яркие мысли в голове, слова на уже знакомом языке:
-"А, этот.. Наш?", "Детей-земляков продаешь.. Этого я забираю".
Так он стал фактически имуществом незнакомого человека.
Большие улицы, богатые люди, высокие до нельзя храмы, и.. Трущобы - место, где закон не писан ни императором, ни Авилиусом, а стражниками
в позолоченной броне, да с гнилой душонкой.
Еле перебирая ноги за
своим хозяином, дитя забрело в темные дома-муравейники, которые
солдаты делили со всякой уличной швалью.
Первый кусок хлеба, чаша с водой - будто перерождение. Измученный
голодом разум задумался над базовыми вещами каждого из нас: "Кто я?", "Как меня зовут?", "Что будет дальше?".
В отличие от первых двух, на третий вопрос все же ответ он найдет - работа. Трудная, в меру опасная,
без капли заботы и пожалейки. Сильный и жуткий, новый Отец, откормив
купленное тощее дитя, и так и не придумав ему имени, относился к нему, как
к вещи, редко пропуская в его сторону даже пары слов. Понимать это
существо приходилось инстинктивно, иначе, что не так - он без капли эмоций принимался бить мальчика, и только после что-либо объяснять.
Безысходность. Кузница.
Только наш герой освоился, как Отец повел его в кузницу.
Жара, сверкающие искры от ударов молотом. Поначалу он
отворачивался от летящих искр и громких звуков, но только
злил Отца и получал по роже, и когда вся морда была его
в синяках и гематомах, все же начал постигать азы ремесла.
Дни были невыносимы похожи друг на друга.
Утром - завтрак, и в кузницу, учиться и помогать.
Побои за вечные ошибки, а в полдень - пробивают колокола,
Отец надевает темные доспехи, берет в охапку все, что было
ранее выковано, и, как обычно, припугнув пацана некими
"теневыми людьми", что придут за ним если он будет шуметь,
уходил по всей видимости, на работу.
отворачивался от летящих искр и громких звуков, но только
злил Отца и получал по роже, и когда вся морда была его
в синяках и гематомах, все же начал постигать азы ремесла.
Дни были невыносимы похожи друг на друга.
Утром - завтрак, и в кузницу, учиться и помогать.
Побои за вечные ошибки, а в полдень - пробивают колокола,
Отец надевает темные доспехи, берет в охапку все, что было
ранее выковано, и, как обычно, припугнув пацана некими
"теневыми людьми", что придут за ним если он будет шуметь,
уходил по всей видимости, на работу.
Дитя же не задумываясь, верило в эту страшилку,
ведь молчаливый тиран ничего не говорит просто так.
Бродя по, как казалось, просторным помещениям, он с неподдельным
страхом вглядывался в каждый их угол. Ругань, пьяные драки и крики
смутьянов, что жили сверху он воспринимал как голоса "теневых людей",
что уже ищут его. Так, прячась в шкафу, дрожа и боясь неведомых бестий,
его фантазия разыгрывалась слишком сильно, из-за вечного страха и боли
в его голову прокрадываются первые следы безумия. По ночам, не в силах заснуть,
он видит скалящиеся морды в темноте. С растущими навыками кузнеца росли
галлюцинации.
Подросток без детства и надежды
А когда что-то идет не так, все так же бьет его.
Начинающие играть подростковые гормоны впервые вместо страха и стыда вызывают от побоев презрение и жажду расплаты, пацан рос весь в него - жестокого, презирающего все и вся, малодушного тирана.
Выполняя большинство работы в кузне, он познал вместо смирения - ответственность, вместо отвращения от жары и ожогов - любовь к своим творениям, перерастающую в страсть.
Не говорил бы он о своих несуществующих друзьях, да о жене папаши (которой и не было никогда), тот бы не понял, что пацан - придурок, и наверняка гордился бы преемником. По крайней мере, он получил странного исполнительного работника, цена которому - тарелка похлебки.
Правда, лучшие года этого мужика уже проходят, а неизвестная хворь здорово подкосила его здоровье. Быстро чахнущий, он решил, что юнцу пора учиться новому.
Когда парняга выковал и наточил достойный меч,
лже-Отец одобрительно кивнул, и в этот раз потащил дурного пасынка за собой на работу.
Кое-как одетый, юный психопат с открытым ртом и злым взглядом пялил на довольных жизнью
двуличных жителей столицы, плетясь за наставником.
Темница - кандалы, решётки, сырость и.. Безумие. Здесь томились преступники и невиновные, богатые и нищие. Жалобные и ненавистные взгляды трухлявых узников, и тварей, что обитали с ними на пару. Жаль, видел этих чудовищ только наш герой. Получил подзатыльник за отставание, он прошел с папашей дальше в помещение, где их ждало несколько солдафонов в красивой позолоченной броне.
Кратко поздоровавшись, толпа принялась рассматривать и обсуждать юношу с явным издевательским подтекстом, упрекая Отца, что он привел сюда "смазливого малого", никак не походящего на преемника тюремного палача-оружейника. И правда, наш герой к удивлению, с ростом стал до смазливого привлекательным внешне.
Зыркнув в его сторону, один из знакомых папаши от души заржал, а за ним и остальная тюремная братия. Окруженный гогочущей толпой, он в ступоре познал для себя новое чувство - смех. "Что это, и почему все смеются?". Казалось, ржали даже узники, ополоумевшие от долгих лет заточения.
И тогда он сам начал смеяться, громче и искреннее каждого из них, чем заткнул в одночасье всех в этой темнице. Послушав собственное гогочущее эхо, парень взглянул в их удивленные лица, один только непоколебимый папаша сказал: "Довольно. Перейдем к делу, тащите того крикуна. Квестор приказал, пора ему".
Спустя пару минут двое громил притащили уже все понявшего
богатого дворянина, за что-то попавшего в эту гнилую дыру.
Упираясь и крича: "Нет, идиоты! Мои родственники, они
придут за вами! Попомните, все вы не доживете и трех дней!".
Под хохот друзей по несчастью - заключенных, он кричал и рыдал,
упав на колени перед плахой.
Наш герой, наконец видя чужие страдания, а не лично получая тумака, давит довольную ухмылку, отдавая свой меч папаше. Тот, рявкнув - "Заткнись уже, крыса", резким движением отсек голову
ноющего богача от тела. Глядя, как башка его катится к ногам парня, он и глазом не
моргнул, лишь подумав "Оказывается это так.. просто? Я тоже так могу". Оставляющая за собой кровавый след головешка пинком отправилась в полет, и залетела в чью-то камеру, откуда
лишь донесся радостный возглас старика: "О-о, еда!".
Пораженные такими действиями, приятели папаши на момент замолкли, а после медленно одобрительно прохлопали в ладоши. Первое одобрение, что получил этот юноша за свою жизнь, из которого он вычленил для себя - смейся, убивай и пинай бошки, строй дурака, и мной будут рады..
Первая кровь - ночной гость и новая жизнь
Не собираясь и пытаться заснуть, в ту же ночь он мягко устроился на своей лежанке. Глядя, как рассеиваются на стенах ехидные рожи, он подумывал о том, как ему предстоит также
умерщвлять всякую сволочь.. Прямо как папаша, хотя он тоже
подошел бы вместо очередного узника.
"Клянусь, если он снова замахнется.. Я откручу ему башку, ха" - негромко говорит он в пустоту, сам же видя, как учтивые лица на потолке уважительно кивают ему. Даже эти теневые люди с ним согласны, подумал он, как вдруг краем уха услышал скрип половиц. Заткнувшись, вслушался в эти размеренные тихонькие шажки, он понял, что те идут в сторону комнаты папаши.
Немало удивившись чьим-то ночным похождениям, он чуть мало не подпрыгнул от начавшегося грохота, пыхтения, и ругательств. Любопытство взяло свое, и вот он побрел по коридору туда же.
Перед пацаном предстало зрелище: некогда всемогущий тиран,
что учил его жизни по правилам силы и подчинения, сам
лежал на полу, связанный и избитый, с тряпкой во рту что-то
беспомощно мычал.
Фигура в алом капюшоне обернулась на
смешок, которым мелкий садист выдал себя. Момент, которого
он ждал, пришел сам. Убийца наставляет клинок на него, ответив
таким же смешком, да тот только руку и протягивает.
"Дай, я хочу. Сам." - говорит обнаглевший пацан, принявший его за очередного теневого человека, с которыми беседовал в своих галлюциногенных порывах чуть ли не каждый день.
Ассассин немало удивился, в голос заржал с дурного малого, да молвил, протягивая
небольшой кинжал из-за пазухи: "Ну, мелочь, насмешил. Валяй". Взявшись за рукоятку своего первого "друга", парень под пристальным взором алого капюшона подошел к тому, чей час пробил.
С быстрым замахом кинжал оказался в горле его бывшего наставника, владельца и опекуна. Ткнувшись в кость, клинок застрял, а жертва захрипела. Не в силах пробить ту насквозь, парняга недовольно начал ковырять им, да поддав силы, перерезал шею своему вечному обидчику.
Все, дело сделано. Месть свершена, личное его желание, жившее столько лет и воплотившееся. Глядя на жуткого смеющегося подростка, убийца потер подбородок, спрятал саблю в ножны и сказал: "Ты, молодой. Мне нравится то, как ты меня развлек. Браво. Пойдем со мной, тебе понравится новый дом."
Удачно присев на уши шокированному и довольному убийце, ассассину ничего не стоило
повести его за собой, лишь завязав глаза. Ночь на улице была мертвой - ни звука, и вот,
он вновь почуял знакомую сырость - они зашли в подземелье.
Когда с его морды сняли повязку, он с трудом разлепил зеньки,
увидев несколько таких же фигур в алых одеяниях. Впечатленный
убийца представил соратникам своего протеже.
Воцарилось долгое молчание, ведь не каждый день в орден ассассинов приводят
подростков. Наконец, к нему подошел громадный мужик, со смехом снявший капюшон.
Седые волосы, морщины, шрамы..
- Мне нравится его взгляд. Молодой, а смотрит, как охотник на добычу.
Восприняв это, как похвалу, наш герой усмехнулся, давя довольную ухмылку, остальные же
возмущенно забухтели.
- Ты же не собираешься этого зеленого посвящать в свои штучки, Вольфганг? - спросил кто-то из толпы.
- А что, кто-то против? Думаю нет. - грозно взглянул он на братию душегубов, те тут же смолкли. - Учиться никогда не поздно, и тем более не рано. За мной, Гиена, хватит ржать.
Так он получил свое первое имя, и своего первого и последнего кумира Вольфганга - опытного охотника на нечисть, что предал истинный путь Охотников, и связал судьбу с кланом ассассинов, став в нем вторым человеком после истинного лидера, которого Гиена так за всю свою жизнь в ордене и не видел. Мудрый воин видел его насквозь, всю пережитую боль и ненависть этого несчастного паренька, ровно как и прогрессирующее безумие.
А, по его опыту, безумцы способны на невозможные вещи в порыве истинного желания, даже ценой своей жизни. Именно такого ученика он и искал, ведь сам уже стар, а присущая охотникам гордость требует от него передать свои знания и умения молодой крови.
В целом, все ассассины были невероятно любезны со своим новым собратом, не оставляя и тени сомнения покинуть их жуткую компанию - гладко отработанная методика воздействия на изгоев. Казалось, здесь Гиена нашел верных друзей, буквально новую семью, ради которой можно и нужно стараться.
Долгие тренировки, как фундамент чего-то большего
"Когда ярости не достаточно, вспоминай то, что сейчас увидишь" - слова Вольфганга, что порой мелькают в голове Гиены.
Впервые увидев учителя в деле - юнец попросту не успевал за движениями, за несколько секунд подвешенная свиная туша изрезанная в лоскуты кучкой валялась на каменном полу. Ржущий от впечатления Гиена быстро получил подзатыльник и принялся учиться махать мечом.
Резать тушу свинтуса - ничего не значит, и когда с этим
было покончено, наставник быстро подыскал ему соперника. Уже успев поддаться растущей самоуверенности, он обнаружил перед собой чудо во плоти - молоденькую крепкую дхарши по имени Эйда, которая старше то его дай бог на год.
Как оказалось, попал он не в просто шайку убийц, а в полноценный орден ассассинов, в один из немногих по всему Дартаду, где религиозные вопросы отметаются культом верности ордену,
а от приславутой дартадской ксенофобии не осталось и следа.
Услугами этих душегубов пользуются богатые господа, желающие избавиться от мешающих им спокойно вести свои интриги лиц, будучи то людей, или даже бестий. Вербовать же детей, делая их призванием убийства - широкая практика, достаточно слаженно отработанная. Большинство представителей его же соратников сами прошли через это.
Тогда он ещё не знал, насколько это ловкая и умная чертовка.
Вертясь, как флюгер на ветру, с полуторным тренировочным мечом он вихрем налетел на деву, смеясь и рыча. Однако Эйда парировала каждый быстрый выпад клинка в её сторону, не получив и царапины.
Начиная злиться от такого издевательского превосходства соперницы, Гиена, вновь собирался повторить свой танец с бастардом, с хохотом полетел на деву, но та быстро отправила его на землю удачным ударом булавы.
Казалось бы - конец, он сражен, рано расслабившись, Эйда подходит к нему, намереваясь поставить мат в этой партии, но натыкается на неожиданную подсечку. И вот, они оба распластались на полу. Вольфганг объявляет ничью, говоря что им не хватает выдержки, пусть и выученные движения растянули ход поединка.
Поднявшись быстрее Гиены, Эйда обтряхнувшись, подает ему руку. Не ожидавший помощи после боя, он сбитый с толку, все же подымается, ухватившись за ее крепкую ладонь. С этого момента они были не разлей вода, более того, наконец доведя свои навыки до обыкновенных убийц, помимо наставлений Вольфганга, работали в паре по обыкновенным убийствам.
Пара-тройка трупов, и у них обосновалось разделение обязанностей - Эйда планировала, искала дорогу и скрывала следы, в то время как Гиена - беспощадно превращал очередного обреченного в кучу плоти. Он был заметно жесток на её фоне, к тому же порой безумие брало верх и теряющего контроль над собой сдерживала эта чертовка.
"Идеальный дуэт" - так их прозвал Вольфганг, замечая успехи двоицы, при этом всегда уделяя больше внимания Гиене, благодаря его психопатической предрасположенности ко лжи. Втираться в доверие, или выставлять себя дураком - про него. Пинающий лежащего нищего дворянин заигравшись, не успевает и заметить, как тот резким движением пронзает его грудь насквозь прямо в сердце.
Становление охотника-ассассина
Научившиеся читать и разбираться в охотничьих терминах, они познали необходимую теоритическую базу. Впрочем, нужно ли это было Гиене? Он все так же верил, что главное - сила духа и массированная непрекращающаяся атака, поскольку таков его безумный нрав.
Его почерк довольно сильно отличался от остальных убийц ордена - если у других стража находила тело, как правило, где-то спрятанное через некоторое время после убийства, то Гиена же быстро появлялся за спиной жертвы, сокрушая на неё всю мощь меча-бастарда, рубя её тушку, оставляет кучу плоти, и так же резко исчезает, свидетелям же приходится гадать, кем еще недавно была эта кучка потрохов.
Эйда предпочитала не смаковать резню, одним ударом отправляет цель на тот свет. Гиена никогда её за это не понимал, какое ведь тогда удовольствие от убийства?
Получив полную реплику своего любимого полуторника в серебре, он понял - пришло время первой настоящей охоты.
Выследить гуля в ночи было не самой сложной задачей, ведь наглая тварь сама преследовала его по пятам, и, уже раскрыв пасть на шею Гиены, довольно заклокотала.
В развороте он с замахом вынул серебряный меч, прорубив толстую кожу бестии на пузе. Взвыв, гуль хотел бы наброситься на него, но только получил очередной удар по коленям, да свалился на землю. Выложившись на полную, Гиена, будто кружился, быстро кромсал монстра, не давая ему ни шанса на отпор. Вскоре голова твари была отсечена парой взмахов серебром, после - деформированные когтистые руки.
Собрав трофеи с мертвеца, Гиена со смехом оставил обезглавленное тело гуля без рук, которое без этих отличительных частей походило на обыкновенный гнилой труп. В очередной раз переубедившись в своих силах, вернувшись в убежище, он стебался и подкалывал соратников-убийц, которым не удостоилось чести охотиться на таких тварей.
Вольфганг же устроил ему серьезную взбучку, после наедине поведав об охотничьем этикете, своим монотонным голосом тараторил целую кучу догматов. Гиена же уловил мысль о том, что стоит держать язык за зубами.
Тем временем вернувшаяся Эйда также притащила с собой башку - молодого ликантропа, только вот эта тварь её едва не сожрала, оставив ранения. Пользуясь зельями из запасов Вольфганга, он проводит всю ночь с ней, помогая зализывать раны подруге. Отношения между ними зашли дальше, чем просто симпатия, но признаться друг другу они либо не хотели, либо боялись. Не чувствовавший ничего подобного ранее, Гиена со страхом отнесся к тому, что делает его мягкотелым и затмевает веселящее безумие.
Падение. Как в миг потерять всё
Перебиваясь вурдалаками и обыкновенными людишками,
Гиена начал скучать, ни одного серьезного противника. Ещё и
время, проводимое с Эйдой, совсем выбивает его из былой
безумной колеи. Пропал смех, шутки и.. Чувство удовлетворенности жизнью.
Мороча себе голову, в очередной раз, он пытается ей сказать
о своих чувствах, но, встретившись с ней взглядами, вновь напрочь
откидывает эту идею в долгий ящик, быстро переведя тему разговора на необходимость выйти наконец на серьезную охоту.
Гиена начал скучать, ни одного серьезного противника. Ещё и
время, проводимое с Эйдой, совсем выбивает его из былой
безумной колеи. Пропал смех, шутки и.. Чувство удовлетворенности жизнью.
Мороча себе голову, в очередной раз, он пытается ей сказать
о своих чувствах, но, встретившись с ней взглядами, вновь напрочь
откидывает эту идею в долгий ящик, быстро переведя тему разговора на необходимость выйти наконец на серьезную охоту.
Вольфганг, стареющий и, в отличие от Гиены, уже почти полностью съеденный Ангедонией,
все же согласился взять дуэт на свое главное дело. Личная месть грозному противнику - матерому вампиру, близкому к тому, чтобы стать высшим. Имея на службе своего низшего сородича, и собственный небольшой парусный корабль с несколькими наемными рабочими, под видом богатых господ он должен был остановиться в местном порту.
Их задачей было - проникнуть на корабль в ночи, когда моряки поднимут якорь, затаиться и вдарить, когда корабль отплывет от пристани, дабы противник не сбежал с борта на сушу, вымотанный численным преимуществом охотников.
Гиене и Эйде было поручено разобраться с матросами и низшим вампиром, пока Вольфганг займется виновником торжества. Они ещё не знали, насколько это была самоубийственная затея, ведь их наставник совсем утратил чувство опасности, подверженный ангедоническому влечению сразиться с грозным противником.
Проникнув на борт, троица выждала момент, и в миг умертвила матросов, служащих бестиям. Практически сразу последовала контратака подоспевшего низшего вампира. Как и планировалось, Эйда и Гиена взяли его на себя, пока Вольфганг ворвался в трюм.
Самонадеянный низший выскочка умудрялся держаться довольно долго, пока из трюма доносился ужасный грохот, крики наставника и визг твари. Довольно быстрый, он на-равных боролся с Гиеной, даже успев его немного прижать, как подруга-дхарши насквозь пронзила бестию своим клинком. Тут же она приседает, успев до того, как яростным замахом Гиена с диким оскалом лишил вампира головы, а вскоре его тело также отправилось в свободное плавание.
Решив атаковать, дуэт налетел шквалом ударов на обессиленного монстра. Гиена уже замахивался, чтобы пробить сердце бестии, но получил удар невероятной силы, отлетев в стену, и получив оглушение.
Эйда отчаянно пыталась покончить с зубастым ублюдком, но тому ещё хватило сил схватить её, и пронзить собственным мечом. Оправившийся в последний момент Гиена лицезрел, как её тело с мечом по всю рукоятку в груди падает на доски под раскат грома.
Ревя, как загнанный в угол пес, он бросается на вампира, точно также пронзая его насквозь серебряным клинком. На последние выдохах, чуть не падая на спину, Гиена хватает ящик и бросает в морду обескураженного мертвеца. Тварь и охотник падают одновременно: Гиена на пол, вампир - за борт с торчащим в груди серебряным мечом.
Все ещё оглушенный, он ползет по полу к телу Эйды,
начиная истерически смеяться.
- "Ха-ха! Смог.. Я смог, я убил!" - кричал он ей в лицо,
помутившись рассудком,
не желая принимать горькую правду.
Снова начиная видеть галлюцинации, ему кажется,
что Эйда улыбается ему, и что-то говорит,
но из-за продолжительного звона в ушах он ничего не в силах разобрать.
Ни одна галлюцинация не спрячет от глаз
торчащий по рукоятку в груди меч.
Посмотрев на любимую в последний раз,
он наконец целует её, в конечном счете теряя сознание,
и болтаясь с бездыханным телом в обнимку
на плывущем в шторм не весть куда корабле,
выпадает вместе с ним в темные воды.
начиная истерически смеяться.
- "Ха-ха! Смог.. Я смог, я убил!" - кричал он ей в лицо,
помутившись рассудком,
не желая принимать горькую правду.
Снова начиная видеть галлюцинации, ему кажется,
что Эйда улыбается ему, и что-то говорит,
но из-за продолжительного звона в ушах он ничего не в силах разобрать.
Ни одна галлюцинация не спрячет от глаз
торчащий по рукоятку в груди меч.
Посмотрев на любимую в последний раз,
он наконец целует её, в конечном счете теряя сознание,
и болтаясь с бездыханным телом в обнимку
на плывущем в шторм не весть куда корабле,
выпадает вместе с ним в темные воды.
Жизнь снова сыграла злую шутку
Пробыв в отключке немало времени, несчастный охотник обнаруживает себя на каменистых берегах Хаккмари. Неизвестная земля, где он - чужой. Где нет ни имени, ни ордена, ни закона.
Дабы не привлекать к себе внимание недоброжелателей, он выбрасывает из головы имя "Гиена", создает себе новый облик, правда, недалеко ушедший от реального положения дел, из безумного ассасина - в странного безобидного идиота, смеющегося с любого явления и борющегося с пробелами в памяти. Скитаясь по этим землям, он только привыкал к постоянному общению на общепринятом языке, как набрел на дартадскую крепость - Монте Нова, что нынче именуется как Линц. Используя всю отработанную годами харизму, он убеждает местных впустить его внутрь и поселить, обещая даже на самую грязную работу - где-то нужно было перевести дух.
Впрочем, это не так фатально для него, ведь это часть образа. Довольно скоро в замке пригодились его кузнечные навыки - от простого создания кольчуги для стражи до владения всем арсеналом пролетело довольно мало времени, главное - он прижился в замке, но под образом, из которого стоит рано или поздно выходить.
От наигранного сумасшествия до настоящего - один шаг, по ночам ему снится проклятое сражение на корабле.
Замковые девки сразу подметили его привлекательный внешний вид, стоило ему наконец снять капюшон с головы, за что и был прозван - "Красавчик".
Так, он получил второе имя.
Призраки прошлого - Смертяга
Вновь примерив на себя верные алые одежды, Красавчик
успел даже немного расслабиться и забыться о дурных воспоминаниях, как вдруг они молотом ударили по голове - вглядываясь в лица своих новых соратников, он заметил так хорошо знакомые красные зрачки и темную кожу.
Сомнений быть не могло - эта дева, что почти всегда прячется под капюшоном - дхарши. Все больше он начинает задумываться, об даже лично не знакомом ему создании.
Вновь усилив свою фальшивую неадекватность, Красавчик навязывается ей с разговорами, подмечая пренебрежительное отношение к ее персоне со стороны из-за того, что она - дхарши, хотя многие просто именуют её морфитом.
Зациклившись на воспоминаниях об Эйде, растущей влюбленности в Эл и желании вернуть все назад, он чуть ли не бросается с крыши цитадели, теряя контроль над собой, благо, новая подруга вовремя его останавливает. Там же, на крыше, Красавчик целует её руку, за чем вскоре последует крах образа, который при высасывании ссоры из пальца, начал выедать разум парня.
Оставшись наедине, он решает избавляться от дурачеств, взять себя в руки, и.. Возобновить охоту, откуда и начинаются текущие события.
Последнее редактирование:
