- Сообщения
- 8
- Реакции
- 8
Эта история началась много лет назад неподалёку от небольшого, но славного города, что стоит на землях Флорэвенделя – Чевальер. Здесь, в одном из сёл окружавших град, расположился мужской монастырь где обитали те кто решился посвятить жизнь свою служению Святому Флоренду... И проводили они дни и ночи свои в молитве и делах богоугодных – помощи страждущим, калекам и сиротам, что быть может и покинуты людьми закосневшими во грехе, но Флоренд Святой от них не отвернулся!
Стояла промозглая осенняя ночь. Это был один из тех дней, когда времена года борются за власть между собой, а страдают от того те кто смертным ходит по земле. Только вчера лил дождь, а уже к утру наступающий мороз сковал стылые воды ледяной коркой и оставил в память о себе иней на голых ветвях деревьев... В монастырь и до того бывало подкидывали младенцев, но мальчик что сейчас лежал, завёрнутый в грубую ткань, на покрытых льдом, что ещё не успело растопить только начавшее вставать солнце, ступенях разительно отличался от них всех...
Откуда в этих краях взялся орк?! Кто додумался оставить ТАКОГО ребёнка на ступенях храма?! Ответов на сии вопросы никто не знает до сих пор... Может этот мальчик родился среди уршаков или его родителей каким-то чудом, злым аль добрым, забросило на Флорес? Но отчего ребёнок не с родными? Кто его принёс? То уже не узнать ни нам, ни ему самому...
Пока один из монахов в прихрамовом лазарете возился с зеленокожим младенцем, пытаясь отогреть замерзшее тельце в воде, второй – ещё молодой блондин в точно такой же рясе, мерил комнату шагами, порой косо поглядывая на действия брата по вере.
- Брат Михель, мне конечно ведомо о том что Флоренд заповедовал любовь к ближнему, но не кажется ли тебе что это уже чересчур..? – блондин чуть поморщился, глядя на орчонка, – Да и потом, ты его всё равно не спасёшь, это... – слово «существо» повисло в воздухе не произнесённым, – Кхм-кхм... Он на крыльце не один час пролежал.
- Брат Огюст, твои речи богохульны... – монах, занятый отогреванием дитя, и не думал отрываться от своего дела, игнорируя брюзжание второго, – Пред тобой лишь невинное дитя, что ещё не замарало свою душу и одним грехом, а ты стоишь и рассуждаешь надо или нет его спасать? Не важно как он здесь оказался, не важно кто он, но если воля Святого Флоренда привела его к нашему храму, это ли не есть для нас указание помочь ему?
Эти слова осекли блондина, однако слегка недовольное выражение всё ещё не желало сходить с бледного лица.
- Не тешь себя пустыми надеждами, волк агнецом всё равно не станет...
И всё же, не смотря на сомнения части братии, по решению Отца Юрбена – епископа сия монастыря, мальчик был оставлен при храме, как и прочие сироты... Едва ли не впервые за всю историю Флорендства был обращён в него сын расы что зародилась на далёком Кхакгорне... Ему дали имя Рин, что означает «вновь рождённый», ибо у дитя этого было и впрямь два рождения, в первый раз – тем кто должен был бы стать свирепым воином, из чрева неизвестной орчихи, а второй – сыном Флорендской веры, что учит любви, смирению и прощению. Такие разные судьбы сошлись в одном крохотном тельце, чуть не погибшем грустно и бесславно в первые дни жизни. Но... Ведь, если он выжил, значит был ещё зачем-то нужен этому миру? Увы, разве что Древо Жизни знает зачем...
Время идёт неумолимо и дети растут. Первые годы жизни маленького орка проходили при монастыре. Рин был достаточно усердным и умным для своих лет, но... То ли орочий нрав, то ли его собственная врождённая горячность давали о себе знать. Он часто не ладил и даже дрался с другими мальчишками, хоть и, как ему самому казалось, не без причин.
Насупленный мальчишка стоял с ярко-фиолетовым фингалом под правым глазом в келье епископа Юрбена. В тусклом свете единственной свечи было видно и ещё одного монаха что смотрел на орчонка почти отеческим взглядом, но всё же не мог не выговорить ему за произошедшее.
- Рин... – Михель тяжело вздохнул, – Это уже вторая драка на этой неделе, которую ты устроил.
Шестилетий ребёнок не выдержал и перебил старшего, стремясь донести свою правду: – Это всё Том виноват! Он первый обзываться начал!
- Но ударил-то первый ты. – Седой старик в рясе епископа чуть приподнял пальцы сухой руки, обозначая останавливающий жест, – Ведомо ли тебе, чадо, что Святой Флоренд заповедовал нам терпение и прощение?
- Я помню... – Рин прикусил губу и опустил в пол взгляд карих глаз, – Просто... Не получается у меня.
Юрбен глянул на юного орка понимающе: – Запомни, сыне, грех гневливости лучше давить в зародыше, а потому кладу на тебя епитимью. Каждый раз, когда почувствуешь что злоба тебя одолевает, трижды сотворяй малую молитву, ты понял меня?
Пацанёнок лишь коротко кивнул. Как и многие дети он бы честно предпочёл порку долгим нравоучениям от людей которые ему дороги и разочарование в глазах которых иногда бьёт гораздо сильнее чем могли бы розги. Епископ благословил дитя и тот покинул келью, оставляя Юрбена и Михеля там вдвоём.
- И что же нам с ним делать, отче..? – негромко спросил монах.
- Уже нечего. – улыбнулся Юрген, – Если он выполнит сказанное мной, то всё сделает и без нас... – на вопросительно поднятую лекарем бровь он ответил так, – Сам-то попробуй когда эмоции одолевают начать молиться или... Можно стихи вспоминать, считать... Рин просто сам себя успокоит.
И опыт старца в этот раз не подвёл. Орчонок действительно стал гораздо спокойнее, когда начал выполнять завет епископа. Честно признаться, Рин думал что дело в чудесной силе молитвы, но о том что всё «чудо» происходит в его же разуме он догадался намного позже... Но так было обретено терпение.
Как и всех прочих мальчиков-сирот, которые жили при монастыре, орчонка обучали чтению, письму и счёту. Обычно с ними занимался кто-то из братии ибо епископ Юрген часто был занят, а порой и вовсе отсутствовал в монастыре, ездя по окрестным хуторам и деревням с проповедями. Но помимо обычных уроков у Рина были и свои – те что проводил Михель в лазарете. Будучи храмовым лекарем, в лице мальчика он обрёл ученика и подручного, однажды обнаружив что тот вовсе не боится вида крови. Эти уроки были ребёнку интересны, ему нравилось слушать наставления Михеля, смотря как тот оперирует кого-то из братии или случайных путников, и ходить вместе с ним и ещё несколькими монахами на сбор трав, нравилось перебирать их, чувствуя горьковато-терпкий аромат. Так и жил Рин при монастыре аж до десяти лет, практически не зная горя... Да, порой было нелегко и монашеская диета далеко не придел мечтаний для растущего организма, но, не зная другой жизни, он был счастлив там.
Беда, как обычно, пришла откуда не ждали. Однажды, во время страшной грозы, в храме попросил ночлега барон Эдван Корниш, ехавший в своё имение аж из столицы. Конечно, в такую бурю ему отказать не могли. На скудной вечерней трапезе пытливый взгляд барона зацепился за юного орка, что сидел среди иных отроков. Уже на следующий день барон предложил епископу отдать Рина ему в пажи. Такое бывало что сироты из храма уходили к кому-то подмастерьями или ещё как... И хоть Юрбен с высоты своих лет для чего на самом деле забирают орчонка, но противодействовать увы никак не мог.
Так подросток оказался при дворе барона Корниша... Хотя «двор» громко сказано, это было обычное поместье. А хотел Эдван этого лишь по одной причине – как диковинку, которой можно хвастаться перед соседями. У кого-то в клетках сидят заморские птицы или ещё что, а в доме барона теперь есть самый настоящий орк! Но и этого ему показалось мало, для Рина пригласили учителей... поэзии и музыки. Ох, как мальчишка, отродясь не державший в руках инструмента намучился, пока хоть что-то стало получаться... Зато потом орк-бард производил фурор среди гостей сия поместья... Как если бы животное вдруг заговорило человеческим голосом. Стоит признать, к нему и относились-то как к зверю. Вернее даже, как к любимому питомцу хозяина.
Входя в разум с возрастом он начал это чувствовать всё сильнее. Рин с ностальгией вспоминал монастырь, где хоть и были хуже условия жизни, но хоть кому-то он и судьба его были не безразличны. Сейчас же... Он был чужим среди чужих. Да, его воспитали люди. Да, он был с ними одной веры. Да, он был ничуть не глупее большинства людей... И ещё тысяча да, но... Он был им чужд. Возможно, Михель и впрямь зря спас его в детстве... Из благих побуждений он прививал мальчику человеческие ценности и справился с этим... А теперь Рин был и не орком, и не человеком... Для людей он был чужд по крови, а окажись он у орков был бы чужд им по душе. Чужой и для чужих, и для своих – вот теперь его судьба и его проклятие.
Но однажды в этом океане беспросветного мрака промелькнул светлый образ. И имя ему Ариана Корниш... Единственная дочь барона, наследница, умница и красавица... Рин бы в жизни не посмел и заикнуться ей о своей симпатии, однако... Дочка была в отца. Любила всё необычное и привыкла получать что хотела. А ныне ей захотелось получить самого необычного любовника, какого можно представить (ну, ей так казалось)... Не прошло и года, как девушка добилась своего, а Рин... Обманутый сладким чувством первой взаимной любви вдруг ощутил себя не одиноким. Он буквально летал, а Ариана купалась в его любви... И всё же сама не любила, лишь увлеклась.
Страшно сказать на какие ухищрения они шли чтобы скрывать свою связь... Были и долгие часы музицирования в покоях юной госпожи, где из-за лишних глаз можно лишь переглянуться украдкой, и лазанья к даме сердца в окно посреди ночи, и... Словом, много что было. Спасало горе-любовников лишь то что барон и предположить не мог у своей любимой дочки столь порочную связь.
Это продолжалось несколько лет, пока Эдван Корниш не задумал выдать дочь замуж... А она согласилась. Это оборвало сердце Рину, свято верившему в их любовь, а сама Ариана решила как можно скорее, ещё до свадьбы, сплавить бывшего любовника куда-нибудь... И желательно чтобы он не вернулся. Сама бы убить его или даже приказать девушка не смогла бы... Да, она была расчётливой, но не такой жестокой. Поэтому она организовала ему побег в Хакмарри. Во-первых, это близко, а во-вторых велика вероятность что Рин там успешно помрёт и без её помощи. "Не девица" просто не хотела брать грех на душу, а вот избавиться от свидетеля её позора была вовсе не против. Юная баронесса правильно расценила что ей - единственной наследнице барона Корниша этот маленький конфуз простят и закроют глаза... Да и есть способы обмануть женишка.
Пара золотых там, десяток здесь... И орк оказался где-то на землях Хакмарри. Прекрасная дева же смахнув кристально-чистые слезинки пошла готовиться к свадьбе. Праздник обещал быть роскошным.
Часть 1. Подкидыш.
Откуда в этих краях взялся орк?! Кто додумался оставить ТАКОГО ребёнка на ступенях храма?! Ответов на сии вопросы никто не знает до сих пор... Может этот мальчик родился среди уршаков или его родителей каким-то чудом, злым аль добрым, забросило на Флорес? Но отчего ребёнок не с родными? Кто его принёс? То уже не узнать ни нам, ни ему самому...
Часть 2. Стоит ли?
Пока один из монахов в прихрамовом лазарете возился с зеленокожим младенцем, пытаясь отогреть замерзшее тельце в воде, второй – ещё молодой блондин в точно такой же рясе, мерил комнату шагами, порой косо поглядывая на действия брата по вере.
- Брат Михель, мне конечно ведомо о том что Флоренд заповедовал любовь к ближнему, но не кажется ли тебе что это уже чересчур..? – блондин чуть поморщился, глядя на орчонка, – Да и потом, ты его всё равно не спасёшь, это... – слово «существо» повисло в воздухе не произнесённым, – Кхм-кхм... Он на крыльце не один час пролежал.
- Брат Огюст, твои речи богохульны... – монах, занятый отогреванием дитя, и не думал отрываться от своего дела, игнорируя брюзжание второго, – Пред тобой лишь невинное дитя, что ещё не замарало свою душу и одним грехом, а ты стоишь и рассуждаешь надо или нет его спасать? Не важно как он здесь оказался, не важно кто он, но если воля Святого Флоренда привела его к нашему храму, это ли не есть для нас указание помочь ему?
Эти слова осекли блондина, однако слегка недовольное выражение всё ещё не желало сходить с бледного лица.
- Не тешь себя пустыми надеждами, волк агнецом всё равно не станет...
Часть 3. Новое имя - новая жизнь.
И всё же, не смотря на сомнения части братии, по решению Отца Юрбена – епископа сия монастыря, мальчик был оставлен при храме, как и прочие сироты... Едва ли не впервые за всю историю Флорендства был обращён в него сын расы что зародилась на далёком Кхакгорне... Ему дали имя Рин, что означает «вновь рождённый», ибо у дитя этого было и впрямь два рождения, в первый раз – тем кто должен был бы стать свирепым воином, из чрева неизвестной орчихи, а второй – сыном Флорендской веры, что учит любви, смирению и прощению. Такие разные судьбы сошлись в одном крохотном тельце, чуть не погибшем грустно и бесславно в первые дни жизни. Но... Ведь, если он выжил, значит был ещё зачем-то нужен этому миру? Увы, разве что Древо Жизни знает зачем...
Время идёт неумолимо и дети растут. Первые годы жизни маленького орка проходили при монастыре. Рин был достаточно усердным и умным для своих лет, но... То ли орочий нрав, то ли его собственная врождённая горячность давали о себе знать. Он часто не ладил и даже дрался с другими мальчишками, хоть и, как ему самому казалось, не без причин.
Часть 4. Самая сложная из побед, это победа над собой...
Насупленный мальчишка стоял с ярко-фиолетовым фингалом под правым глазом в келье епископа Юрбена. В тусклом свете единственной свечи было видно и ещё одного монаха что смотрел на орчонка почти отеческим взглядом, но всё же не мог не выговорить ему за произошедшее.
- Рин... – Михель тяжело вздохнул, – Это уже вторая драка на этой неделе, которую ты устроил.
Шестилетий ребёнок не выдержал и перебил старшего, стремясь донести свою правду: – Это всё Том виноват! Он первый обзываться начал!
- Но ударил-то первый ты. – Седой старик в рясе епископа чуть приподнял пальцы сухой руки, обозначая останавливающий жест, – Ведомо ли тебе, чадо, что Святой Флоренд заповедовал нам терпение и прощение?
- Я помню... – Рин прикусил губу и опустил в пол взгляд карих глаз, – Просто... Не получается у меня.
Юрбен глянул на юного орка понимающе: – Запомни, сыне, грех гневливости лучше давить в зародыше, а потому кладу на тебя епитимью. Каждый раз, когда почувствуешь что злоба тебя одолевает, трижды сотворяй малую молитву, ты понял меня?
Пацанёнок лишь коротко кивнул. Как и многие дети он бы честно предпочёл порку долгим нравоучениям от людей которые ему дороги и разочарование в глазах которых иногда бьёт гораздо сильнее чем могли бы розги. Епископ благословил дитя и тот покинул келью, оставляя Юрбена и Михеля там вдвоём.
- И что же нам с ним делать, отче..? – негромко спросил монах.
- Уже нечего. – улыбнулся Юрген, – Если он выполнит сказанное мной, то всё сделает и без нас... – на вопросительно поднятую лекарем бровь он ответил так, – Сам-то попробуй когда эмоции одолевают начать молиться или... Можно стихи вспоминать, считать... Рин просто сам себя успокоит.
Часть 5. Учиться, учиться и ещё раз учиться!
И опыт старца в этот раз не подвёл. Орчонок действительно стал гораздо спокойнее, когда начал выполнять завет епископа. Честно признаться, Рин думал что дело в чудесной силе молитвы, но о том что всё «чудо» происходит в его же разуме он догадался намного позже... Но так было обретено терпение.
Как и всех прочих мальчиков-сирот, которые жили при монастыре, орчонка обучали чтению, письму и счёту. Обычно с ними занимался кто-то из братии ибо епископ Юрген часто был занят, а порой и вовсе отсутствовал в монастыре, ездя по окрестным хуторам и деревням с проповедями. Но помимо обычных уроков у Рина были и свои – те что проводил Михель в лазарете. Будучи храмовым лекарем, в лице мальчика он обрёл ученика и подручного, однажды обнаружив что тот вовсе не боится вида крови. Эти уроки были ребёнку интересны, ему нравилось слушать наставления Михеля, смотря как тот оперирует кого-то из братии или случайных путников, и ходить вместе с ним и ещё несколькими монахами на сбор трав, нравилось перебирать их, чувствуя горьковато-терпкий аромат. Так и жил Рин при монастыре аж до десяти лет, практически не зная горя... Да, порой было нелегко и монашеская диета далеко не придел мечтаний для растущего организма, но, не зная другой жизни, он был счастлив там.
Часть 6. Чужой.
Беда, как обычно, пришла откуда не ждали. Однажды, во время страшной грозы, в храме попросил ночлега барон Эдван Корниш, ехавший в своё имение аж из столицы. Конечно, в такую бурю ему отказать не могли. На скудной вечерней трапезе пытливый взгляд барона зацепился за юного орка, что сидел среди иных отроков. Уже на следующий день барон предложил епископу отдать Рина ему в пажи. Такое бывало что сироты из храма уходили к кому-то подмастерьями или ещё как... И хоть Юрбен с высоты своих лет для чего на самом деле забирают орчонка, но противодействовать увы никак не мог.
Так подросток оказался при дворе барона Корниша... Хотя «двор» громко сказано, это было обычное поместье. А хотел Эдван этого лишь по одной причине – как диковинку, которой можно хвастаться перед соседями. У кого-то в клетках сидят заморские птицы или ещё что, а в доме барона теперь есть самый настоящий орк! Но и этого ему показалось мало, для Рина пригласили учителей... поэзии и музыки. Ох, как мальчишка, отродясь не державший в руках инструмента намучился, пока хоть что-то стало получаться... Зато потом орк-бард производил фурор среди гостей сия поместья... Как если бы животное вдруг заговорило человеческим голосом. Стоит признать, к нему и относились-то как к зверю. Вернее даже, как к любимому питомцу хозяина.
Входя в разум с возрастом он начал это чувствовать всё сильнее. Рин с ностальгией вспоминал монастырь, где хоть и были хуже условия жизни, но хоть кому-то он и судьба его были не безразличны. Сейчас же... Он был чужим среди чужих. Да, его воспитали люди. Да, он был с ними одной веры. Да, он был ничуть не глупее большинства людей... И ещё тысяча да, но... Он был им чужд. Возможно, Михель и впрямь зря спас его в детстве... Из благих побуждений он прививал мальчику человеческие ценности и справился с этим... А теперь Рин был и не орком, и не человеком... Для людей он был чужд по крови, а окажись он у орков был бы чужд им по душе. Чужой и для чужих, и для своих – вот теперь его судьба и его проклятие.
Часть 7. Прощай, любовь! Встречай, Хакмарри!
Но однажды в этом океане беспросветного мрака промелькнул светлый образ. И имя ему Ариана Корниш... Единственная дочь барона, наследница, умница и красавица... Рин бы в жизни не посмел и заикнуться ей о своей симпатии, однако... Дочка была в отца. Любила всё необычное и привыкла получать что хотела. А ныне ей захотелось получить самого необычного любовника, какого можно представить (ну, ей так казалось)... Не прошло и года, как девушка добилась своего, а Рин... Обманутый сладким чувством первой взаимной любви вдруг ощутил себя не одиноким. Он буквально летал, а Ариана купалась в его любви... И всё же сама не любила, лишь увлеклась.
Страшно сказать на какие ухищрения они шли чтобы скрывать свою связь... Были и долгие часы музицирования в покоях юной госпожи, где из-за лишних глаз можно лишь переглянуться украдкой, и лазанья к даме сердца в окно посреди ночи, и... Словом, много что было. Спасало горе-любовников лишь то что барон и предположить не мог у своей любимой дочки столь порочную связь.
Это продолжалось несколько лет, пока Эдван Корниш не задумал выдать дочь замуж... А она согласилась. Это оборвало сердце Рину, свято верившему в их любовь, а сама Ариана решила как можно скорее, ещё до свадьбы, сплавить бывшего любовника куда-нибудь... И желательно чтобы он не вернулся. Сама бы убить его или даже приказать девушка не смогла бы... Да, она была расчётливой, но не такой жестокой. Поэтому она организовала ему побег в Хакмарри. Во-первых, это близко, а во-вторых велика вероятность что Рин там успешно помрёт и без её помощи. "Не девица" просто не хотела брать грех на душу, а вот избавиться от свидетеля её позора была вовсе не против. Юная баронесса правильно расценила что ей - единственной наследнице барона Корниша этот маленький конфуз простят и закроют глаза... Да и есть способы обмануть женишка.
Пара золотых там, десяток здесь... И орк оказался где-то на землях Хакмарри. Прекрасная дева же смахнув кристально-чистые слезинки пошла готовиться к свадьбе. Праздник обещал быть роскошным.
1. Имена, прозвища и прочее: Рин, "Зелёный"
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): Rin
3. Раса персонажа: Орк
4. Возраст: 24
5. Внешний вид: В целом, как и все орки: большой, зелёный, зубастый... Правда, по меркам орков он как раз-таки небольшой - всего два метра. Есть небольшая татуировка... Это было решено и осуществлено по пьяни, но да ладно.
6. Характер: Рин всегда себе на уме, этому его научила жизнь у барона. Многое скрывает и не любит откровенничать, часто пытается уйти от нежеланных вопросов. Обычно он держится над конфронтациями и не желает в них вступать как-либо. Помня добро оказанное ему, Рин склонен к помощи окружающим. Он уже не ребёнок и прекрасно знает что зло в этом мире есть, но вовсе не всегда станет с ним бороться. На контакт идёт легко, но стать для него хоть сколько-то близким достаточно проблематично, особенно теперь.
7. Таланты, сильные стороны: Умеет играть на большинстве музыкальных инструментов. Хорошо подвешенный язык и грамотная речь. Отнюдь не глуп, но умеет притвориться дурнем когда ему это выгодно. Его когда-то учили лекарскому делу в монастыре, но очень многое забылось за давностью лет.
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Рин мелковат для орка. Драться его никогда не учили и наставляли прямо противоположному, оттого и боец из него паршивый.
9. Привычки: Записывает стихотворения, кои приходят ему на ум, в небольшую книжицу. Часто бормочет что-то себе под нос.
10. Мечты, желания, цели: Понять самого себя... Ну, и выжить. Иначе понимать будет и некому, и некого.
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): Rin
3. Раса персонажа: Орк
4. Возраст: 24
5. Внешний вид: В целом, как и все орки: большой, зелёный, зубастый... Правда, по меркам орков он как раз-таки небольшой - всего два метра. Есть небольшая татуировка... Это было решено и осуществлено по пьяни, но да ладно.
6. Характер: Рин всегда себе на уме, этому его научила жизнь у барона. Многое скрывает и не любит откровенничать, часто пытается уйти от нежеланных вопросов. Обычно он держится над конфронтациями и не желает в них вступать как-либо. Помня добро оказанное ему, Рин склонен к помощи окружающим. Он уже не ребёнок и прекрасно знает что зло в этом мире есть, но вовсе не всегда станет с ним бороться. На контакт идёт легко, но стать для него хоть сколько-то близким достаточно проблематично, особенно теперь.
7. Таланты, сильные стороны: Умеет играть на большинстве музыкальных инструментов. Хорошо подвешенный язык и грамотная речь. Отнюдь не глуп, но умеет притвориться дурнем когда ему это выгодно. Его когда-то учили лекарскому делу в монастыре, но очень многое забылось за давностью лет.
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Рин мелковат для орка. Драться его никогда не учили и наставляли прямо противоположному, оттого и боец из него паршивый.
9. Привычки: Записывает стихотворения, кои приходят ему на ум, в небольшую книжицу. Часто бормочет что-то себе под нос.
10. Мечты, желания, цели: Понять самого себя... Ну, и выжить. Иначе понимать будет и некому, и некого.
Последнее редактирование:
