= Пролог =
Прошло пару недель, с того момента, как Анжели и Марко уединившись в своей спальне, провели всю ночь бодрствуя, занимаясь тем, что обычно на публику не выставляют. Та ночка выдалась чудной, и запоминающийся для молодой пары, но повлекла она за собой пагубные последствия, как минимум, так посчитала магичка. Она быстро заметила, изменения в своем теле, и поняла, что под её сердцем начало что-то зарождаться. Её это напугало, она боялась, что вскоре эти странные изменения, обратят её в монстра, гадкое и безобразное чудище. Она убегала из Хакмарри от магии, от магов, и от тех проблем, которые могут быть ими вызваны, и бежать она решила не в прекрасно знакомый ей Флорвэндель, а намного дальше, на берега материка Трелива, а если быть точнее, то на Южные земли Империи Дартад. Анжели имела с собой немалые накопления, быстро купила себе билет на корабль, и сев на тот поплыла к месту, где сумеет пожить спокойно для себя. Ей было страшно, она хотела укрыться где-то на отшибе, куда никто не заглянет и не будет её искать. Путь занял три месяца, в течении которых магичка не желала в верить в факт того, что просто беременна, ей не хотелось и думать о том, что под сердцем она носит ребенка. Дева следила за собой, правильно и хорошо питалась, насколько это позволяли запасы на корабле, и проверяла за счет магии, всё ли в порядке с её телом. Плавание давалось ей трудно, списывалось это скорее на морскую болезнь, которой она никогда не имела. Походу этого путешествия, Анжели всё же спокойно добралась до Дартада, а там уже и до южных имперских земель, где и прикупила себе небольшое жилище у подножья холма. Беременность проходила спокойно, без осложнений, старушки в ближайшем граде, уже по привычке подмечали живот волшебницы, а та напрочь отказывалась думать о нем, не хотела, боялась. И вот, одного из разов, возвращаясь по тракту к себе домой, начались схватки, подступило время родов. Дева еле как собрала себя с мыслями, нужно было действовать быстро, и первое, что пришло ей в голову, укрыться в старом заброшенном здании, там, где родить «нечто», будет куда проще, чем просто на лужайке. Она доковыляла поддерживая себя чарами до потрепанного жилища, и найдя себе местечко, постелила хоть что-то под себя. Ребенок рвался наружу, и чтобы вытащить его, Анжели при помощи магии сокращала мышцы и манипулировала своим телом, выдавливая плод из себя. Боль она притупляла, когда чадо начало вылезать, дева отрастила себе щупальца, коими достала из себя крикливое и склизкое дите, а после лезвием сформированным из своих костей, срезала пуповину. Магичка взяла ребенка на руки, смотрела на ту долго, не веря своим глазам. По половым признакам — это была девочка, её дочь, маленькое и в какой-то степени противное создание, но почему-то оно отдавало таким знакомым теплом, и поражало тем, что она сотворила нечто подобное сама, без какой-либо магии породила новую жизнь. Губы волшебницы метаморфозиса раскрылись, и тихим шепотом она произнесла:
- Линда… Линда Де Гецц… - Она глядела на своего ребенка, подаренного «Им», Марко, который даже и не подозревает, что стал теперь отцом. Молодая мать, в спешке выровняла свое положение, собралась и укутав дочурку в пальто, направилась в спешке домой.
= Глава 1 =
Анжели первые месяцы материнства всё ещё пребывала в шоковом состоянии, она действительно стала матерью, ухаживающей и следящей за своей маленькой дочерью, и это было не сном. Пришлось найти швею, что сшила для малышки маленькую одежду, дабы та была всегда в тепле и не мерзла в случае чего. Было сложно свыкнутся с новым образом жизни, по сколку сверх обычных бытовых забот, появилось маленькое требовательное к уходу за собой создание. Кормление грудью, уборка за ребенком, игры с ним и его воспитание, всё это чем-то привлекало, забавляло, и не казалось уж столь сложным, а скорее легким от того, какое количество эмоций магичка получала от этого. Линда с детства была спокойным ребенком, постоянно тянущемся к своей матери, и одаряя ту своей улыбкой и блеском в глазах. Анжели знала, как хочет её воспитать, стойкой и ценящий себя и свои решения, настоящей аристократкой, которая правда родилась и выросла у Маунфельских гор. Но, как говорится, не важно где ты родился, важное как тебя воспитали и кем ты вырос, жаль, в мире не всегда так работает. И вот летели годы, сменялось событие за событием. Первым словом было «мамуля», что крайне тронуло волшебницу, а какими же милыми ей казались её первые шаги, как она бережно придерживала свою дочь за руку, дабы та не упала. Они были всегда в месте, магичка рассказывала ей истории об отце девочке, о том, каким он был, и как их обеих любит, и что они обязательно с ним встретятся в будущем. Линда слушая эти истории, всячески представляла своего папу, и крайне желала его повидать, к несчастью, она была слишком мала, и пока время для этого не пришло. И так протекал год за годиком, вскоре девочке стукнуло четыре, наступило время активно заняться её обучением. Анжели говорила с ней на Дартадском, тот для неё был родным, и от того разговаривать на нем у неё уже в принципе для ребенка получалось неплохо, но пришло время к грамоте и письму. Тут девчушка тоже заимела какой никакой успех, ей для своего возраста легко давались новые познания, и Линда в коем-то роде была юным дарованием без чар. Она тянулась к новому, ей нравилось познавать мир вокруг, и часто это приводило к травмам и ссадинам по всему телу. То что-то упадет, то куда-то залезет, Анжели приходилось следить за ней постоянно, лишь бы та чего-то не учудила. И в перерывах между этим, магичка обучала её манерам, рассказывала о том, как правильно себя вести при людях и что делать, пыталась вырастить дочь на аристократический лад, где-то получалось, где-то Линда понимала сказанные ей слова по своему, но медленно и верно они обе двигались к успех. Сезон за сезоном сменялся, дочь Марко росла, гуляла с местной детворой, в те небольшие свободные часы пока мать занималась делами в город, и ей разрешали недалеко играться. Часто с теми ругалась, ведь выросла весьма бойкой и высокомерной девочкой, зазнайкой, что поняла слова Анжели про ценность себя и своих желаний немножечко неправильно, но, ту это в принципе мать была не то чтобы против, как вышло, так вышло, всё же, это её первый и единственный ребенок, опыта в воспитании не было. Когда же малютка Линда от сельского мальчика услышала, что игра в «Имперцы И Морфиты» не для девочек, её это разозлило, ведь она не желала признавать факт того, что ей из-за пола что-то не позволял. Тот лишь цокнул, сказал, мол её цель по жизни убираться дома и помалкивать, за что и получил кулаком в нос, а после и сама Линда получила нагоняй от Анжели, но мнения своего не изменила. За права девушек — нужно бороться, и она будет это делать, когда вырастет, наверное.
= Глава 2 =
В уже подростковом возрасте, окрепнув умом дочь начала расспрашивать мать в целом о мире за пределами империи, о том, где живет её отец, откуда он родом. Наполовину Хобсбружка была крайне похожа внешне на своих родителей, черты обоих из них ей достались, и в целом, девчушка росла красавицей, что любила уход за собой. Она прилежно училась на дому, читала книжки, меньше стала заниматься беготней, попробовала черчение, коим промышляла Анжели в угоду того, что была Архитектором. Её интересовали другие ультеры, уж тем более родина её матери — Филом, о котором она слышала всякое разное. Однажды гуляя по улице городка, Линда услышала возгласы из толпы, там смазливый парень распевал балладу о свободном и старом Филоме, когда тот не был имперским, правда делал он зачем-то это на Юге, где всё глядели на него как на идиота, кроме маленькой девочки. Её поразила красота песни поэта, и душевность его слов, уж тем более речь шла о месте откуда идут корни её семьи. Та подумала, и решила, что не должна быть родина её любимой мамули под гнетом имперцев, и запланировала бороться с этим хоть как-то, как — пока не знала, но была уверена в том, что когда-то это придумает. Были ли те земли в целом под гнетом, ей тоже было не известно, но в песне говорилось именно об этом, почему бы тогда не поверить на слово столь одаренному музыканту.Потом она ещё раз его встретила на улице, к несчастью с фингалом под глазом и без своего музыкального инструмента, коею была вырезанная из красивого дерева гитара. Она с ним разговорилась, тот ей пожаловался на жизнь и то какие ужасные и плохие люди его обокрали, не забыл также и рассказать чуть больше про Филом, где цвело угнетение Дартадцами коренных жителей того региона. Уверенность Линды в этом возросла, она поведала об этой истории Анжели, та толком не отреагировала, лишь посмеялась с наивностью своей умной дочери, ту в свою очередь это обидела, после она дулась на магичку целый день, пока та не угостила её конфетами в качестве извинения. Всё же любят сладости, верно? И вот в какой-то из дней, мать всё же решила, что время покинуть Империю и направиться к своему мужу, тот и в помине не знал, что является отцом, ему об этом она никак не сказала, не решилась преподносить это через письмо. Линда хорошо справилась с изучением Амани, который по словам мамы ей понадобится для коммуникации там, куда они планируют ехать. Девочка была на седьмом небе от счастья, она увидит мир, повстречает папу, поплывет через океан к нему, на встречу их совместным приключениям. Волшебница Метаморфозиса, зная Марко была уверена, что тот направился на недавно открытый материк, далекий и ещё неизведанный, она знала — что им нужно туда, по этому найдя группу авантюристов, взяла с собой пару вещей, Линду и погрузилась на корабль, который вскоре отплывал. Двенадцати летняя дочурка стояла у перил корабля, глядя далеко-далеко, чуть подмерзая от холодного морского воздуха, зазвенел колокол, поднялся якорь, спустились паруса и корабль поплыл, держа курс к «Пределу». 
Последнее редактирование:
