[Культист | Воин] Одетта | Опричник культа

[suchong]

Имя:
Одетта, Ода

Никнейм:
odetta

Возраст:
23

Раса:
Человек​

---

Внешность:

Спойлер: Ранее

Девица невысокого роста с довольно неприятной внешностью и хрипящим дерганным голосом. За собой она почти не следила из-за отсутствия так такового времени, да и надобности не возникало, ведь большую часть своей короткой жизни она проводила в стенах кабака. Более напоминала старушку, нежели молодую девицу.

На данный момент
После прошедших мутаций и тяжелого восстановления заимела сильные ноги, покрытые мышечной массой, и болезненно белую эластичную кожу, осыпанную красными цыпками в некоторых местах. Так же благодаря телесным изменениям и гормональному сбою Ода прибавила в росте (178 см) и заимела небольшие деформации на теле. Обгоревшие почти полностью волосы тоже были заменены, внесением волосяного покрова черного цвета и нескольких седых прядей изъятых из других тел. Одетта приобрела новые способности и навыки. Стала быстрее, ловчее и сильнее, чем раньше, хотя всё так же опасалась вступать в открытый бой.

---

Характер:
В связи с отсутствием каких-либо воспоминаний о произошедшем, да и всей прошлой юности, не умеет формулировать определенное мнение о том или ином человеке, ситуации. Предпочитает всегда действовать по догматам культа, используя их как помощь в принятии решений. Не конфликтна, исполнительна, зажата, часто чувствует себя неловко с окружающими её людьми. Старается не отдаваться эмоциям и вести себя собранно и стойко, ибо любое перевозбуждение вызывает очередной припадок.
Сильные стороны: Наверное главное достоинство Одетты - сильные ноги, которые способствуют быстрому и продолжительному бегу и довольно гибкое тело, что позволяет без проблем преодолевать препятствия. Хорошо ориентируется на местности. Боевые навыки ориентированы на дальний бой (арбалет), изредка ближний (кинжал).
Слабые стороны: Девушку часто одолевают припадки, которые происходят неожиданно и мучают её уже на протяжении всей жизни. Панически боится огня. Помимо этого, даже несмотря на неплохие умения и знания военного ремесла, почти не может постоять за себя в ближнем бою и всегда спасается бегством.
Привычки: При волнении порой молчит или отнекивается от вопроса. Лишь изредка повышает голос, что впоследствии уже переводится в обычную истерику.

---

Цели:
Преследует исключительно цели культа о создании рая на земле и достижению человеческого совершенства при помощи воздействия на то магии.
​

---

Спойлер: ООС информация

Ранг воина: Воин-Выпускник
Состою во фракции "Ковен Теней"

Для связи: ВК

 

[suchong]

"Неизвестность пугает, поглощая разум до самых глубоких точек и заставляя действовать человека безрассудно. А на сколько страшна целая толпа безрассудных и недалеких селян, охваченных непониманием и презрением к чуждому, иному? Они готовы рвать, душить, попросту изничтожить подобную тварь. Утопить или в конце концов сжечь, дабы только не видеть её, оградиться от своего страха."
​

© Гуэйра​

​

Уродившись чуть ли не очередным выкидышем у портовой лярвы, кричащий без устанки младенец был оставлен подле местного трактира, определённо на произвол судьбы. Крик подметили сразу и на него, сквозь крики и грохот, выскочил на крыльцо тучный мужичок с красной мордой.

Поглядев темными глазенками по сторонам, наконец подметил окровавленный живой кричащий сверток, после чего подошёл к тому, да неаккуратно взял в руки, попутно рассматривая «свою добычу». Новорождённый был некрасив. Бледный, курносый, а об остальной части тельца говорить было и не нужно. Да и кричать не переставал. Хотя возможно даже не это привело хозяина трактира в заметное недовольство. Прикрикнув что-то тяжелым басом в сторону скрипучей двери, после обратился к младенцу, заговорив с ним на страшном ломанном языке. Что точно он сказал было трудно понять. У пьяни способность говорить, как значится, отпадает быстро. Спустя мгновение на то же крыльцо выскочила такая же тучная дама с раздутой рожей и неопрятным темным пучком на голове. Уставившись таким же недовольным удивлённым взором на «находку», по видимости, своего муженька, та громко охнула, да взругнулась, вновь пройдя внутрь харчевни, а после вернувшись на холодную сырую вечернюю улицу. Те два столбня ещё долго пялились на неумолкающее слабое грязное тельце, решая, что же сделать с ним: оставить где у двери иль вовсе утопить?

Однако, ссылаясь на «затёртые материнские» инстинкты той бабины, младенцу повезло, ведь вскоре он оказался в подсобке трактира, оставшись на попечении этой своеобразной постылой парочки.

Было это в четвертую эпоху 264 года, где-то в Алиэле. Тогда ещё хакмаррское селение на юго-восточной части, у границ Флоревенделя, только и подвергалось нападениям с вражеской «святой» земли. Посевы сжигались, скот отравлялся, а народ беспощадно убивали, иль брали в плен, а дальше, что было с теми – никто и не знал. Происходило к счастью это не сказать, что часто, но подобные напасти определённо вызывали сильные убытки у деревушки на окраине государства. Поселение жило бедно, а после и вовсе стало мешаться, ибо позже, на почти захваченную территорию стали спокойно съезжаться бравые флоревендельские вояки, да и остальной, видать не знающий страха, южный люд. В таком хаосе и стала раститься в семье харчевников Гретта, или же Греттка, как её кличила неродная мамка.​

Чуть девчонка крепко встала на ноги, да научилась складывать хоть пару слов, кухарка тут же дала ей работёнку, дабы та без дела не сидела. Каждое утро Греттка вставала в сумерки, чтобы поспеть до восхода солнца. Она должна была вымыть грязные кружки и миски, вытереть столы и полы, принести поленья из дровяника, а потом затопить печь. Работала без передышки, почти не отдыхая и не получала никакой благодарности или признания за свой труд. Лишь если же Гретта плошала – зарабатывала нередкие подзатыльники от хозяина заведения, коего отцом она назвать так и не решилась. Да и сами домовладыки не желали ставить себя в опеку над девчонкой. Она была всего лишь служанкой в темной и грязной харчевне, но ее жизнь была тяжелее, чем многие могли представить. Дни были наполнены грязью и жестокостью, а ночи были пропитаны запахом пота и спиртного. Тем не менее для Гретты уже спустя год подобный труд и унижения стали обыденностью. Она и думать не смела, почему к ней подобным образом относится её «мамка». Мирилась с каждым её дерзким словом, беспощадным ударом и горчайшей обидой.

Однако подобное житие имело свои последствия. К своим, казалось бы, золотым годам, когда девы становятся с каждым днём только краше, Греттка более походила на зашуганную старуху с вечно чумазым лицом и грязными волосами. На солнечный свет она почти не выходила, разве что по еду или питьё, за коими её редко отпускала кухарка. Как раз-таки те моменты для неё казались самые легкие и радостные, ведь только вдали от трактира, хоть эта даль и измерялась парой переулков, её окружала надуманная «тишина», которая была всяк лучше криков хозяев.
Она росла в тени старинных зданий, наблюдая, как хутор жил своей жизнью. В ее глазах были отражены годовые обычаи и традиции, которые неуклонно уходили в прошлое. Окруженные зелеными деревьями, дома выглядели как небольшие гнезда, скрытые от лишних лиц. Деревушка была небольшой, с узкими извилистыми улицами, по которым можно было ходить только в одном ряду. Стены и крыши домов были сделаны из грубой древесины, с высохшим мхом, который расползался вдоль краев крыш. Лишь изредка попадались только что появившиеся здания из камня и глины с характерными для юго-восточной архитектуры подоконными ригелями и обвязками.
В центре деревни находился маленький монастырь, который появился после покорения южных хакмаррских берегов Флорэвенделем. Вокруг обители собирались жители на службу и молитвы. Что уж говорить - для Гретты было недопустимо оказаться внутри «святого дома». Но и, впрочем, она и сама особо не рвалась туда. Для неё это было скверным местом, пугающим. Не подумайте, хозяйка трактира безусловно внушила Гретте святую веру во Флорэнда, однако знала она лишь одну молитву, да и сама кухарка на порог монастыря часто не являлась, ведь отречься от былого верования так и не смогла. Лишь однажды девчушке случайно удалось заглянуть туда, и то по своему глупому любопытству. И что же она запомнила? Каменные стены были усеяны густым слоем пыли, а деревянные скамьи, размещенные вдоль стен, видимо были изъяты у дома давнего старейшины и выглядели потертыми и изношенными. Воздух насыщали запахи затхлости и влаги, а каждый шорох вызывал у девушки дрожь. Больше Гретта туда не возвращалась.

*** ​

Типичное существование для ещё юной девы окончилось внезапно. Гретта лежала на жесткой кровати в углу маленькой коморки трактира. Ее тело судорожно сокращалось, когда эпилептический припадок охватывал ее снова и снова. Лицо искажалось, глаза закрывались и вновь широко распахивались. Она буквально была не в себе. Будто где-то там, за границей разума, но точно не в своём теле. Будто ей управляют как тряпочной куклой, бросая из стороны в сторону. Казалось это могло продолжаться бесконечно.
Так или иначе, адские мучения закончились, а служанка с ужасом пыталась разобраться, было то сон или же её охватила какая страшная хворь. Да разве она, либо вообще кто-то другой в этой далекой бедной деревушке мыслили что-то о медицине? На всё селение даже лекаря не было. Коль заболел – тебе уже готовили погребальную яму, как раз не далеко от той жуткой церквушки. А может дело было вовсе не в хвори?
Скрывать припадки было невозможно. Уже через несколько дней старая кухарка увидела «кривляния» девчонки, которые поначалу, конечно же, восприняла как издевательство. «Да как она смеет, чертовка?» - звучало из уст бабины, что уже спохватилась за половой тряпкой, дабы наказать Греттку за насмешки. Но когда служанка обрушилась на пол и начала выть в ужасе, то старуха и сама не на шутку перепугалась. Окликнув своего муженька, та попыталась самостоятельно усмирить одуревшее дитя, однако, что удары, что громкие крики были бесполезны. Тот день закончился для Гретты в подвале трактира. Крепко связав всё ещё не успокоившуюся девчонку, мужичок, что и сам был немного испуган подобным нагоняющим ужас поведением, окатил её ледяной водой, да надежно закрыл дубовую старую дверь на замок, всё ещё надеясь, что паршивая служанка лишь насмехается.

С тех дней короткая жизнь Гретты превратилась в кромешную бездну кошмаров и страха. То и дело она вновь и вновь оказывалась связанной в подвале, дабы не привлекать внимание заходивших в трактир гостей. Какой же стыд было явиться в компании с «одержимым отродьем» перед заходящими время от времени соседями. Кухарка же пыталась избавить девчонку от бесконечных непредсказуемых мук, спаивая той то ли отвары, то ли отраву, дабы та хоть на день иль два прекратила буйствовать и вновь приступила к работе. Однако хворь, о какой думала хозяйка, так и не уходила. А трактирщик то и дело подначивал, что Греттка вовсе не болеет, а одержима злым духом или демоном.

Поступить иначе они не могли. По крайней мере так было привычнее думать девчонке. Хозяева харчевни повели «одержимую» служанку к тому самому монастырю. Стоит ли говорить, что для девицы это был смертный приговор? Уже в самом пути, от страха, Гретту вновь охватил припадок, который на этот раз оказался на виду уже чуть ли не у всего деревенского люда, что со страхом и гневом провожал её вслед. Задыхаясь, она рывками двигалась вперед за кухаркой, словно каждый шаг был для нее последним. А может уже двигалась не она, а её беспомощное тело, которое казалось сейчас распадется на мелкие кусочки. Тучный трактирщик же держался на удивление гордо, будто хвастался своей «добычей» перед собравшимся народом. Видимо иначе предстать было нельзя, а то ведь засмеют, а то и похуже – оклеветают.

И вот, оказавшись на коленях перед скрипучими темными резными дверьми, пред ней предстал старый, сморщенный то ли от ненависти, то ли от времени, старик в белом саккосе, с окаймлённым серебром красным омофором. Так же мрачно и нагнетающе выглядел монастырь позади широких плеч пастора. Он долго смотрел на её страдания, пока сзади собирался уж больно любопытный народец, и лишь потом вскинул руки вверх, громко произнося следующие слова:
​

«Тот, у кого много гордости, — существо помраченное. Душа - заблудшая, а голова затуманена. Оно совершает грех, идёт против своей воли и не понимает этого. Его помыслы скрыты от нас, но не от Флорэнда. Кто любит его и чтит божественные идеалы - тот смел душой и верен нашему пророку. Покуда плямя горит в очах братьев наших, якоже и мы озаряет сердце наше, ведём душу, павшую на священный суд. Коли демоны вздумали козни свои строить, доколе тьма порабощает слуг Отца нашего, до тех пор славится он в веках. Наш взор пал на Неё, что поддалась злым чарам и колдовству. Её разум преисполнился богохульством, а душа очерствела... Но Флорэнд слышит её зов, он слышит мольбу дитя своего. Властью, что наделил меня Создатель рода нашего, что освятил мой дух и благословил нести веру на острие меча оного, падут оковы зла и ереси от огня, ибо же служить Священному Порядку - тернистый, но праведный путь.»​

Обряд должен был пройти в полночь. К этому времени бедную, измученную, и, казалось, без того уже почти мертвую Гретту умыли, одели в белую, ранее не виданную и не ношенную рубаху и сковали в железные тяжелые кандалы, после чего отвели в небольшую каменную конуру, посреди которой стояла лишь сгнившая скамья. Охваченная болью и отчаянием девчонка ни думала ни сопротивляться, ни перечить священнослужителям. Раз избавить её от обрамления зла не вышло, следовательно, только смерть упокоит её уже истощённую душу. Забившись в холодный угол, Греттка сложила свои тонкие истертые сморщенные ладони вместе, да начала из раза в раз повторять молитву, и то которую уже толком не помнила, поэтому заменяла некоторые слова на угодные ей.

А голову всё не покидала мысль: вызвала ли гнев у кухарки, трактирщика, да даже пастыря её хворь, или же в этом была виновата она сама? Кому было приятно видеть перед собой нелепую обузу, что раз за разом подвергается нападкам «демона», позоря не только себя, но и всех, кто с ней связан?

Языки пламени безжалостно объяли её поломанное связанное тело, глушительно шипели и трещали, словно хотели пробиться сквозь отчаянный женский рев. Огонь обгорел одежду и сожрал кожу, а жар жжения пронзал до самых костей. Сильный запах гари наполнил воздух, а пламя неутомимо продолжало свою работу. Девушка была поймана в ловушку этого адского пекла, и не было никакой надежды на спасение. В конце концов, когда уже казалось, что боль стала невыносимой, она потеряла сознание и ушла в темноту. Её тело продолжало гореть, но душа уже покинула его, оставив только безжизненную оболочку. Обряд изгнания прошёл успешно.

---

У неё свело руки. Девица внезапно открыла глаза и ощутила, что сердце в груди бьется громко и быстро, подобно птице, пытающаяся вырваться из клетки. В голове чувствовалась странная тяжесть, словно в нее набивались все возможные мысли, и она была не в силах выбраться из этого безумия. Нагое тело застыло, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Лежавшая не понимала, что происходит с ней и что это за место, в котором она находится. Трескучий свет свечи отбрасывал танцующие тени на потрескавшиеся каменные стены. Завешенные старыми тряпками окна лишь слегка пропускали лунный свет, придающий смутную бледность всему вокруг. За тяжелыми стенами раздавались зловещие звуки: лязг замков, скрежет мечей, звериный рык. Но в этой комнате царила тишина, как будто время остановилось в ней навсегда.

Казалось она очнулась от долгого беспробудного кошмара, о котором она даже толком и не помнила. В голове была пустота, и она не могла понять, как ей заполнить ее. Будто чего-то не хватало. Не хватало её самой? Что она такое?

"О? Ты наконец проснулась, славно. Как самочувствие?" – раздался тихий спокойный мужской голос где-то сбоку. Не сказать, что изначально он напугал пострадавшую, однако ей только стоило взглянуть в сторону издаваемого звука, как тут же её тело бросило в мандраж.

Крупный силуэт в темных плотных одеяниях, ранее которые ей не доводилось видеть, если она вообще помнила о подобных, почти неподвижно сидел подле старой деревянной койки, держа в руке тонкую книжонку. Всё его тело было скрыто за тканью, и даже руки – и те были в перчатках. А подняв светлые глаза вверх, остановила взор на странноватом шлеме, что больше походил на причудливую маску. Девушка наблюдала за незнакомцем, чувствуя, что что-то не так. Её сердце забилось быстрее, когда он медленно повернул голову и уставился на неё своим темным ликом. Какое-то время их взор не прерывался ни на секунду, и лишь после он кивнул головой, верно выжидая ответа от напуганной девы.
- В голове звенит, - слабым почти шепчущим голосом разделся ответ.
- Это нормально, ты просто ещё не до конца пришла в себя. Можешь не беспокоиться - это скоро пройдёт.
- Кто Вы?
- Имя мне Гуэйра и, - тут он сделал паузу, поднявшись со своего места, откладывая книгу в сторону, - Будем считать, что я тебя вылечил, - закончил он и мгновенно склонился над всё ещё напряженной девушкой, - А ты как погляжу напугана, но оно и понятно, ведь ты пережила такое...
Тут крепкая длань ухватилась за лицо лежащей девчонки, тем не менее ничуть не сдавливая его, и стала осторожно поворачивать её голову. Гуэйра внимательно рассматривал её, будто выискивая что-то «неправильное», нависнув над телом своей огромной тушей, будто готовясь вот-вот вдавить её в кровать.
- П-Подождите, что пережила? – воскликнула девушка, заметно начав сопротивляться руке «страшилы», пытаясь усесться на койку.
- Ох, Святая Госпожа. Стало быть, ты пострадала куда сильнее чем я предполагал, - задумчиво ответил он, наконец отпустив из рук голову, вновь выпрямившись во весь рост, - Я нашёл твоё обгоревшее тело, брошенное на произвол судьбы. Но ты оказалась весьма стойкой и поэтому я притащил тебя сюда.
Девица вновь оглохла от начавшегося в очередной раз неприятного звона, от которого она уже чуть ли не принялась выдирать волосы у себя на голове. Тут же скрючившись, она замерла на какое-то время, надеясь, что мучающая боль стихнет. Казалось подобное ощущение возникало каждый раз, когда она пыталась что-то вспомнить - и вновь пустота в голове. Несомненно, слова «спасителя» подвергли девушку в шок, но почему-то она их воспринимала больше как шутку, нежели серьезным утверждением.

- Ты слышишь меня? – вновь спросил он, - Ты не дергайся лишний раз, а то того гляди хуже станет.

Наконец усмирив боль, да вслушавшись в голос Гуэйры, но решив проигнорировать его, девчонка уставилась сначала на свои руки, а после на темные короткие довольно жесткие волосы, с заметными седыми прядями у челки, которые она принялась перебирать у себя между пальцев. Ее взгляд был наполнен тревожащим недопониманием и неопределенным горем, словно она потеряла что-то ценное. Она продолжала крутить пряди волос, словно искала в них ответы на вопросы, мучившие ее сейчас, пока её случайный взор не пал на немного распухшие ноги, которые виднелись из-под покрывала. Возможно со стороны их форма и не вызывала никаких подозрений, кроме как необычного склада мышц, будто те заметно увеличились в объеме, да и девушка чувствовала некую тяжесть у ступней. После её костлявые неровные руки стали судорожно проходиться по всем частям её «живого» тела, изредка сжимая кожу между пальцев.
- Я не совсем понимаю кто я, - вдруг неожиданно воскликнула она, наконец закончив свое обследование и уставившись вновь на гиганта, что на этот раз находился уже подле письменного деревянного стола.
- Может быть это даже хорошо, что ты не знаешь кто ты, откуда и что с тобой произошло. Мне ясно лишь одно - с тобой обошлись крайне жестоко и это огорчает не меньше, чем твои раны, - ответил тот в своей привычной тёплой и спокойной манере, - Я бы хотел узнать твоё имя, но полагаю его ты его тоже не помнишь?
- Нет…
- Досадно, - вздохнул Гуэйра, - очень досадно, - и замолк на какое-то время, подбирая к себе стопку темно-синей одежды, а потом вновь обратился к собеседнице, - У человека в любом случае должно быть имя. Твоё прошлое мне неизвестно, но думаю оно весьма богато на разные события. Наверное, «Одетта» тебе очень подойдёт, - закончил великан с неким смешком в конце.

Одетта. Казалось изначально именно так и звали девушку, задолго до того, когда ту безжалостно сожгли перед гневными недопонимающими лицами. Хоть значение имени, да и причина, почему выбрали именного его, для девицы осталось загадкой, оно всё равно быстро прижилось у «братьев» и «сестер», которые уже вскоре стали звать её просто «Ода».

*** ​

Господин Гуэйра пробыл с новой подчиненной не долго, успев лишь показать и рассказать о месте обитания культа, да и его составе, познакомив Оду с историей и традициями. Особенно подробно он повествовал о «матери» - основательнице Темного Альянса, чьи слова девица должна была принимать без угрызений и сомнений. Гуэйра утверждал, что именно ее мудрость и руководство приведут культ к настоящему величию, и что ее учение должно быть свято хранимо и передано новым поколениям. Рассказывал о жизненном пути создательницы, о ее борьбе против слабости и о ее стремлении к совершенству.

Наставником для Одетты выступил Хоак – монстролог культа. Мужчина суровый и резкий, но при этом обладал глубокими знаниями в области монстров и их поведения. Одетта восхищалась его опытом и мастерством, но часто чувствовала себя неуклюжей и неподготовленной в его присутствии. Он требовал многого, и девушке учения давалось с трудом, однако все старания рано или поздно становились оправданы. Самым эффективным оружием для Оды предстал арбалет, владение которым было подвластно многим участникам культа, в особенности монстрологам. Первым шагом и самым важным шагом было изучение самого арбалета. Юная последовательница училась, как собирать и разбирать оружие, как правильно держать его в руках, как устанавливать плечи и как заряжать болты. Затем предстояло научиться правильно наводить арбалет на цель и контролировать давление на курке. Было важно научиться справляться с напряжением, которое возникало при выстреле из арбалета, чтобы сохранить точность и уверенность. Ещё одной из важных особенностей использования арбалета - использование его в нужное время и в нужном месте. Всевозможные укрытия, лазейки, рвы - всё подходило для успешной и безопасной атаки. В крайнем случае, когда ситуация могла подвергнуть культиста опасности, Одетте предоставлялся кинжал, совсем небольшой, но не менее полезный для самообороны. Полагалась она так или иначе всё равно на свою резвость в беге.
Почти каждый день Ода проводила в тренировках, сначала на хрупких манекенах и мишенях, после с "надуманным" противником, под строгим руководством монстролога, попутно изучая и запоминая догматы культа. Именно благодаря старанию и надзору Хоака, Одетта стала намного увереннее и опытнее в борьбе, хоть и умела совсем не много, или же вовсе пользовалась только трусливым побегом, как лучшим вариантом спасения.
​

Большую роль в развитии знаний и силы Оды сыграл и Алари, ещё более странный крупный последователь культа, что считался одним из лучших геодезистов всего Флоревенделя, но так говорил Гуэйра. Тем не менее, познания Алари по геодезии помогли Одетте научиться ориентироваться на местности и пользоваться подручными средствами вокруг, чтобы выживать в дикой природе и преследовать цели культа. Он также показал ей, как можно использовать простые инструменты, например, такие как веревки и крючки, для создания примитивных ловушек и орудий для охоты и защиты.​

Гуэйра же…Он был человеком не похожим на остальных. Так запомнила Ода. Его действия и образ, совершенно не соответствовали словам и поведению, что всегда ставило в небольшое замешательство. Однако Одетта слушала его с упованием, пытаясь запомнить каждую деталь о культе и о том, как его члены живут и мыслят. Она чувствовала, что Гуэйра имел огромное влияние на людей вокруг него, и это заставляло ее испытывать к нему особое уважение.

Свыкаясь со своими особенностями, которые так или иначе порой заставляли Одетту задуматься «а здорова ли она?», к тому же припадки, хоть крайне редкие и весьма короткие, по-прежнему донимали её тело, она преданно исполняла любой приказ, продолжая стараться на благо культа на протяжении 2-х лет. Являясь лишь «пешкой» в одной огромной системе, она лишь продолжала своё житие, лишь изредка вспоминая о той неприятной пустоте в её голове, а её окружение, хоть и весьма условное, ведь близкого общения с остальными последователями так такового не было, абсолютно спокойно принимало те необычные нервные скачки, даже помогая пережить их.

И вновь госпожа взывает её…​

 

[Рундук]

​

 

[suchong]

 

[suchong]

 

[suchong]

Спойлер: Усс|Серый ящер

"Господина Усса мне посчастливилось встретить первым из всех членов Тёмного Ковена. По началу его рост да и сам вид сбил меня с толку, впрочем, удивляться тут право нечему, ибо он был высотой около 5 футов, да и мордой более походил на детеныша, нежели на настоящего драконида. Тем не менее, взгляд его был проницательный, а глаза сверкали умом и хитростью..."

"Ко мне подозрений у него не появилось. Усс с явным радушием и энтузиазмом согласился помочь освоиться, что мне, что моему господину в поместье, указав на нужные кабинеты и комнаты..."

Спойлер: Тсия | Третья из "Кошачьего цербера"

"Повстречав её впервые, а случилось это на одном из сопровождений великой госпожи, её образ, да и поведение, порядком застали меня в расплох. Она не походила на обычных представительниц своего народа. На ней была легкая кожаная броня, украшенная резьбой и тиснением, в руках же держала искусно сделанное копьё. На голове - капюшон, который скрывал её ушные раковины. Невысокая и стройная, с хитрым взглядом и тонкими усами.

Имея бойкий дерзкий характер Тсия без всяких колебаний могла легко отдавать команды и приказы даже господину, а тот впрочем и не был против. Скорее наоборот, считал, что такой искусной воительнице, как она, можно доверять. Однако, несмотря на это, я считаю, что порядком разочаровала её. Возможно каджитке хотелось бы видеть кого-то более стойкого и толкового на моём месте, но это лишь предположения..."

Спойлер: Себастиан Картер | Прекрасное далеко

"Один из кудесников Тёмного Ковена. На удивление наивный и даже подозрительно простой в своих рассуждениях. По началу я совсем не понимала, почему он столь легко бросается в доверие чужим для него людям, однако правда крылась в его истории. Мы не столь различны с ним, как мне показалось с самого начала. Я бы даже сказала, что прекрасно понимаю его, не абсолютно в каждой детали, конечно, но в целом..."

"Ранее, только пробудившись, господин часто удивлялся тому, как я реагирую на многие слова и вещи. Возможно со стороны я выглядела именно так, как по началу предо мной предстал Себастиан. Но к счастью, а возможно и беде, ему повезло вновь вспомнить прошлые, не очень-то и радостные события, о которых мне позже поведал Гуэйра. Откровенно говоря, я вдохновлена тем, что сир Картер смог пережить такое испытание и продолжить жить, не смотря на все трудности и боли..."

---

Данный пост будет дополняться в течении развития истории персонажа​

 

[suchong]

 

[suchong]

Прошу занести в архив​

 

[Рундук]

Архив по собственному желанию 1/3​