1. Имена, прозвища и прочее:
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете):
3. Раса персонажа:
- Человек (На ¼ высший морфит)
4. Возраст:
5. Внешний вид (здесь можно прикрепить арт):
Альвин - мужчина с привлекательной внешностью, которая сразу перетягивает все внимание на себя. Его лицо украшает симметрия и мужественные черты. Он обладает выразительными глазами, кои отливают в карий цвет. Взгляд Альвина всегда глубок и загадочен, словно в нем прячется множество неразгаданных секретов. Плотные черные брови подчеркивают его взгляд и придают ему загадочности.
Лысина на голове Альвина не является для него комплексом. Наоборот, она придает его облику уникальность и величие. Голая голова сияет нежной блеском, и на этом фоне можно увидеть легкие следы возраста, которые лишь добавляют ему достоинства.
Телосложение Альвина внушает уважение и демонстрирует его физическую готовность. Широкие плечи и мощные руки свидетельствуют о его силе и способности справляться с физическими нагрузками. Он просто напичкан мускулами, что делает его вид еще более привлекательным. Несмотря на свою силу, он не кажется громоздким, а наоборот, обладает статьной осанкой.
Внешний вид Альвина выражает уверенность в себе и готовность к действию. Он носит с собой аурой тайны и мистики, которая придает ему индивидуальность и загадочность. Общий облик Альвина передает его характер и духовную силу, а также показывает его готовность добиваться своих целей, будь то месть или поиск нового дома.
6. Характер (из чего он следует, прошлое персонажа):
Альвин обладает сильным характером и множеством внутренних конфликтов. Его характер можно охарактеризовать как глубоко решимый и настойчивый. Он является живым примером человека, который готов жертвовать своими интересами и безопасностью ради достижения своих целей. Его решимость и способность переносить трудности делают его действительно воистину невероятным на фоне других. Однако под этой решимостью скрывается внутренний конфликт. Альвин переживает потерю семьи и чувствует вину за то, что его долгие странствия и поиск собственной природы могли спровоцировать эту потерю. Его внутренний волк, символизирующий его звериную сторону, пробуждается и борется за внимание, что вызывает у него моменты саморефлексии и поиска баланса между своей человеческой и звериной сущностью. Альвин также обладает способностью адаптироваться к переменам и находить решения на ходу. Он использует свои новые силы и способности для достижения своих целей. Его умение адаптироваться к различным ситуациям делает его выдающимся выживальщиком. Сострадание также является важной чертой его характера. Несмотря на его желание мести и защиты своего рода, он все равно испытывает сострадание к своему отцу и своим близким, чья участь его сердце не оставляет равнодушным.
7. Таланты, сильные стороны:
- Физическая сила и ловкость: Альвин обладает физической силой, характерной для ликантропов. Эта сила делает его мощным и способным справляться с физическими испытаниями. Его ловкость и быстрота также делают его отличным бойцом.
- Дар: Благодаря рукописям отца он овладел даром, что позволяет ему приказывать маленькими созданиями, такими как крысы и жуки. Это позволяет ему использовать их в своих целях, как верных союзников.
- Решимость и настойчивость: Его настойчивость и решимость выделяются в его способности преодолевать сложности и несмотря на трудности продолжать двигаться вперед. Это талант, который позволяет ему достигать своих целей, даже когда дорога к ним полна опасностей.
- Способность адаптироваться: Альвин умеет адаптироваться к новым ситуациям и средам. Этот талант делает его выдающимся выживальщиком, способным находить решения на ходу и использовать доступные ресурсы в своих интересах.
- Сострадание: Несмотря на свою решимость мсти, Альвин не потерял своего человеческого сострадания. Он испытывает сочувствие к своему отцу и своим близким, что делает его персонажем с богатой эмоциональной составляющей.
8. Слабости, проблемы, уязвимости:
Одной из его главных слабостей является его одиночество. Потеря семьи и стаи оставила его внутренне опустошенным и чувствительным к одиночеству. Это одновременно и его уязвимость, так как он становится более подверженным внешним воздействиям и эмоциональным колебаниям. Внутренний конфликт между его человеческой и ликантропической природой также является серьезной проблемой для него. Этот конфликт может приводить к внутренним противоречиям и сомнениям, ослабляя его способность принимать важные решения. Навязчивая месть, которая движет им, может стать его слабостью, так как он может стать слепо преследующим цель и игнорирующим опасности и потери, которые могут возникнуть в процессе осуществления этой мести. Это делает его предсказуемым и уязвимым. Его уязвимость перед серебром является фактором риска, так как оружие с серебряными кромками может нанести ему серьезный вред. Это делает его более уязвимым перед охотниками и врагами, которые знают о его слабости. Болезнь Харано, родовое проклятие одиночных ликантропов, представляет собой потенциальную угрозу для его жизни. Его одиночество и утрата стаи увеличивают вероятность появления этой болезни, что заставляет его двигаться быстрее и находить новый дом до того, как это произойдет.
9. Привычки:
- Бдительность: Из-за опасности, которая подстерегает его как одинокого ликантропа, Альвин всегда остается настороже. Это стало привычкой - постоянно следить за окружающим и реагировать на любой потенциальный риск.
- Зависимость от своей внутренней силы: Благодаря своим способностям, Альвин развил привычку полагаться на свою силу и инстинкты в сложных ситуациях. Это позволяет ему решать проблемы и выживать.
- Бдительность в отношении охотников: Охотники, вооруженные серебром, представляют для него серьезную угрозу. Постоянное внимание к возможным присутствию охотников и их средствам защиты стало для него привычкой.
- Склонность к чтению и изучению: Передача рукописей отца побудила его развить привычку к чтению и изучению знаний, особенно связанных с ликантропией и духами. Это помогло ему обрести новые навыки и способности.
- Склонность к стремлению к цели: Его одержимость местью стала главной привычкой. Он предан своей цели настолько, что готов рисковать всем, чтобы достичь ее.
- Склонность к путешествиям: Путешествие через разнообразные местности стало для него обычным делом, и он развил привычку к постоянным перемещениям и исследованиям новых земель.
- Склонность к молчаливости: Альвин часто молчит, особенно когда ему нужно внимательно наблюдать или сосредотачиваться на своих действиях. Эта молчаливость стала его привычкой в моменты напряжения и решительности.
10. Мечты, желания, цели:
Целью Альвина является месть. Его главное желание - найти и уничтожить тех, кто убил его семью и стал причиной утраты всего, что он когда-либо любил. Он стремится добраться до тех, кто вооружен серебром, и возместить ущерб, который им нанесли. Месть стала его главной мотивацией, а восстановление чести его рода - главной мечтой.
Помимо этой цели, Альвин также мечтает найти новое место для себя, где он сможет найти приют и защиту от опасности, которая теперь преследует его. Его стремление к независимости и собственному дому олицетворяет его мечту о новом начале и благополучной жизни вдали от прошлых бедствий.
Альвин также мечтает обрести внутренний покой и гармонию. Его способности ликантропа и взаимодействие с духами стали источником внутренней борьбы и сомнений. Он стремится понять свою природу и использовать ее с уважением к окружающему миру.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга | Дом алковаров семейства Соломоне | Поздний вечер | Примерно 255 год |
На вечерних, семейных застольях, в тот момент, когда сумерки окутали землю и узкие улочки городка превратились в мрак, крупная, находящаяся на грани нищеты, семья Соломоне собралась, как всегда, в своем старом домишке, где лишь несколько столов, да стойка, медленно маячившая в темноте, создавали иллюзию кабака. В сравнении с блестящими и пышными залами других таверн, их скромное заведение казалось словно островком бедности и непритязательности. Однако именно здесь, среди изначальной унылости и скудности, рождались невероятные истории, которые запечатлевались в памяти каждого, кто стал их свидетелем. На этот вечер, как и всегда, великий стол был уставлен простой, но вкусной, по их мнению, пищей, и семья Соломоне собралась вокруг него. Глава семейства, в узких кругах коего называли просто "Уильям", возвышаясь над своими детьми и родственниками, заявил нечто важное, что вынуждало сердца всех их трепетать в ожидании. Все присутствующие задержали дыхание, вожделея узнать тайну, что скрывалась в его груди. На ветхих стенах кабака, теперь уже не один десяток лет служивших свидетелями многочисленных слов, отразилось мягкое мерцание свечей, создавая атмосферу таинственности и ожидания. И, наконец, пришла пауза, которую Уильям умел создавать, словно актер сцены великого театра. Он взглянул на своих ближайших родных, глаза его сияли в тусклом свете, как звезды на ночном небе, и произнес заветное: "У нас пополнение". Ависия, его жена и матерь пятерых детей, которая несла под сердцем еще одного потомка, ждала с нетерпением момента, когда её супруг произнесет эти слова. Но, как бы то ни было, не было известно, будет ли этот малыш мальчиком, который продолжит дело отца, или же девочкой, которая будет годна лишь рожать потомков в чужой род. Как вековая традиция предписывала, отец всей душой и сердцем желал увидеть еще одного мальчика. Ему мерещился наследник, который продолжит его гордое дело алковара, и станет достойным последователем этой семейной традиции. Для него, мужчины из глубинки, мальчик был символом преемственности и силы, обещанием продолжения рода и бессмертия через своих потомков. Девочка, в его глазах, казалась лишь будущей кухаркой и роженицей для новых потомков, принадлежащей скучным, но неизбежным обязанностям дома. Однако, даже среди смутных предчувствий и надежд, знать те наверняка не могли. Волшебство рождения приходило с тайной и непредсказуемостью, как событие, происходящее вне человеческого контроля. И так, осталось лишь томно ждать того момента, когда роженица разродится и ныне скрытая тайна приоткроет свои завесы.
В одну из ночей, когда тьма окутала землю и тишина стала совершенной, "Уильям" пригласил Ависию в свой чулан, место, что соседствовало с ямой с отходами, в котором он сосредотачивался на своем истинном призвании - алхимии. Это убежище, где горели свечи и стены были усеяны неизвестными ингредиентами, разными высушенными частями животных и… не только, было местом, где он обретал свое настоящее вдохновение и мог спокойно не скрывать своей настоящей натуры. Оказывается, семейство Соломоне не совсем обыкновенно, по своей сути они представляют собой потомственных ликантропов. Столетия назад это была некогда могучая стая агалов, что проживали на улицах крупных городов Хобсбурга, однако времена изменились и их почти что всех перебили люди с серебром, охотники. Единственные уцелевшие родичи забились по углам, основывая свои небольшие семейства, пытаясь сохранить хоть как-то их род. Именно этим и занимался “Уильям”, что под двойной личиной, алковара и алхимика, скрывал свою сущность. И так, пред лицом всех, этот скромный кабак был всего лишь завесой, скрывающий натуральную суть каждого из членов этой семьи. Клиенты могли знать Уильяма как хозяина кабака, но лишь немногие знали, что за этой скучной фасадной стойкой таился алхимик, готовый предложить им зелья и снадобья, что безусловно являлось еще одним способом скрыть свою суть. Ависия, в то время как ее муж занимался своей тайной работой, разливала пойло для обычных посетителей. В эту ночь, "Уильям" вынул старую книгу, покрытую пылью, с его собственными рукописями и разнообразными метками. Он обратил внимание на свою жену, зная, что их последнее потомство было в пути. "Ависия, если это будет мальчик," начал он, "я мечтаю, чтобы он стал достойным наследником моего дела и продолжателем рода. Ни один из наших сыновей еще не проявил своего истинного потенциала, никто из них даже не обращался, и время идет. Я чувствую, что это может быть наше последнее дитя, и если он не сумеет, наш дар, знания, вековой род и искусство алхимии дома Соломоне исчезнет вместе с нами." Слова "Уильяма" звучали, как мольба к паучихе, и он приблизился к своей жене, обнимая ее и лаская её беременный живот. Было видно, что в его сердце горело желание найти преемника, который будет достоин перенять его тайные знания и продолжить распространять величие их скромной родословной.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга | Дом семейства Соломоне | Раннее утро | примерно 256 год |
Четыре месяца пролетели незримо как ветер, и срок Ависии подходил к концу, как сказание, звучащее во времени. Семья
Соломоне была на грани встречи с новым членом своего дома, и напряжение было почти ощутимо в воздухе. Уильям, глава семейства, переживал больше всех. Нервозность пронизывала его как холодные клинки, проникающие в самое сердце. Он мучал себя мыслями о том, что могло бы случиться, если родится девочка, или даже худший вариант, рождение с несчастным исходом. Подобные мраки терзали его, словно призраки ночи, но он пытался подавить их, уделяя все больше времени своим рукописям, где он, как провидец общей стаи, фиксировал все свои наблюдения и знания, надеясь что они когда-нибудь пригодятся. Его чулан становился святилищем надежд и отвлечения. Там, в скрытом от чужих глаз месте, он смешивал ингредиенты, пытаясь создать что-то, что еще не существовало. Это был его способ борьбы с беспокойными мыслями и ожиданием. Несмотря на всю свою заботу о тайных экспериментах, он не забывал о своей жене. Ведь Ависия уже страдала от тяжести, которую несла под своим сердцем. Он помогал ей насколько мог, даря ей свою поддержку и внимание, несмотря на бремя, которое лежало на его собственных плечах. И, наконец, в тот решающий момент, когда все уже было готово и напряжение достигло своего пика, сиделка вступила в их дом. Воды отошли, и это был знак, что скоро мир их семьи пополнится еще одним жителем. Страх и надежда переплелись, создавая волну эмоций, и все семейство готовилось к встрече с неизвестностью, которая скрывалась за дверьми комнаты матери. В этот момент вечернего ожидания и тревожных молитв, будущее дитя становилось самым важным гостем и надеждой всей семьи Соломоне. Сиделка, мудро проведшая роды, дала знак, и всё семейство Соломоне, во главе с "Уильямом", вступило в комнату только что родившей матери. Отец, чувствуя трепет внутри себя, подошел к месту, где лежал его долгожданный наследник, словно перстень в сокровищнице времени. Зажмурив глаза, он крайне переживал раскрывать те, томно ожидая, что приоткроется перед ним. Главный страх “Уильяма” заключался в том, что будь это девочка, ему придется утопить её своими руками. В их семье женщиной должна оставаться лишь жена, ведь она, как правило, являлась кинфолком, а значит основным ключем к продолжению рода.
И вот, каким облегчением и радостью овладели его душу и сердце, когда он взглянул на здорового и жизнерадостного младенца, да еще и мальчика! В его глазах зажглась радуга чувств, от облегчения до бескрайней радости. В тот момент, когда он впервые увидел своего сына, сердце отца было полно надеждой и вдохновением. Он уже видел в своем наследнике будущего главу их рода, возможно даже замену ему как провидцу, готового продолжить дело его рода и подарить этому миру очередных потомков семьи Соломоне. Радости и облегчению "Уильяма" не было предела, и в его уме мгновенно складывался образ жизни, который предстояло прожить его сыну. Он мечтал передать ему каждое свое знание, смотреть за его первым обращением и провести ритуалы. Вместе с тем, он желал обучить его и алхимии, ведь это крайне действенный способ отвести от себя подозрения. Это было началом новой главы в их жизни, и они были готовы пройти ее вместе, как отец и сын, как наставник и ученик, создавая невероятную гармонию.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга. | Дом семейства Соломоне | Час дня | Примерно 260 год |
Первые годы жизни младенца, которого "Уильям" окрестил именем Альвин, в честь одного из своих предков, текли мирно и спокойно,
точно так же, как река медленно бежит к своему устью. Он был похож на многих других детей в местной деревне, чьи дни наполнялись радостью игр во дворе, весельем и беззаботностью. Конечно, он выделялся среди них, однако мог ли это понять юный разум местных мальчишек и девчонок? Никто даже не обращал внимания на запах, что всегда исходил от него - запах мокрой псины. Мать Альвина, Ависия, прилагала усилия, чтобы дарить ему знания. Она уделяла ему уроки грамоты, ведь сама она родилась на Морфитских островах в стае Кинарий, откуда её когда-то выкрал Уильям, и получила образование там. Вероятно, она не могла дать ему идеальных знаний и умений, но она учила его читать и писать, передавая свои навыки так же, как и настоящий знаток культуры и познаний.
В то время как Ависия занималась образованием Альвина, "Уильям" вводил его в суть таверны, внедряя в его сердце страсть к искусству варения, хотя бы в отношении напитков. Отец был крайне мудрым оборотнем, он прекрасно понимал, что эти знания будут ему нужны для дальнейшего сосуществования в социуме людей, с которым он, хочет того или нет, будет вынужден уживаться. Альвин, с его любопытным и остроумным умом, был открыт ко всему новому. Его ум жаждал знаний, и словно губка, он впитывал все, что его окружало. "Уильям" видел в своем сыне нечто особенное, что отличало его от других детей, его братьев. С его точки зрения, Альвин обладал не только любопытством и острым умом, но и какой-то неведомой связью со своим отцом, что как провидец понимал, его сын сумеет пройти обращение, он не такой как все. И мало того, он обладал чутким даром понимания алхимических ингредиентов. Его нос еще с самого рождения был значительно чутче чем у его братьев, это и давало свое преимущество. Он ощущал, как они взаимодействуют друг с другом, как звуки музыки, которую только он слышал. Это было ничем иным, как неким чутьем, впрочем здесь не было ничего необычного, его отец так же, подобно ему, обладал хорошим нюхом, это и выдавало в сыне не просто кинфолка.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга. | Дом семейства Соломоне | День | Примерно 263 год |
С течением времени, "Уильям" начал незаметно для мальчика внедрять элементы алхимии в уроки о варке и пивоварении. Он часто обращался к старым книженциям и своему собственному опыту, чтобы донести до сына секреты того, как сочетать ингредиенты, как создавать невероятное из простых компонентов. Он делился с Альвином тайнами трав и ароматов, обучая его, как лучше всего комбинировать их, чтобы создать напитки, которые именовались никак иначе, как зелья и обладали неимоверными свойствами. Однако, эти все занятия тесно пересекались с тем, как “Уильям” раскрывал и объяснял настоящую натуру сына ему. В один из вечером он вывел его в густой лес, который был чужд для Альвина ранее. Всё это было не просто так, цель отца была одна - показать настоящую форму, кринос, своему сыну, впечатлить его. Несколько мгновений и жуткий хруст, похожий на слом ветвей, разразился в глухой лесной чаще, а само тело “Уильяма” стало сильно искажаться, обретая волчий вид. Альвин, который ранее думал, что это всего-лишь сказки, но ему удалось это лицезреть своими глазами, что безусловно повергло его в шок. Отец тут же начал молвить своему сыну в кринос форме, объясняя все прелести бытия оборотнем, уверяя в том, что и он когда-то обратится в нечто подобное. Таким образом, "Уильям" стал наставником своего сына, учил его как тайнам алхимии, так и наставлял его на путь ликантропа, внушая ему его настоящую суть. Он нередко указывал на ошибки и неуклюжие попытки, помогал с тренировками, который нацелены на укрепление тела сына, но делал это с нежностью и любовью, передавая свои знания следующему поколению.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга. | Чулан “Уильяма” | Вечер | Примерно 266 год |
Как это и заведено, неопытный алхимик, только вставший на этот тернистый путь, должен самостоятельно пробовать создавать зелья. Было это в один из тех дней, когда Альвин собрался провести опыт, подобный тем, что прежде вдохновили его отца. Он твердо решил создать зелье, которое придало бы ему больше мобильности и ловкости. Тщательно следуя инструкциям в старых рукописях, Альвин начал собирать необходимые ингредиенты, каждый из которых он относил в чулан своего отца, который тот ему показал совсем лишь недавно. Однако, когда дело дошло до смешивания ингредиентов, неопытность встала ему боком. Вместо того, чтобы внимательно изучить каждый шаг, Альвин решительно взялся за колбу, наперегонки с временем и волнением начав её взбалтывать. Мечта о сотворении зелья затмила его разум, ведь он искренне хотел научиться делать его самостоятельно, впервые, без помощи отца. И тут, в мгновение ока, мир наполнился громким хлопком. Стеклянная колба, в которой он варил свое зелье, внезапно разлетелась на кусочки, осыпав Альвина осколками. Его грудь и руки оказались внезапно покрытыми легкими порезами, и кровь начала медленно вытекать сквозь его одежду.
Ошарашенный и испуганный, Альвин понял, что его недосмотр и неосторожность привели к этой опасной ситуации. Он был убежден, что такие ошибки, хоть и болезненные, ведут к опыту и мудрости. Из этой нелепой ситуации он извлек важный урок: в алхимии, как и в жизни, внимательность и осторожность - неотъемлемые спутники успеха. Этот инцидент хоть и ранил его, но вдохновил двигаться дальше, ведь теперь - он сумел сделать хоть что-то самостоятельно.
Ханделинс-Хирт. Юг Хобсбурга. | Городская площадь, наемный дом | Вечер | Примерно 269 год |
Возможно, наибольшей соблазнением, что обрушилась на юного Альвина, была тяга к приключениям и путешествиям, а его природа сама по себе зазывала его участвовать в каких-то событиях, ведь он словно дикое животное был, ему крайне трудно было сидеть на одном месте. Его взор устремился к стенам гильдии торговцев, стоявшей величественно посреди города, и тяжелые двери, через которые входили и выходили грозные наемники, бороздящие моря и бескрайние просторы. Мальчишка проводил часы, сидя рядом с этим величественным сооружением, глаза его заполняли живым воображением, а сердце разгоралось мечтой о будущих подвигах. В такие моменты, каждый грозный наемник, с грубым голосом и наверняка обернутый легендами, становился его героем. Юный Альвин представлял себя на их месте, странствующим по далеким землям, исследующим диковинные земли и сражающимся за монеты во благо какого-нибудь мелкого королишки. Его разум плыл вдаль, к местам, которых он никогда не видел, и к мирам, которые ждали его. Тяга к приключениям росла вместе с ним, и он все больше начал задумываться о своем будущем. Мечты о покидании родительского дом дабы отправиться на поиски приключений, исследовании неизведанных земель, становились все более и более манящими. Как многие дети его возраста, он мечтал о том, чтобы отправиться в неведомое, где его ждали невероятные приключения, сокровища и бескрайние возможности.
Был это один из тех смелых моментов, когда Альвин не сумел подавить свою страсть к приключениям. Величественная гильдия торговцев стояла над ним, и мир наемников звал его своими таинственными просторами. Ребенок без опыта и без “шлема” на голове мог оказаться обузой для опытных вояк. Однако Альвин знал, что необходимо что-то особенное, чтобы привлечь их внимание. Среди группы наемников уже был один юный участник, которого Альвин решительно просил о разрешении присоединиться к ним. Смекнув, что такому молодому пареньку нужно испытание, наемники спросили у него, чем он может быть полезен. Альвин схватил свой шанс, вытащив из кармана два десятка флорингов, которые он "позаимствовал" у своего отца. Он подал эту мелочь наемникам, как знак своей решимости и готовности к службе. Взамен на эту сумму они согласились взять мальчика с собой в эту пустяковую экспедицию. Альвин, следуя за группой, внимательно наблюдал, как они приближались к разбойничьему лагерю. Его взгляд был заворожен, и сердце билось, как колокол, в предвкушении того, что он вот-вот окажется частью этой захватывающей истории. Страх и волнение сталкивались с его детской решимостью и жаждой приключений.
Альвин был поражен до глубины души после того, как он побывал вместе с наемниками. Их отвага, навыки и способность противостоять опасным разбойникам вызвали в нем огонь страсти, что разгорелся с такой живостью, что сделало его прежние занятия пустыми и ненужными. Его детская душа загорелась желанием обучиться их ремеслу, и даже все наставления отца, его родича и учителя, оказались в стороне, словно его настоящее предназначение вовсе не быть ликантропом, а оказаться среди наемников. Альвин словно банный лист прилип к группе наемников, не покидая их стороны. Его настойчивость и рвение впечатлили наемников, и они согласились обучить его хоть какими-то навыками. Однако мальчишеская наивность, неумение сидеть на одном месте и страсть к приключениям не делали его легким учеником, и его наставник был самым неопытным из всех. Пожалуй, никто из наемников не ожидал, что придется обучать ребенка, однако они вовсе не знали кого взяли на попечение. Альвину пришлось постоянно подворовывать у отца деньги, чтобы оплатить свое обучение. Но благодаря этим жертвам он начал медленно, но верно, осваивать фехтование, хотя и с помощью деревянных мечей и палок. С упорством, достойным будущего наемника, он учился, развивал свои навыки и мечтал о днях, когда сможет присоединиться к настоящим приключениям на службе у помещиков. Он совершенно наплевал о том, что говорил ему “Уильям”, словно он больше не был ему авторитетом, представлял скорее некого старпера, который только и твердил ему о предназначении, но вот только ему это было совсем неинтересно.
Когда Альвин впервые услышал отца, стоящего перед ним с мрачным выражением, он чувствовал, что что-то не так. Уильям был известен среди люда, который считал его отличным алхимиком, а что уж говорить среди родичей… Он был одним из мудрейших и умнейших ликантропов, несущих знания их рода в будущее. Он страстно верил, что его сын Альвин однажды продолжит его дело и унаследует каждую тайну, пройдет ритуалы и перенимет его знания. Однако последнее время Уильям замечал, что деньги исчезают из его схрона, и Альвин постоянно отсутствует в доме. Его сын проводил дни вне дома, и, казалось, его интересовали только приключения и неведомые земли. Уильям опасался, что сын забудет о своем родовом наследии, и это беспокойство грызло его душу. Поэтому, вызвав Альвина на серьезный разговор, Уильям ставит перед своим сыном дилемму. Он говорит ему, что должно настать время для выбора. Альвин должен решить, остаться и проникнуться обучением алхимии, а так же готовиться к скорому обращению, продолжив традиции семьи Соломоне, или покинуть дом и отправиться в мир на свои "приключения”. Эти условия возмутили паренька. Он был молод и амбициозен, идеи о грандиозных приключениях манили его. Как мог отец требовать, чтобы он отказался от своей мечты в пользу его желаний? Но в то же время, он видел, что его отец чувствовал потерю и расстояние между ними становилось все больше.
С недоверием и недоумением в глазах, Альвин ушел в свою комнату после разговора с отцом. Он знал, что это решение будет влиять на всю его будущую жизнь. Здесь его ожидало уютное семейное гнездо, полное родовых тайн. Там, среди приключений и неизведанных земель, его ожидали опасности и неизвестность. Но в его сердце горел огонь приключений и жажды исследований, который он не мог угасить. Прежде чем он покинул дом, он зашел в комнату отца и взял оттуда старые книги, переплетенные пылью времени. Он знал, что они представляли для его отца огромную ценность, но они уже не вызывали у него интереса. Возможно, он сможет продать их на рынке и заработать немного денег на первое время. Но вот в чем загвоздка, его юный разум даже не мог предположить, что по этим самым рукописям могут обнаружить всю их стаю.. Так, с чувством невероятной нерешительности и разрывающим сердце конфликтом между собственными желаниями и ожиданиями отца, Альвин покинул свой родной дом. Он отправился на встречу новой жизни, к новым друзьям из группы наемников, готовясь к приключениям и опасностям, которые лежали впереди.
Сиккерхед. Запад Хобсбурга | Порт, какой-то кабак | Вечер | Примерно 273 год |
С годами, Альвин продолжал скитаться, странствовать и исследовать новые земли среди своей группы наемников. Жизнь на пути приключений и опасностей стала для него обыденной, но никогда не теряла своего шарма. Хотя он зарабатывал всего ничего, ему удавалось как-то сводить концы с концами. Он был свободен, и это было важно для него. Книги отца, которые он так осторожно унес с собой, стали для него своеобразным святым граалем знаний. Некоторые страницы повредила влага, но большая часть текста оставалась читаемой. Он изучал их при каждой возможности, вдаваясь в подробности жизни ликантропа. Эти страницы напоминали ему о его корнях и о бесценных знаниях, хранящихся в древних рукописях. Он, несмотря на свое дикое желание странствовать, сильно скучал по отцу и всё же желал изучать путь отца. Путешествие было захватывающим, и каждый город, встреченный на пути, приносил свои впечатления и приключения. Они погрузились в атмосферу разнообразных культур, пробовали новую еду, встречали эксцентричных помещиков и исследовали местные обычаи. Но, конечно, не обошлось и без посещения публичных домов, где они находили отдых и развлечения после долгих путешествий.
Тем не менее, наступил тот самый возраст, когда и должно произойти первое обращение ликантропа. Гуляя по лесам одного из регионов Хобсбурга вместе с дамой из публичного дома, Альвин как всегда думал о веселье, по крайней мере до тех пор, пока его тело охватила агония. Тело стало изламываться, морда принимала волчий вид, а после вновь возвращала человечий и так по нескольку раз. Мучительный, ужасно болезненный процесс обращения протекал долго, очень… И вот, его голодная, обезображенная новоиспеченная кринос форма словно сорвалась с катушек, напав на даму, что прогуливалась с Альвином, тут же всего за пару укусов заглатывая её. Обезумевший он, сумев совладать со своим новым телом, убежал в глубь лесной чащи. Несколько ночей скитаясь по лесу, Альвин наконец совладать с кринос формой, вновь вернув себе облик человека, однако одежды на нём не было, теперь пришло время обратиться к помощи записей отца, в коих и было записано всё о ритуалах и о том, как проводить их. Он был неопытен и само собой не знал как проводить их, но рискнуть нужно было. Найдя новую одежку, он сел напротив озерца и держал в руках одежду, дожидаясь полнолуния, что было в эту ночь, а по наступлению темноты он стал пристально наблюдать на отражением. Просидев так долгие часы, он тут же обратился в кринос форм, однако… Вид в водоёме остался тот же, никак не изменился… Ритуал прошел успешно, ныне одежда была привязана к нему. Наступил момент, когда ему нужно было отправляться к своим не так давно испеченным товарищам, он слишком долго пропадал, а теперь от него пахло псиной еще больше, чем раньше. Срывая траву и цветы по ходу того, как он приближался к привалу, он обмазывал себя ими всё больше и больше, однако скрыть полностью запах не удалось, что впрочем не особо его и пугало.
Однако, хотя страсть к алхимии не покидала его, Альвин был слишком увлечен своими приключениями, чтобы думать о возврате домой. Он мечтал о бескрайних морях и далеких землях, о городах и островах, где неисчерпаемые сокровища и тайны ждали своего открытия. Его группа наемников совершила решительный шаг, арендовав небольшой бриг и отправившись на море. Альвин и его друзья ощущали себя свободными, словно морские ветры. На бриге они были в своей стихии, их сердца были наполнены радостью открытий и свободы. Эти моменты позволяли Альвину забыть о неверном выборе, сделанном в тот день, когда он ушел из дома.
Скитаясь среди морей и приключений, он оставался верен своей мечте и вечно манящим горизонтам.
Мэр-Васс. Морфитские острова. | Улицы Мэр-Васса | Позднее утро | Примерно 274 год |
Морфитские острова приветствовали Альвина мягким солнышком и свежим морским ветром. Этот райский уголок, пропитанный морем и тайнами, был домом его матушки, и он с нетерпением искал следы ее прошлого здесь. Растения и цветы, которые он никогда не видел раньше, украшали улицы Мэр-Васса, и каждый дом казался уникальным произведением искусства. Пройдя по улочкам, закоулкам и скверам, словно следуя за воспоминаниями матери, он узнал где проживала её стая, однако соваться туда он не решался, кто знает как Кинарии отреагируют на чужака. Ему повезло, что отец некогда поведал ему о всех племенах, посему он был вооружен… вооружен знаниями. Наблюдая за жизнью морфитов и людей здесь, что-то навеяло ему воспоминания о детстве, отце и матери. Но воспоминания о доме его детства принесли с собой и тень тоски. Все эти годы он стремился быть свободным и независимым, оторваться от привязанностей к месту и семье. Но теперь он ощущал, как боль от того, что ушел, начинала скрести по его душе своими острыми когтями. Он нуждался в чем-то, что могло бы утолить этот жаждущий внутри него огонь.
И так, он нашел свой спаситель - кабак на углу улицы. В этом простом и уютном заведении он нашел утешение в морфитских напитках. Каждый глоток был как легкое прикосновение родного мира. Погруженный в размышления, он пытался найти ответ на свой внутренний конфликт. Будущее, которое казалось бескрайними морскими просторами, манило его на приключения, но прошлое и семейные узы не отпускали его. И наконец, после нескольких стаканов и моментов саморефлексии, он решился. Он решит вернуться в свой родной дом чтобы найти ответы и разобраться в своих чувствах. Морфитские острова и приключения ждали его, но семейные корни были тоже частью его истории. Снова вдохнув морской ветер, он встал с места, оставив кабак позади. Путешествие обратно к западным берегам Хобсбурга оказалось намного сложнее, чем Альвин мог себе представить. Его бывшая команда уже давно отчалила, оставив его на морском берегу без явных путей возврата. Быстро поняв, что придется искать иные способы пересечения вод, Альвин стал обращаться к местным мореплавателям.
Однако море не принимало его с распростертыми объятиями. Суровые капитаны и моряки смотрели на него с недовольством, как на новичка, как на мальчика, чья недавняя жажда приключений искажает реальность морских путешествий. Он пробовал обращаться к разным командам, готов был заплатить любую цену, но в большинстве случаев его отказывали, ибо мест и так не особо хватало на всех, а тут еще кто-то левый. Тем не менее, Альвин не сдавался. С течением времени его упорство начало приносить плоды, и он наконец нашел команду, которая была готова взять его на борт в обмен на его работу и несколько монет. Плавание с новой командой оказалось словно глотком свежего воздуха, он наконец не был скован старыми товарищами и не обременен чем-то конкретным. Ветры и волны на их пути были великолепными, и Альвин с большим наслаждением наблюдал за красотами, что не сумел увидеть ранее из-за сильной непогоды. Новые товарищи были грубыми, но интересными людьми. Они поделились своими опытом и знаниями, и Альвин узнал много интересного о жизни в море, что безусловно отложилось у него в памяти как что-то знаменательное и необычное.
Ханделинс-Хирт, юг Хобсбурга | Позднее утро | Примерно 274 год |
Возвращение домой оказалось беспощадной прогулкой по мраку и забвению. Тени давно забытых деревьев простирались, словно мертвые руки, встречая Альвина по его пути. Он, подобно потерявшемуся
духу, шел через заброшенные тропы, где когда-то горделись зеленые леса и горы. Однако сейчас этот край был лишь призраком своего былого великолепия. Кабак, который служил убежищем его рода, оказался разрушен и забыт. Скелет здания возвышался над ним, словно памятник тому, что было. На грязном полу лежали множественные следы засохшей крови, их оттенок стал таким блеклым, что казалось, будто история здесь померкла, покрыта пылью времени. Мерзкая и ужасная картина напугала его, и тень неведомого зла начала наступать на его душу. Альвин узнал, что его семья исчезла, но он не мог представить, что даже место, где они когда-то обитали, стало свидетелем кровопролития и утраты. С недавних пор его судьба тотально переменилась, и его собственное прошлое казалось отвергнутым. Ранее, когда он обращался к своему внутреннему оборотню, он ощущал лишь едва уловимый прикосновение к своей второй природе. Но сейчас, в этой опустошенной забытой обители, где преступление заменило святилище, его внутренний волк пробудился. Он обернулся в глабро и почувствовал, как в нем пробуждается что-то новое, он научился обращаться лишь частично. Альвин отправился в поисках ответов, ведомый инстинктом, который был сильнее его собственной воли. Он двигался сквозь тьму и пыль, пока его чувствительный нос не почуял запах лишь одного - отца. Он находился в самом густонаселенном районе Ханделинс-Хирта, в трущобах. Здесь беднейшие жители тщетно пытались выжить в этом аду бедности, и это было единственное место, где его отец мог продолжать оставаться нищим. Ему не нужно было больше ничего, ведь, как он считал, вся его семья погибла.
Темные улочки скрывали давно забытые страхи и скрытые опасности. Альвин мигом направился к отцу, его решимость неуклонно росла. Ему были нужны ответы, и он не знал, что случилось, но одно было ясно - он не остановится, пока не узнает правду. Под своим человеческим обликом, он скрывал зверя, готового раскроить горло любому, кто станет на его пути. Альвин, оказавшись в трущобах, где нищета и отчаяние витали в воздухе как зловещие тени, его нос, пронзивший тьму, смог разглядеть слабый запах отца. Сын встал перед старым ликаном, дожидаясь момента, когда тот поднимет на него взор. Уильям был облучен тяжелой скорбью, и его глаза, загоревшиеся надеждой, словно последними угасающими угольками в холодной ночи, обратились к Альвину. Не видя своего сына почти десять лет, он едва сдерживал слезы. Старый провидец, чья мудрость и способности некогда были невообразимыми, считал, что весь его род ушел в прошлое, когда погибли его близкие. Но сейчас перед ним стоял сын, который уже не был тем маленьким мальчиком, которого он помнил. Альвин стал сильнее, опытнее, и он уже однажды обратился в свою звериную форму - кринос. Это не могло не радовать отца, но в его глазах сквозила и нотка ужаса перед тем, что его собственный сын теперь обладает могучей силой равной ему, почти что. Следуя своей собственной природе, Альвин повел своего отца в потаенные места города - сливной канал. Там, во мраке и скрытности, они могли разговаривать без опасения, что кто-то услышит их разговор.
Испытывая сожаление к своему отцу, Альвин долго молча смотрел на него, как будто пытаясь прочесть его душу и понять, что же случилось. Вскоре его внутренний волк заговорил вместо него, и он начал расспрашивать отца. Уильям рассказал ему о том, как люди с серебряными оружиями отыскали их родичей и вынудили их выдать местоположение семейства. Это привело к пагубным событиям, и вся их небольшая стая был искоренена. Слова отца повергли Альвина в шок, и он находился в некоем трансе, не веря в то, что произошло. Он почувствовал вину и боль, осознав, что его долгие странствия и поиск своей природы привели к гибели всех, кого он когда-либо любил. Отец Уильям прервал его молчание, принеся хоть какое-то утешение. Он признал, что именно это, путь оборотня, долгие странствия и смерть близких - вот его обряд посвящения. Теперь Альвин мог считать себя полноценным родичем, членом стаи, даже если стаи больше не существовало. Альвин понял, что он не может остаться в прошлом и сожаление не вернет его близких обратно. Он принял свою судьбу и решительно заявил о своем намерении что-то менять. С огнем в глазах он поклялся найти и уничтожить тех, кто убил его семью, и возродить свой род вновь. Альвин, с рукописями отца в руках, отправился глубже во мрак сливного канала. Грязь и зловоние окружали его, но он не обращал внимания на это. Он нашел некое подобие алтаря, где духи прошлого и тайны навсегда утраченных времен казались собравшимися. Склонившись перед алтарем, Альвин развернул записи отца и начал читать слова, которые были предназначены для духа Крысы. Он произносил их с торжественным почтением, словно вступая в разговор с самой смертью. Вслед за текстами отца, он начал обращаться к духу, прося его внимания и величия. Мрак затянули его во тени, и перед Альвином внезапно возникла таинственная душа, олицетворявшая Крысу. Словно призрак из миража, он смотрел на него внимательным и холодным взглядом. Альвин начал объяснять свои намерения, говоря о своих целях и о взаимовыгоде, которую они могли бы достичь. Он рассказал духу о своей потере, о желании найти и уничтожить тех, кто уничтожил его семью, и о возрождении своего рода. Он обещал, что, обретя силы Крысы, он будет служить этому духу, выполняя его волю в этом темном мире. Дух Крысы, скептически изучая Альвина, начал задавать ему вопросы, проверяя его преданность и решимость. Альвин отвечал на каждый вопрос с уверенностью и мудростью, доказывая свою готовность. Все вопросы и ответы казались бесконечными, словно игра в головоломку, и Альвин не уставал идти вперед, пока не удовлетворил духа своими ответами. И, наконец, после долгих и утомительных разговоров, дух Крысы признал, что Альвин достоин его сотрудничества. Сделка была заключена. Альвин вышел из состояния транса, ощущая, как новая мощь наполнила его сущность. Он развел руками, и его воля стала законом в этом мрачном подполье, где каждое живое существо, олицетворяющее грязь и болезни, было теперь подчинено его власти и желаниям.
С новыми умениями и силой, Альвин был готов отправиться на свершение мести, готовый сразиться с теми, кто разрушил его мир и отнял у него семью.
Альвин, освободившись из глубин канализации, вооружился палашом, символом решимости и мести. Вернувшись в человеческий облик, он сразу почувствовал легкий ветерок прохлады, и далекий вой волков напоминал ему о его собственной связи с природой. Судьба велела ему отправиться в Сиккерхед, место, где базировались те, кто с оружием серебряных кромок являлся опасностью для всех оборотней. В глабро форме, его сила и ловкость обострились и внутри него горело пламя, неугасимая воля достичь мести. Его дальний путь был полон испытаний. Он мчался сквозь пустынные леса, прокладывая себе путь через заросли и заросшие тропы. Голод не покидал его, и он вынужден был охотиться в маленьких деревушках, которые встречались на его пути. Каждую ночь он посещал скот на своем пути и когтями своими вырезал тот, пропитание тем самым находя себе. Такие действия казались жестокими, но для Альвина они были необходимыми, да и к тому же он сам не видел ничего зазорного в этом. Благо, его разум был на месте, и он не принимал облик кринос, предостерегая себя от ненужных разоблачений. Люди с серебряным оружием могли быть везде, и он не мог рисковать, раскрывая свою истинную природу. Его путь был темным и опасным, но он не останавливался, зная, что его цель — Сиккерхед и встреча с теми, кто навсегда изменил его жизнь.
Сиккерхед, Хобсбург | Поздний вечер | Примерно 280 год |
Пред ним возвышался Сиккерхед, город, который скрывал обладателей смертоносных мечей из серебра, тех, кто отнял у Альвина его семью, жизнь родичей. Город окутывала атмосфера опасности, и Альвин знал, что его цель — месть, будет опасной и смертельной. Внутри стен Сиккерхеда, он проводил недели, собирая информацию о тех, кто мог быть виновным. Тени прошлого и тайны скрывались в узких улочках и мрачных тавернах. Он пользовался своей незаметностью, мелькая среди толпы и наблюдая за подозреваемыми фигурами. Наконец, он пришел на след, который мог привести его к истинным убийцам. Понимая, что самостоятельное выполнение мести будет опасным и бесполезным, Альвин прибег к своему новому дару. Он начал призывать и повелевать существам, подобным жукам и крысам, которые тайно обитали в Сиккерхеде. Эти маленькие, неприметные создания служили ему, как верные послушные воины. Под покровом ночи, они направились к укрытию охотников, атакуя их, словно бушующие бури. Жуки, летавшие внутри домов, создавали хаос и отвлекали охотников, давая возможность крысам атаковать их изнутри. Битва была свирепой, но Альвин внимательно следил за ходом событий, внушая своим “солдатам” мощь и решимость. Неудивительно, вскоре охотники были съедены крысами, и Сиккерхед лишился своих защитников в виде людей с серебром. Лишив город надменных охотников, Альвин выполнил свою главную цель. Однако он понимал, что это лишь начало. Этот город веками был местом, где обитали охотники, и новые придут на место убитых. Поэтому Альвин понял, что ему необходимо найти новое пристанище, где он сможет скрыться от ненавистных врагов и продолжить свой путь.
Альвин решил отправиться в Хакмарри, относительно близкие земли, но места, где он не осмеливался оставаться долго. Помимо сильных мотивов отомстить тем, кто лишил его семьи, он также был в поиске нового дома, места, где мог бы найти приют от опасности, которая теперь преследовала его. Его путешествие началось снова, и с каждым шагом он погружался в малознакомые и загадочные земли Хакмарри. Перед ним открывались плети густых лесов, мрачные болота и древние руины, свидетельствующие о многих веках истории. Он был на мели, и его запасы таяли быстро, но его решимость была крепкой, как сталь его палаша. По пути, он слышал отголоски проявлений болезни Харано, родовое проклятие, которое преследовало одиноких ликантропов, что лишились стаи. Альвин знал, что его времени мало, и он должен найти свой новый дом, прежде чем болезнь окончательно погубит его. Все, что он имел, была его сила и решимость. Средневековые дороги Хакмарри не знали милосердия, но Альвин продолжал двигаться вперед. Впереди его ждало множество загадок и испытаний, но он был готов к ним, ведь его путь был не просто жизнью, а поиском нового дома и собственной судьбы.
