- Сообщения
- 349
- Реакции
- 602
☾ .Звон ветров Флодмунда. ☽
| Хладные ветры, пронизывающие душу, гуляли сквозь леса Флодмунда, словно призраки мрачного прошлого. Эти дремучие леса скрывали под своей тенетой жуткое поселение, названоое местным обитателями как "яма". То место, где души заблудших уже давно забыли свой путь, не имея возможности вернуться назад, навсегда отринув свою привычную “человечность”. |
Обитатели этого места были совершенно оторваны от мира за пределами своих граничащих с безумием умов. Они жили вечно голодными, их сердца наполнялись злобой, а души пронизывала жажда крови. Каждая мелочь, каждая бредовая идея могла отправить их в безумие. А встретить взглядом одного из них было настоящим испытанием для нервов. Среди этой дряни и безнадежности началась история одного люпуса, который даже еще не успел увидеть свет этого мрачного мира.
Тёмные, густые и при том ветхие деревья, будто старейшие свидетели этого мрачного леса, вдруг загудели от жуткого воя. Этот вой был голосом ужаса, он олицетворял всю боль и страдания одного из родичей, который в этот момент терпел невыносимую агонию. Внутри него что-то стороннее, что-то дьявольское, словно демон, жаждало прорваться наружу, прокладывая свой путь сквозь толщу кишок и плоть, словно крот, пытающийся пробить себе тоннель под землей. Это существо, это нечто, старалось выбраться наружу, чтобы увидеть свет этого бренного, жестокого и одновременно прекрасного мира, который с распростертыми объятиями готов был принять новое чудо или же новый кошмар. Деревья, словно живые свидетели этой драмы, склонили свои грозные ветви вниз, словно чудовищные руки, готовые обхватить и задушить всё, что посмело взойти на их злобную землю. Звуки воя пронеслись сквозь лес, как мольбы на покой души, как призыв к живому миру, чтобы тот вмешался в этот ужас. Вой и стоны продолжались, словно ритуал, собиравший силу для своего завершения. Лес, давно лишенный любви и жизни, стал свидетелем этой борьбы между живым и мертвым. Этот момент был сущим адом, где проклятия и молитвы переплетались, а надежда боролась с отчаянием.
И вот, наконец, долгожданный момент наступил. Что-то вырвалось наружу, прокусившись через плоть и кости, словно демоническое чудовище, рожденное из ада.
Это безумное нечто оказалось настолько крохотным, что было даже трудно представить, каким образом новорожденный столь “необычным” путем мог причинить столько страданий. Он окинул своими очами леса, его глаза сверкали как у самого жуткого ужаса, а его дыхание, несмотря на то что он еще не успел попробовать этот мир, было заполнено бессмертной яростью. Это был новый ужас, который встретил свет этого бренного и жестокого мира, и только время покажет, какой исход ожидает его приход. Маленький новорожденный Люпус лежал там молча, его ярко-желтые глазки следили за сценой жуткой агонии. Его мать, с прогрызенной дырой и истекающая кровью, корчилась в муках, пытаясь регенерировать дыру, которую он проделал своими клыками и крохотными когтями. В этот момент малыш не испытывает никаких эмоций, он просто наблюдает за этим отвратительным процессом, похоже, это в какой-то мере даже завлекает его, пробуждая его внутреннюю кровожадную сущность. К великому счастью или же к жутчайшему сожалению, ей удалось залечить свои раны. Исцеление началось изнутри, ведь именно там часть кишок была попросту разорвана и погрызена, практически лишая её шанса выжить. Это было жуткое зрелище, когда часть ее тела просто начала возвращаться “на место”, вырастая вновь.
Маленький люпус, совсем маленький и беззащитный, не мог понять, что происходит. Его разум только что словно пробудился ото сна, но даже в этот момент он ощущал нечто необычное. Видя, как кто-то мучается, внутри него просыпалось что-то иное, что-то гораздо более темное и загадочное. Это был первый шаг на его пути к пониманию мира, к обретению знаний о том, кем является он. С годами малый кринос, родившийся под звездами двух родичей, медленно рос в этом жутком мире, будучи окруженным гнусными ликанами из стаи, которые изначально не думали уважать его. Они видели в нем лишь слабость и ничтожность, и они начали самоутверждаться за счет его уязвимости. Но его отец, Тюррдан, что являлся судьей, никогда не уставал твердо твердить своему сыну о его силе, о его предназначении подняться над всеми, даже если это потребует использования грязных приемов. Он может не считать позором кусать за нос и прибегать к различным уловкам, если это сможет достаточно помочь ему в бойнях. В одной из первых стычек молодой люпус от всей души воспользовался советами Тюррдана, желая наконец показать всем, что он вовсе не столь прост, как может показаться на первый взгляд, посему в следующей бойне, инициатором которой он и оказался, ему довелось выцарапать своими когтями глаз одного из молодняка. За счет этого он самоутвердился и доказал, что здесь не он жертва, а те кто намеревались использовать его слабость. Он желал убедить Судью в том, что он научился справляться с отребьем, подняться над обыденностью этого жуткого мира.
Таким образом, с каждым прошедшим днем молодой Люпус становился все суровее и решительнее. Он учился выживать в этом безжалостном мире, приобретая опыт и навыки, которые помогли ему возвыситься над теми, кто пренебрегал им, шпынял словно дворнягу. Его сила и решимость неуклонно росли, и он следовал воле своего отца и собственному желанию занять его место. С годами Торре, прошедший через жесткие обстоятельства своего бытия, все больше крепчал, рос и само собой становился сильнее. Его мать, величественная Кхрандум, не случайно прозвала его именем, которое означало "храбрец". Это не было просто именем - это было натуральным отражением его души, показывающим всю глубину его сути, его поведения. Это имя не было более, чем просто более удобный способ подзывать к себе свое чадо, тем не менее всё еще малый люпус был весьма рад этому. Долгие месяцы превратились в годы, и Торре продолжал настойчиво следовать своему пути в этом кровавом, пропахшем гнилью, похотью и грязью, мире. Он ни на минуту не забывал свою цель, не отрекался от поставленных задач. Это имя было его символом силы и непоколебимости, что позволяло ему выделяться среди своих сверстников. С каждым днем он становился все более выдающимся, более заметным, сильно выделяясь на фоне его ровесников. Его глаза, ярко жгучие как пламя, свидетельствовали о его непоколебимом желании превзойти всех, обогнать даже того, кто дал ему жизнь, заняв его место, для чего ему само собой пришлось много времени посещать общению с отцом. Каждое такое “занятие” могло длится не то чтобы час, ни два, ни пять, а по целых несколько дней, что само собой сильно изнуряет активный организм, желающий резвится. Все эти “лекции” не оканчивались одной лишь теорией, все всегда преподавалось и на личном опыте, и на непосредственной практике, где более опытный и сильный Тюррдан без проблем каждый раз ранил свое чадо.
Полноценные члены стаи, увидев, как авторитет молодого Торре продолжает расти, и какие изменения происходят с другими щенками под его влиянием, стали брать его с собой на разведку и охоту. Они предоставляли ему простые поручения и фактически отодвигали его на второй план. Это можно назвать отличным способом как возможно подготовить потенциально сильного “щенка” к суровой реальности, показать ему все прелести издевок и уничижений других, научить тому, что не под силу будет каждому. Так они внушали ему его же эго, давали затравки чтобы он мысленно возвышал себя, принижал других. Благодаря своей природе люпуса, Торре был в постоянной кринос-форме с самого рождения, что давало ему огромное преимущество перед теми, кому приходилось годами ждать взросления, становясь полноценными членами стаи лишь к шестнадцати годам. Он обладал силой и быстротой, которые позволяли ему выделяться среди остальных, а его невероятное чутье и слух делали из него прекрасного следопыта и охотника на “ягнят”. Торре быстро учился у старших членов стаи, поглощая знания о дикой природе, о том, как без проблем определять местные поселения, пастушьи поля и другие премудрости, что могли посоветовать старшие родичи, что за свою жизнь участвовали не в одном десятке битв, от чего их тела усеяны множеством жутких шрамов. Он изучал искусство охоты и стратегии, что было необходимо в этом суровом мире, где выживание зависело от умения сражаться и осторожно пробираться сквозь опасные леса. Таким образом, Торре с каждым днем становился все более опытным и сильным. Его суровость и решимость укрепляли его позицию в стае, и его имя стало внушать страх ровесникам, что в своё время не считались с ним.
И вот, наконец, долгожданный момент наступил. Что-то вырвалось наружу, прокусившись через плоть и кости, словно демоническое чудовище, рожденное из ада.
Это безумное нечто оказалось настолько крохотным, что было даже трудно представить, каким образом новорожденный столь “необычным” путем мог причинить столько страданий. Он окинул своими очами леса, его глаза сверкали как у самого жуткого ужаса, а его дыхание, несмотря на то что он еще не успел попробовать этот мир, было заполнено бессмертной яростью. Это был новый ужас, который встретил свет этого бренного и жестокого мира, и только время покажет, какой исход ожидает его приход. Маленький новорожденный Люпус лежал там молча, его ярко-желтые глазки следили за сценой жуткой агонии. Его мать, с прогрызенной дырой и истекающая кровью, корчилась в муках, пытаясь регенерировать дыру, которую он проделал своими клыками и крохотными когтями. В этот момент малыш не испытывает никаких эмоций, он просто наблюдает за этим отвратительным процессом, похоже, это в какой-то мере даже завлекает его, пробуждая его внутреннюю кровожадную сущность. К великому счастью или же к жутчайшему сожалению, ей удалось залечить свои раны. Исцеление началось изнутри, ведь именно там часть кишок была попросту разорвана и погрызена, практически лишая её шанса выжить. Это было жуткое зрелище, когда часть ее тела просто начала возвращаться “на место”, вырастая вновь.
Маленький люпус, совсем маленький и беззащитный, не мог понять, что происходит. Его разум только что словно пробудился ото сна, но даже в этот момент он ощущал нечто необычное. Видя, как кто-то мучается, внутри него просыпалось что-то иное, что-то гораздо более темное и загадочное. Это был первый шаг на его пути к пониманию мира, к обретению знаний о том, кем является он. С годами малый кринос, родившийся под звездами двух родичей, медленно рос в этом жутком мире, будучи окруженным гнусными ликанами из стаи, которые изначально не думали уважать его. Они видели в нем лишь слабость и ничтожность, и они начали самоутверждаться за счет его уязвимости. Но его отец, Тюррдан, что являлся судьей, никогда не уставал твердо твердить своему сыну о его силе, о его предназначении подняться над всеми, даже если это потребует использования грязных приемов. Он может не считать позором кусать за нос и прибегать к различным уловкам, если это сможет достаточно помочь ему в бойнях. В одной из первых стычек молодой люпус от всей души воспользовался советами Тюррдана, желая наконец показать всем, что он вовсе не столь прост, как может показаться на первый взгляд, посему в следующей бойне, инициатором которой он и оказался, ему довелось выцарапать своими когтями глаз одного из молодняка. За счет этого он самоутвердился и доказал, что здесь не он жертва, а те кто намеревались использовать его слабость. Он желал убедить Судью в том, что он научился справляться с отребьем, подняться над обыденностью этого жуткого мира.
Таким образом, с каждым прошедшим днем молодой Люпус становился все суровее и решительнее. Он учился выживать в этом безжалостном мире, приобретая опыт и навыки, которые помогли ему возвыситься над теми, кто пренебрегал им, шпынял словно дворнягу. Его сила и решимость неуклонно росли, и он следовал воле своего отца и собственному желанию занять его место. С годами Торре, прошедший через жесткие обстоятельства своего бытия, все больше крепчал, рос и само собой становился сильнее. Его мать, величественная Кхрандум, не случайно прозвала его именем, которое означало "храбрец". Это не было просто именем - это было натуральным отражением его души, показывающим всю глубину его сути, его поведения. Это имя не было более, чем просто более удобный способ подзывать к себе свое чадо, тем не менее всё еще малый люпус был весьма рад этому. Долгие месяцы превратились в годы, и Торре продолжал настойчиво следовать своему пути в этом кровавом, пропахшем гнилью, похотью и грязью, мире. Он ни на минуту не забывал свою цель, не отрекался от поставленных задач. Это имя было его символом силы и непоколебимости, что позволяло ему выделяться среди своих сверстников. С каждым днем он становился все более выдающимся, более заметным, сильно выделяясь на фоне его ровесников. Его глаза, ярко жгучие как пламя, свидетельствовали о его непоколебимом желании превзойти всех, обогнать даже того, кто дал ему жизнь, заняв его место, для чего ему само собой пришлось много времени посещать общению с отцом. Каждое такое “занятие” могло длится не то чтобы час, ни два, ни пять, а по целых несколько дней, что само собой сильно изнуряет активный организм, желающий резвится. Все эти “лекции” не оканчивались одной лишь теорией, все всегда преподавалось и на личном опыте, и на непосредственной практике, где более опытный и сильный Тюррдан без проблем каждый раз ранил свое чадо.
Полноценные члены стаи, увидев, как авторитет молодого Торре продолжает расти, и какие изменения происходят с другими щенками под его влиянием, стали брать его с собой на разведку и охоту. Они предоставляли ему простые поручения и фактически отодвигали его на второй план. Это можно назвать отличным способом как возможно подготовить потенциально сильного “щенка” к суровой реальности, показать ему все прелести издевок и уничижений других, научить тому, что не под силу будет каждому. Так они внушали ему его же эго, давали затравки чтобы он мысленно возвышал себя, принижал других. Благодаря своей природе люпуса, Торре был в постоянной кринос-форме с самого рождения, что давало ему огромное преимущество перед теми, кому приходилось годами ждать взросления, становясь полноценными членами стаи лишь к шестнадцати годам. Он обладал силой и быстротой, которые позволяли ему выделяться среди остальных, а его невероятное чутье и слух делали из него прекрасного следопыта и охотника на “ягнят”. Торре быстро учился у старших членов стаи, поглощая знания о дикой природе, о том, как без проблем определять местные поселения, пастушьи поля и другие премудрости, что могли посоветовать старшие родичи, что за свою жизнь участвовали не в одном десятке битв, от чего их тела усеяны множеством жутких шрамов. Он изучал искусство охоты и стратегии, что было необходимо в этом суровом мире, где выживание зависело от умения сражаться и осторожно пробираться сквозь опасные леса. Таким образом, Торре с каждым днем становился все более опытным и сильным. Его суровость и решимость укрепляли его позицию в стае, и его имя стало внушать страх ровесникам, что в своё время не считались с ним.
☾ .Взросление и безумие в одном лице. ☽
| С годами Торре, привыкший к своей кринос-форме, постепенно начал меняться. Его тело не могло вечно оставаться в этом состоянии, и оно стало постепенно принимать более человеческие формы. Эти изменения были невидимыми на первый взгляд, но глаз его отца, Тюррдана, всегда был проницателен, и он заметил их. |
Решив, что настало время, Тюррдан решил взять своего сына под свое крыло и начать его обучение. Он понимал, что Торре должен научиться жить среди людей, не выдавая себя, и вести себя как хомид, то есть человек. Он рассказывал ему о повседневной жизни, о том, как вести себя в городе, о том, что для хомидов было очевидным, но для люпусов - чем-то невероятно необычным. Благодаря внимательности и своевременным урокам от Тюррдана, Торре имел достаточно времени, чтобы изучить мир людей, еще до того как он обратился в человеческую форму. Этот процесс занял несколько месяцев, в течение которых он усваивал новые навыки и знания.
Затем, однако, произошло что-то неожиданное и крайне суровое. Его отец вдруг затащил его в темную и сырую землянку и запер его там на несколько дней без пищи и воды. Тюррдан знал когда это случится, он считал каждый день с рождения своего сына, выжидая когда же настанет тот час, во время которого Торре наконец обратится. Несколько мучительных дней люпус корчился от жажды и нехватки пищи в “погребе”, корчась и издавая вой в муках, претерпевая невероятные изменения с телом. Его привычный волковидный облик стал принимать человеческие черты, а сам он больше становился похожим на подростка лет так шестнадцати. Тем не менее, в сравнении со своими “сверстниками”, он был крупнее их. Развитая мускулатура, высокий рост и широкие плечи выделяли его, к тому же на его теле всё еще местами присутствовал мех, что частично покрывал спину и руки, а уши его имели необычную форму, чем-то отдаленно напоминая морфитские, но они не были идентичны им. Когда вой стих, Тюррдан приоткрыл дверь своего "погреба" и взглянул на своего сына, который теперь обратился в человека. Его отец, удовлетворенный результатом, лишь ухмыльнулся и бросил к Торре несколько лохмотьев, произнеся короткое: "Сам выберешься."
С этими словами Тюррдан удалился, оставив своего сына в яме. Торре, обессиленный и истощенный, кое-как собрал остатки сил и выбрался из сложной ситуации. Появившись перед своей стаей, он был встречен мрачными взглядами и холодной тишиной. Все его стаи изучали его новое человеческое тело с ног до головы. Торре понимал, что теперь у него было всего несколько недель, чтобы научиться владеть своим новым обликом и вновь освоить кринос-форму. Тюррдан не давал сыну сбиться с пути. Он утащил его в суровое обучение, предостерегая, что даже малейшая ошибка может привести к серьезным последствиям. Торре должен был совершенствовать свои навыки и приобретать опыт в этом новом теле. Его отец считал, что только через такие жестокие испытания юный храбрец сможет раскрыть свой настоящий потенциал и доказать свою ценность в этом средневековом мире. Первым и важным шагом в обучении Торре было освоение языков этого мира. Ранее он не имел возможности изучить их из-за различий в голосовых связках между разными формами. Если для него на стало какой-либо трудной задачей обучиться родному языку этих земель, Флодмундсукому, то вот Амани представлял для него проблему. Мало кто понимал этот язык, и те, кто знал его хотя бы в какой-то мере, оказались плохими учителями.
С этими словами Тюррдан удалился, оставив своего сына в яме. Торре, обессиленный и истощенный, кое-как собрал остатки сил и выбрался из сложной ситуации. Появившись перед своей стаей, он был встречен мрачными взглядами и холодной тишиной. Все его стаи изучали его новое человеческое тело с ног до головы. Торре понимал, что теперь у него было всего несколько недель, чтобы научиться владеть своим новым обликом и вновь освоить кринос-форму. Тюррдан не давал сыну сбиться с пути. Он утащил его в суровое обучение, предостерегая, что даже малейшая ошибка может привести к серьезным последствиям. Торре должен был совершенствовать свои навыки и приобретать опыт в этом новом теле. Его отец считал, что только через такие жестокие испытания юный храбрец сможет раскрыть свой настоящий потенциал и доказать свою ценность в этом средневековом мире. Первым и важным шагом в обучении Торре было освоение языков этого мира. Ранее он не имел возможности изучить их из-за различий в голосовых связках между разными формами. Если для него на стало какой-либо трудной задачей обучиться родному языку этих земель, Флодмундсукому, то вот Амани представлял для него проблему. Мало кто понимал этот язык, и те, кто знал его хотя бы в какой-то мере, оказались плохими учителями.
| Единственным, кто смог помочь Торре в этом деле, был Провидец стаи. Он согласился научить молодого люпуса Амани в обмен на эффектное представление. Пока Торре осваивал язык под его руководством, он не упускал из виду другой аспект его обучения. |
С Тюррданом, его отцом, Торре изучал основы драк в глабро форме. Он научился защищаться и атаковать с удивительной, можно даже сказать поразительной, ловкостью и силой, при том находясь в человеческой форме. По желанию Провидца стаи, Торре решил продемонстрировать свои новые навыки. Выходя на улицу, он безжалостно схватил одного из молодняка за горло и поднял его над собой. Затем, без доли сожаления, он швырнул бедолагу обратно на землю с такой силой, что нога жертвы оторвалась при ударе о землю. Этот жест был ярким примером его силы и беспрекословного подчинения, вызвав уважение и страх в глазах молодняка стаи. Провидец, увидев такое выступление, пригласил Торре к себе. Это был началом более серьезного обучения, которое позволит ему лучше понять мир и завладеть большей силой, нежели раньше.
Обучение Амани было непростым и долгим процессом. Ему пришлось учиться совершенно новому языку с нуля, что заняло больше всего времени. В отличие от родного Флодмундского языка, который он хотя бы слышал ранее и имел представление о нем, Амани был для него полной загадкой. Провидец ставил перед ним большие надежды и вверял ему толику своих знаний. Он знал, что Торре стремится к цели, которая потребует от него не только физической силы, но и умения обманывать и использовать логику. Торре не только осваивал язык, но и изучал своего отца, Тюррдана, внимательно анализируя его слабые места и учась извлекать выгоду из каждой ситуации. Он знал, что однажды ему, возможно, придется сразиться с собственным отцом, чтобы достичь своей цели. Торре усердно запоминал эти слабые места, готовясь к будущему испытанию, которое, без сомнения, будет невероятно суровым и опасным. Такова была цена его стремления к власти и месту своего отца, и он был готов заплатить ее.
Обучение Амани было непростым и долгим процессом. Ему пришлось учиться совершенно новому языку с нуля, что заняло больше всего времени. В отличие от родного Флодмундского языка, который он хотя бы слышал ранее и имел представление о нем, Амани был для него полной загадкой. Провидец ставил перед ним большие надежды и вверял ему толику своих знаний. Он знал, что Торре стремится к цели, которая потребует от него не только физической силы, но и умения обманывать и использовать логику. Торре не только осваивал язык, но и изучал своего отца, Тюррдана, внимательно анализируя его слабые места и учась извлекать выгоду из каждой ситуации. Он знал, что однажды ему, возможно, придется сразиться с собственным отцом, чтобы достичь своей цели. Торре усердно запоминал эти слабые места, готовясь к будущему испытанию, которое, без сомнения, будет невероятно суровым и опасным. Такова была цена его стремления к власти и месту своего отца, и он был готов заплатить ее.
☾ .Долгожданный час. ☽
| Нагрянула долгожданная минута, момент, когда молодые щенки были готовы к самому жестокому испытанию своей жизни. Вождь стаи, облаченный в тёмные одеяния, собрал их всех в одном месте, заявив перед собравшимися начало "Обряда перехода". |
Этот обряд подразумевал, что молодые должны будут доказать свою силу и способность к выживанию, конечно же это всё вовсе не столь просто, как может показаться, особенно в этой септе. Испытанием для них стала битва, массовое побоище друг с другом в лесах Флодмунда, куда их направил вождь. Всем дали не больше часа на то, чтобы добраться до места битвы. Хотя никто не приказывал убивать всех, Торре был решительно настроен завершить этот бой единственным победителем, и он не собирался оставлять ни одного конкурента в живых. Торре был уверен в своих силах и готовности к этому испытанию. Он знал, что это его шанс заслужить уважение и признание стаи, а также приблизиться к своей цели - занять место своего отца. Он вступил в эту кровавую битву с решимостью и жаждой победы, готовый бороться до конца. Ужасающий вой Вождя пронзил воздух, и Торре моментально бросился в поисках других молодых членов стаи, следуя запаху. Он нашел одного из них и сразу же принял кринос-форму, перед тем как лапой вцепиться в его глотку и прижать его к земле. Его дикими глазами он глядел в янтарные глаза своей жертвы и, мгновение спустя, вырвал часть шеи, убив первую цель на своем пути.
Внезапно, недалеко от него раздался рык, и Торре понял, что рядом еще два молодых члена стаи вступили в схватку. Он не раздумывая отправился к ним и увидел, что один из них уже практически убил другого. Но Торре не собирался останавливаться. Он подскочил к ним и резким взмахом когтей прорубил голову еле живому молодому, завершив его мучения. В то же самое время он схватил другого своими клыками, вцепившись за глотку жертвы и выгрызая ему кадык и трахею. Торре быстро вычислил одного из самых слабых молодых членов стаи, забитого и униженного, потерявшего свой авторитет из-за действий самого Торре. Он знал, что этот щенок ненавидит его всем сердцем и жаждет мести. Торре решил дать ему немного времени для мучений. С легкостью он прижал своего так горячо любимого родича к земле и начал душить его, разрывать его плоть своими когтями, так чтобы жертва не погибла сразу, а страдала как можно дольше. Крики, рычание и жалобное скуление раздавались вокруг, наполняя лес ужасом. Этот мучительный процесс привлек двух оставшихся молодых, которые до этого времени не появлялись перед Торре. Они решили объединиться против него, ибо ранее нередко пересекались с ним далеко не на самой приятной ноте. Торре, наслаждаясь мучениями своей жертвы, обернулся и увидел двух сородичей, что приближались к нему. Он готов был к встрече с ними, готов продолжить свою беспощадную охоту и доказать свою силу всей стае. Торре был во власти своего куража, и он не собирался останавливаться, пока не докажет свою непревзойденную силу и жестокость. Всего несколько секунд, и он пробил когтями живот одного из своих сородичей, захватив его внутренности и буквально вырвав их из него, оставив его мертвым в мгновение ока. Другой молодой, видя смерть своего товарища, попытался убежать, но Торре не собирался отпускать его. Он схватил последнего оставшегося сородича со спины и с треском уронил его на землю. Торре начал топтать голову своей лапой, превращая ее в кровавое бесформенный месиво. Затем он насадил тело своей жертвы на одну из крепких ветвей дерева, оставив его висеть там как каварное напоминание о своей жестокой победе. Торре демонстрировал свою беспощадность и агрессию, готовый идти на любые жертвы ради достижения своей цели. Именно так ему удалось доказать свою беспрекословную силу среди щенков, оставив в прошлом сомнения и подчеркнув, что только он заслуживает место среди полноценных участников стаи. Каждый член септы наблюдал, как он, единственный, сумел выбраться из этой смертоносной битвы, что могло означать только одно – он был сильнее всех тех, кто был там помимо него. Его сила и безумная решимость делали его опасным и безжалостным в глазах всех сверстников. В мрачных лесах Флодмунда, где ликаны властвуют над землей, Торре доказал свою силу и решимость, оставаясь единственным выжившим среди сверстников. Этот жестокий испытательный поединок стал не только его личным подвигом, но и символом его власти и стойкости. В этом мире средневековых ликанов, где правили законы дикой природы и борьба за выживание была беспощадной, Торре вознесся на пьедестал силы. Собравшиеся члены септы, старые и молодые, зрелищем это поражались. Они видели, как Торре с лихвой преодолел жуткие испытания и стал непобедимым. Его воля и безудержное стремление к победе не знали границ. Лишь он остался стоять, окруженный разбросанными мертвыми телами сверстников, его родичей. Он совершил невозможное и показал, что его сила исключительна. Вождь септы кивнул одобрительно, его гордый взгляд говорил об уважении и признании Торре как полноправного участника стаи. Это был момент, когда он был признан равным среди старейшин и воинов септы. Отныне перед ним открылась долгая и опасная дорога, ведущая к месту вождя стаи, к правлению над своим народом. Но на этом пути его ждали еще более жестокие испытания, битвы и потери. Торре был готов к этим вызовам, ведь он уже доказал свою силу и готовность бороться в этом суровом мире.
В тайной части леса, скрытой от непрошеных глаз, Торре и его отец Тюррдан собрались вместе, чтобы продолжить свой ритуал. Торре был сильным, но ему предстояло еще многое узнать о стае, ее обычаях и традициях. Ведь септа скорняков была “живой”, а каждый ее член нес на себе множество ответственностей. Тюррдан, старший и более опытный, поделился сыном своими знаниями. Он рассказал о том, какие обязанности лежат на плечах каждого члена стаи, как важно поддерживать солидарность и доверие между братьями и сестрами. В этом суровом мире, нет никаких правил морали, всё зависит лишь от тебя самого и от твоих желаний и единственное, чего ты обязан держаться - литаний септы, которые отец и поведал Торре в течении их длительного разговора. Затем наступил момент, который Торре ждал с нетерпением - символизм их обряда. Торре по приказу своего отца и Провидца обратися в кринос форму, обретая жуткий, устрашающий вид. Тюррдан вместе с Провидцем взяли в руки режущие инструменты, и начали вырезать на шкуре люпуса особые символы, которые были связаны с их стаей. Каждый из них был внимателен к каждому движению, потому что эти “рисунки” будут носиться ими до конца их дней, олицетворяя их принадлежность к стае. Боль и кровь были неотъемлемой частью этого процесса. Именно так и никак иначе могла символизироваться их связь со стаей. Он был готов принять эту боль, чтобы быть частью чего-то большего, чем просто самим по себе.
Когда обряд был завершен, символы вырезанные на его коже сверкали красной краской, как знак его принадлежности и преданности стае. Торре по завершению сие действий встал перед другими членами септы, готовый следовать за своим вожаком, следовать литаниям и нести в этот бренный мир правосудие во имя септы. Мир оказался полон опасностей как изнутри, так и снаружи. Для Торре и его
родичей это было жестокой реальностью, в которой каждый день превращался в испытание на выживание. После завершения обряда, он столкнулся с непрерывными угрозами и опасностями, которые ожидали их снаружи, вне септы.
Старшие члены септы, решившие взять Торре с собой, устроили разведку в лесной чаще, которая скрывала мрачные тайны и охотников, готовых на все ради добычи. Среди деревьев и зарослей, с помощью своего острого нюха, они выявили один из фортов, принадлежавших людям, у которых была жажда крови и охоты на ликанов. Торре и его родичи сразу же поняли, что это открытие обещает им большую опасность, чем они ожидали. Охотники были упорны и хитры, их жестокость была безмерной, и они никогда не останавливались, пока не смогут истребить каждого ликана, кого они поймают. Они решили дождаться момента, когда форт будет наполнен охотниками, и лишь тогда устроить настоящую кровавую баню. Они знали, что именно в сей момент они вполне себе могут лишиться головы, даже ничего не сделав столь большому количеству люда, но их решимость была превыше этого, а задатки безумия скорняков сильно давили на них вместе с тем, буквально чуть ли не вынуждая заставить страдать этих охотников.. Они приняли решение пройти через все испытания и опасности, чтобы защитить свою стаю и доказать свою силу и преданность. Когда солнце наконец ушло за горизонт, и мрак окутал форт, ликантропы решили действовать. Большинство охотников вернулись в свой временный лагерь, уставшие от долгого дня охоты, но не все. Несколько ночных разведчиков остались на своих позициях, именно их присутствие заставило оборотней быть осторожными, ведь серебряные оружия означали серьезную угрозу. Торре и его родичи знали, что им нужно действовать быстро и безошибочно. Они перепрыгнули через невысокие стены форта и набросились на охотников, что по всей видимости вовсе не обладали опытом и вряд ли кого-то даже убивали, силой и хитростью разбрасывая их по разным направлениям. В этой мгновенной битве, где кровь текла рекой, Торре был свидетелем собственного невнимательности. Один из охотников, с серебряным клинком в руке, поднял его над головой и в резком взмахе поразил ликантропа. Серебряное оружие порвало кожу и плоть Торре, поражая его в морду и задевая губы. Острая боль пронзила его сущность, но это лишь разжигало его ярость. С этого момента, Торре пришел в абсолютную ярость. Он стал атаковать охотников всё более безжалостно и изощренно. Каждый удар был целенаправленным, каждый движение было вычисленным. Его тело было окутано яростью и жаждой мести. Смерть и кровь стали его спутниками, а серебряные клинки, что казались угрозой, теперь наоборот привлекали еще больше его злостного внимания.
Внезапно, недалеко от него раздался рык, и Торре понял, что рядом еще два молодых члена стаи вступили в схватку. Он не раздумывая отправился к ним и увидел, что один из них уже практически убил другого. Но Торре не собирался останавливаться. Он подскочил к ним и резким взмахом когтей прорубил голову еле живому молодому, завершив его мучения. В то же самое время он схватил другого своими клыками, вцепившись за глотку жертвы и выгрызая ему кадык и трахею. Торре быстро вычислил одного из самых слабых молодых членов стаи, забитого и униженного, потерявшего свой авторитет из-за действий самого Торре. Он знал, что этот щенок ненавидит его всем сердцем и жаждет мести. Торре решил дать ему немного времени для мучений. С легкостью он прижал своего так горячо любимого родича к земле и начал душить его, разрывать его плоть своими когтями, так чтобы жертва не погибла сразу, а страдала как можно дольше. Крики, рычание и жалобное скуление раздавались вокруг, наполняя лес ужасом. Этот мучительный процесс привлек двух оставшихся молодых, которые до этого времени не появлялись перед Торре. Они решили объединиться против него, ибо ранее нередко пересекались с ним далеко не на самой приятной ноте. Торре, наслаждаясь мучениями своей жертвы, обернулся и увидел двух сородичей, что приближались к нему. Он готов был к встрече с ними, готов продолжить свою беспощадную охоту и доказать свою силу всей стае. Торре был во власти своего куража, и он не собирался останавливаться, пока не докажет свою непревзойденную силу и жестокость. Всего несколько секунд, и он пробил когтями живот одного из своих сородичей, захватив его внутренности и буквально вырвав их из него, оставив его мертвым в мгновение ока. Другой молодой, видя смерть своего товарища, попытался убежать, но Торре не собирался отпускать его. Он схватил последнего оставшегося сородича со спины и с треском уронил его на землю. Торре начал топтать голову своей лапой, превращая ее в кровавое бесформенный месиво. Затем он насадил тело своей жертвы на одну из крепких ветвей дерева, оставив его висеть там как каварное напоминание о своей жестокой победе. Торре демонстрировал свою беспощадность и агрессию, готовый идти на любые жертвы ради достижения своей цели. Именно так ему удалось доказать свою беспрекословную силу среди щенков, оставив в прошлом сомнения и подчеркнув, что только он заслуживает место среди полноценных участников стаи. Каждый член септы наблюдал, как он, единственный, сумел выбраться из этой смертоносной битвы, что могло означать только одно – он был сильнее всех тех, кто был там помимо него. Его сила и безумная решимость делали его опасным и безжалостным в глазах всех сверстников. В мрачных лесах Флодмунда, где ликаны властвуют над землей, Торре доказал свою силу и решимость, оставаясь единственным выжившим среди сверстников. Этот жестокий испытательный поединок стал не только его личным подвигом, но и символом его власти и стойкости. В этом мире средневековых ликанов, где правили законы дикой природы и борьба за выживание была беспощадной, Торре вознесся на пьедестал силы. Собравшиеся члены септы, старые и молодые, зрелищем это поражались. Они видели, как Торре с лихвой преодолел жуткие испытания и стал непобедимым. Его воля и безудержное стремление к победе не знали границ. Лишь он остался стоять, окруженный разбросанными мертвыми телами сверстников, его родичей. Он совершил невозможное и показал, что его сила исключительна. Вождь септы кивнул одобрительно, его гордый взгляд говорил об уважении и признании Торре как полноправного участника стаи. Это был момент, когда он был признан равным среди старейшин и воинов септы. Отныне перед ним открылась долгая и опасная дорога, ведущая к месту вождя стаи, к правлению над своим народом. Но на этом пути его ждали еще более жестокие испытания, битвы и потери. Торре был готов к этим вызовам, ведь он уже доказал свою силу и готовность бороться в этом суровом мире.
В тайной части леса, скрытой от непрошеных глаз, Торре и его отец Тюррдан собрались вместе, чтобы продолжить свой ритуал. Торре был сильным, но ему предстояло еще многое узнать о стае, ее обычаях и традициях. Ведь септа скорняков была “живой”, а каждый ее член нес на себе множество ответственностей. Тюррдан, старший и более опытный, поделился сыном своими знаниями. Он рассказал о том, какие обязанности лежат на плечах каждого члена стаи, как важно поддерживать солидарность и доверие между братьями и сестрами. В этом суровом мире, нет никаких правил морали, всё зависит лишь от тебя самого и от твоих желаний и единственное, чего ты обязан держаться - литаний септы, которые отец и поведал Торре в течении их длительного разговора. Затем наступил момент, который Торре ждал с нетерпением - символизм их обряда. Торре по приказу своего отца и Провидца обратися в кринос форму, обретая жуткий, устрашающий вид. Тюррдан вместе с Провидцем взяли в руки режущие инструменты, и начали вырезать на шкуре люпуса особые символы, которые были связаны с их стаей. Каждый из них был внимателен к каждому движению, потому что эти “рисунки” будут носиться ими до конца их дней, олицетворяя их принадлежность к стае. Боль и кровь были неотъемлемой частью этого процесса. Именно так и никак иначе могла символизироваться их связь со стаей. Он был готов принять эту боль, чтобы быть частью чего-то большего, чем просто самим по себе.
Когда обряд был завершен, символы вырезанные на его коже сверкали красной краской, как знак его принадлежности и преданности стае. Торре по завершению сие действий встал перед другими членами септы, готовый следовать за своим вожаком, следовать литаниям и нести в этот бренный мир правосудие во имя септы. Мир оказался полон опасностей как изнутри, так и снаружи. Для Торре и его
Старшие члены септы, решившие взять Торре с собой, устроили разведку в лесной чаще, которая скрывала мрачные тайны и охотников, готовых на все ради добычи. Среди деревьев и зарослей, с помощью своего острого нюха, они выявили один из фортов, принадлежавших людям, у которых была жажда крови и охоты на ликанов. Торре и его родичи сразу же поняли, что это открытие обещает им большую опасность, чем они ожидали. Охотники были упорны и хитры, их жестокость была безмерной, и они никогда не останавливались, пока не смогут истребить каждого ликана, кого они поймают. Они решили дождаться момента, когда форт будет наполнен охотниками, и лишь тогда устроить настоящую кровавую баню. Они знали, что именно в сей момент они вполне себе могут лишиться головы, даже ничего не сделав столь большому количеству люда, но их решимость была превыше этого, а задатки безумия скорняков сильно давили на них вместе с тем, буквально чуть ли не вынуждая заставить страдать этих охотников.. Они приняли решение пройти через все испытания и опасности, чтобы защитить свою стаю и доказать свою силу и преданность. Когда солнце наконец ушло за горизонт, и мрак окутал форт, ликантропы решили действовать. Большинство охотников вернулись в свой временный лагерь, уставшие от долгого дня охоты, но не все. Несколько ночных разведчиков остались на своих позициях, именно их присутствие заставило оборотней быть осторожными, ведь серебряные оружия означали серьезную угрозу. Торре и его родичи знали, что им нужно действовать быстро и безошибочно. Они перепрыгнули через невысокие стены форта и набросились на охотников, что по всей видимости вовсе не обладали опытом и вряд ли кого-то даже убивали, силой и хитростью разбрасывая их по разным направлениям. В этой мгновенной битве, где кровь текла рекой, Торре был свидетелем собственного невнимательности. Один из охотников, с серебряным клинком в руке, поднял его над головой и в резком взмахе поразил ликантропа. Серебряное оружие порвало кожу и плоть Торре, поражая его в морду и задевая губы. Острая боль пронзила его сущность, но это лишь разжигало его ярость. С этого момента, Торре пришел в абсолютную ярость. Он стал атаковать охотников всё более безжалостно и изощренно. Каждый удар был целенаправленным, каждый движение было вычисленным. Его тело было окутано яростью и жаждой мести. Смерть и кровь стали его спутниками, а серебряные клинки, что казались угрозой, теперь наоборот привлекали еще больше его злостного внимания.
| Как месть за свои раны и унижение, Торре стал уничтожать охотников, выражая свою ярость в жестоких атаках. Его битва стала мрачным спектаклем, который оставил после себя лишь хаос и смерть. Следуя во власти абсолютной ярости, Торре и его товарищи вышли из лагеря охотников, неся на своих плечах тела и трофеи своей битвы. В мешках, что были найдены внутри форта, они упаковали останки убитых охотников и сувениры, свидетельствующие о их победе. Тяжелые мешки покачивались на плечах ликантропов, в то время как они направлялись к своей яме. |
Для Торре этот момент был непередаваемым. Он вошел в септу, сгорая изнутри своей яростью и удовольствием от совершенной битвы. Кровь, стекающая по его меху, капли слюны из пасти, окрашенные в алый цвет, и его ярко пылающие зрачки делали его облик страшным и прекрасным одновременно. Но на его морде, среди всей этой ярости и крови, был виден глубокий порез от серебра. Этот порез, этот след, был для Торре важным напоминанием о его первой настоящей охоте. Он не мог восстановить свою рану, и это было для него символом его силы и слабости одновременно. Этот шрам был олицетворением его первой победы, но также и напоминанием о том, что на его пути будут еще множество испытаний и битв, и каждая из них будет приносить свои раны и следы. Но Торре был готов к этому.
С каждым днем, Торре ощущал, как его сила и мудрость растут. Он знал, что его путь к власти только начинается, и он был готов к тому, чтобы продвигаться вперед, не останавливаясь перед ничем и никем.
С каждым днем, Торре ощущал, как его сила и мудрость растут. Он знал, что его путь к власти только начинается, и он был готов к тому, чтобы продвигаться вперед, не останавливаясь перед ничем и никем.
☾ .Подавленный мятеж. ☽
| Его план на ближайшее будущее был прост и жесток. Он мечтал о том, чтобы убить своего отца и занять его место как Судья септы. Это был единственный способ достичь вершины и заполучить невероятное признание и могущество. Он знал, что это не будет легкой задачей, но он был готов к любым ужасам и жертвам. Торре также хотел узнать больше о истории септы и ее корнях. |
Он обратился к Провидцу, хранителю знаний, с этой просьбой. Провидец указал ему на древние рукописи, написанные на Кригском языке, языке что использовался для записи большниства древних ритуалов. Этот язык был для Торре чем-то загадочным и чарующим. Он попросил Провидца научить его Кригскому языку, и Провидец согласился. Это было долгим и трудным процессом. Первые попытки Торре издавать слова на этом языке были шепелявыми и резкими. Он чувствовал себя неуклюжим и неуверенным. Но его решимость была безграничной. Со временем его усилия были вознаграждены. Его речь стала более гладкой и уверенной, слова текли с легкостью, и он мог читать и понимать древние тексты. Кригский язык стал для него не просто языком, а ключом к знаниям и силе. Торре, всю жизнь провел не зная утешения в септе Скорняков , и его имя уже давно было на устах каждого юного щенка. Его сила и умение сразу бросались в глаза, как бы молния разряжающая небо. Он был носителем той невероятной энергии, которая магнетически притягивала к нему внимание.
Многие щенки мечтали быть как Торре, и он нес на себе тяжелое бремя ответственности за их обучение и защиту. Он с неохотой, но всё же местами неким довольствием принимал на себя эту роль, ведь он помнил себя в их возрасте, когда его величественные лапы только начали находить свой путь в этом мире. Торре уверенно шел этим путем, и он был решим помочь другим делать то же самое. Он учил щенков выживать в безжалостном мире, где охотники и опасности подстерегали на каждом шагу. Он брал их с собой на охоты за дичью, где они учились следить, охотиться и скрываться. Там, среди мрака ночи и шума природы, он делился своими навыками и знаниями. Его опыт был их лучшим учителем. По мере того как щенки росли и учились, Торре познакомился с еще одним наставником щенят, вернее будет сказать наставницей. Это была Киджийна, некогда приведенная сюда против своей воли вождем стаи. Несмотря на это, она приняла свою участь и как и все остальные стала полноценным членом стаи со временем. С Торре и Киджийной стало ясно, что они обладают особым взаимопониманием. Они отлично понимали друг друга с полуслова, иногда даже досказывая слова или одновременно выполняя одни и те же действия. Это была связь, которая шла глубже слов и жестов, она была духовной. Со временем их дружба стала крепче, и они проводили все больше времени вместе, делясь опытом и знаниями. Их дружба была идеальной комбинацией силы и ума. Они не только обучали молодых оборотней, но и вдохновляли их. Каждый щенок видел в них образ будущего, и они были готовы идти по этому пути. Торре и Киджийна стали не только наставниками, но и друзьями, и именно благодаря их усилиям новое поколение скорняков получало знания и силу, чтобы выжить в этом опасном и беспощадном мире.
Торре стремился к совершенству, и его голод к знаниям и могуществу был безмерно глубоким. Он понимал, что только непрерывное совершенствование делает его сильнее и более влиятельным. В этом духе он обратился к Провидцу, самому мудрому члену септы, с просьбой обучить его непосредственному дару их стаи. Провидец, Церотур, согласился помочь молодому оборотню, поскольку он был достаточно удобным для него, сильным, да и ко всему прочему беспрекословно выполнял его просьбы и следовал литаниям. Мудрейший из всей септы знал как связаться с духами, к тому же Торре был идеальный кандидатом к обучению. Завладев этим даром, он смог бы раскрыть потенциал своего безумия пуще прежнего, овладев невероятной силой и скоростью, которой он, ко всему прочему, не был обделен с рождения. Торре и несколько других родичей, включая Провидца, отправились глубоко в лес, вдалеке от каэрна. Там, под бдительным надзором старших членов септы, началось обучение. Торре взял в руки манускрипт, что многими поколениями передавался между Провидцами, что клялись оберегать его и хранить как самый строгий секрет их стаи, да и начал изучение его, что проходило без особых проблем, ведь ранее он изучил Кригский язык. Торре сел в укромном месте, которое Церотур подготовил для проведения этого важного обряда. Он был напряжен и готов к тому, что будет следующим. Церотур стоял перед ним, словно жрец, готовый провести сокровенный ритуал, который поможет Торре достичь новых высот в обладании своими силами.
Обряд начался, и Церотур начал двигаться по кругу, словно в танце, взывая к духу, который он собирался вызвать. Торре чувствовал, как атмосфера вокруг них становилась напряженной, и он готов был к любому испытанию. И вот, перед ними возникла некая незримая сущность, едва различимая, но полная могущества и силы. Дух стоял перед ними, словно судья, готовый выслушать просьбы Торре. Как только пришло время, Торре начал говорить, его слова были четкими и искренними. Он молил духа обучить его, сделать его сильнее и мудрее. Он понимал, что это был его путь к лидерству и его собственным интересам, что тесно пересекались и с будущим. И дух, хоть и жестокий, оценивающий лишь хаос и отчаяние, увидел задатки нужного ему сосуда в люпусе, потому его ответ не заставил долго ждать, он согласился. Он признал Торре и наделил его необходимыми знаниями, “подселил” в его разум частичку себя, что отныне будет отвечать за дар внутри него. Торре был готов к этим переменам, он знал, что путь будет трудным, но он был готов к нему. Обряд завершился, и Торре чувствовал, как новая сила наполнила его. С помощью новообретенных возможностей, он полностью уверовал в свое могущество и способность превзойти всех и каждого.
Многие щенки мечтали быть как Торре, и он нес на себе тяжелое бремя ответственности за их обучение и защиту. Он с неохотой, но всё же местами неким довольствием принимал на себя эту роль, ведь он помнил себя в их возрасте, когда его величественные лапы только начали находить свой путь в этом мире. Торре уверенно шел этим путем, и он был решим помочь другим делать то же самое. Он учил щенков выживать в безжалостном мире, где охотники и опасности подстерегали на каждом шагу. Он брал их с собой на охоты за дичью, где они учились следить, охотиться и скрываться. Там, среди мрака ночи и шума природы, он делился своими навыками и знаниями. Его опыт был их лучшим учителем. По мере того как щенки росли и учились, Торре познакомился с еще одним наставником щенят, вернее будет сказать наставницей. Это была Киджийна, некогда приведенная сюда против своей воли вождем стаи. Несмотря на это, она приняла свою участь и как и все остальные стала полноценным членом стаи со временем. С Торре и Киджийной стало ясно, что они обладают особым взаимопониманием. Они отлично понимали друг друга с полуслова, иногда даже досказывая слова или одновременно выполняя одни и те же действия. Это была связь, которая шла глубже слов и жестов, она была духовной. Со временем их дружба стала крепче, и они проводили все больше времени вместе, делясь опытом и знаниями. Их дружба была идеальной комбинацией силы и ума. Они не только обучали молодых оборотней, но и вдохновляли их. Каждый щенок видел в них образ будущего, и они были готовы идти по этому пути. Торре и Киджийна стали не только наставниками, но и друзьями, и именно благодаря их усилиям новое поколение скорняков получало знания и силу, чтобы выжить в этом опасном и беспощадном мире.
Торре стремился к совершенству, и его голод к знаниям и могуществу был безмерно глубоким. Он понимал, что только непрерывное совершенствование делает его сильнее и более влиятельным. В этом духе он обратился к Провидцу, самому мудрому члену септы, с просьбой обучить его непосредственному дару их стаи. Провидец, Церотур, согласился помочь молодому оборотню, поскольку он был достаточно удобным для него, сильным, да и ко всему прочему беспрекословно выполнял его просьбы и следовал литаниям. Мудрейший из всей септы знал как связаться с духами, к тому же Торре был идеальный кандидатом к обучению. Завладев этим даром, он смог бы раскрыть потенциал своего безумия пуще прежнего, овладев невероятной силой и скоростью, которой он, ко всему прочему, не был обделен с рождения. Торре и несколько других родичей, включая Провидца, отправились глубоко в лес, вдалеке от каэрна. Там, под бдительным надзором старших членов септы, началось обучение. Торре взял в руки манускрипт, что многими поколениями передавался между Провидцами, что клялись оберегать его и хранить как самый строгий секрет их стаи, да и начал изучение его, что проходило без особых проблем, ведь ранее он изучил Кригский язык. Торре сел в укромном месте, которое Церотур подготовил для проведения этого важного обряда. Он был напряжен и готов к тому, что будет следующим. Церотур стоял перед ним, словно жрец, готовый провести сокровенный ритуал, который поможет Торре достичь новых высот в обладании своими силами.
Обряд начался, и Церотур начал двигаться по кругу, словно в танце, взывая к духу, который он собирался вызвать. Торре чувствовал, как атмосфера вокруг них становилась напряженной, и он готов был к любому испытанию. И вот, перед ними возникла некая незримая сущность, едва различимая, но полная могущества и силы. Дух стоял перед ними, словно судья, готовый выслушать просьбы Торре. Как только пришло время, Торре начал говорить, его слова были четкими и искренними. Он молил духа обучить его, сделать его сильнее и мудрее. Он понимал, что это был его путь к лидерству и его собственным интересам, что тесно пересекались и с будущим. И дух, хоть и жестокий, оценивающий лишь хаос и отчаяние, увидел задатки нужного ему сосуда в люпусе, потому его ответ не заставил долго ждать, он согласился. Он признал Торре и наделил его необходимыми знаниями, “подселил” в его разум частичку себя, что отныне будет отвечать за дар внутри него. Торре был готов к этим переменам, он знал, что путь будет трудным, но он был готов к нему. Обряд завершился, и Торре чувствовал, как новая сила наполнила его. С помощью новообретенных возможностей, он полностью уверовал в свое могущество и способность превзойти всех и каждого.
| Долгое время вождь Душегуб правил племенем Скорняков, и его лидерство было стабильным и мудрым. Он был уважаемым вождем, и его решения всегда были законом для племени. Однако время шло, и молодые оборотни пополняли членство Скорняков, готовые проявить свою силу и управлять племенем. |
Найджел, известный как Ломающий Кости, был одним из тех, кто считал, что пришло время смены власти. Его решимость и амбиции были безмерными, и он был готов вызвать вождя на поединок, чтобы доказать свою силу и право на лидерство. Призыв на поединок был высокой ставкой, и все в племени следили за этим событием с большим интересом. Душегуб, несмотря на свой возраст, был опытным и могущественным оборотнем. Он принял вызов Ломающего Кости с достоинством и готовностью. Поединок проходил на специально отведенной арене, где оба оборотня смогли проявить свои навыки и силу. Бой был жестким и бескомпромиссным. Душегуб и Ломающий Кости оба проявили невероятную силу и выносливость. Удары и рубящие движения сменялись мощными блоками и парированиями. Они бились не только за право лидерства, но и за уважение и признание племени. Схватка длилась долго, и оба оборотня были изранены и истощены, но ни один из них не собирался сдаваться. Было видно, что они готовы идти до конца в этой схватке. Наконец, в ожесточенной схватке, Душегуб сумел одолеть Ломающего Кости. Он не убил его, но победил и показал, что он остается вождем племени. Ломающий Кости признал свое поражение и сдался, демонстрируя силу и честь, которые были характерны для Скорняков. Этот поединок служил напоминанием всему племени о силе и мудрости Душегуба, и о том, что лидерство в племени Скорняков заслуживается, а не просто передается по желанию.
☾ .Заключительный акт. ☽
| Величественные леса Флодмунда обволакивали Торре своей древней мудростью, словно живой оракул, готовый раскрывать перед ним свои тайны. Он двигался сквозь заросли, его могучий торс выделялся на фоне мрака, словно древнее дерево, устремившееся ввысь. Могучие мышцы его тела напряглись, готовые к действию. |
Торре вдыхал ароматы леса, будто проникал в самое сердце природы. Он был в своей стихии, и его сенсоры работали на полную мощность. Его нос улавливал слабейшие следы животных, а его уши словно локаторы настроены на звуки их. Каждое движение листа, каждый шорох травы были им замечены. Он имел уже достаточно весомый опыт охоты на дичь, потому нередко брал на себя задачу по отлову всякой живности для щенков, которые еще не могли сами себе добывать пищу. Когда он, наконец, нашел следы добычи, его сердце забилось сильнее. Он медленно, но уверенно, приближался к своей цели, будто тень, неся в своих клыках судьбу стаи. Его движения были плавными и бесшумными, словно танец смерти. И, наконец, он добился своей цели. Добыча была поймана, и он приготовился вернуться в каэрн, гордый своим успехом. Но то, что он увидел по возвращению, в корне изменило его мир.
Разруха, сгоревший каэрн отпечатался в его памяти навсегда... Тела его родичей лежали на земле, и кровь застыла уже на земле в ужасных кляксах. Все те воспоминания, что были связаны с этим местом, в миг был разрушены, и Торре остался один, стоя перед разрухой, которая оторвала его от его прошлой жизни. Шок и отчаяние охватили его, и он понял, что больше ничего не будет прежним. Торре обернулся, и его глаза пламенели адским огнем. Он видел перед собой охотников, этих мерзких созданий, которые разрушили его дом, унесли жизни его родичей. Гнев и ярость кипели в нем, словно магмовое озеро, готовое извергнуться и поглотить всех, кто стал на его пути. Сполохи его зеленых глаз мерцали во мраке, а его клыки были готовы к жестокой битве. Без малейшей милосердности он кинулся на охотников, как яростный буря. Первый из них попытался поднять свой меч, но это было слишком поздно. Торре был быстр, как молния, и его острые клыки разорвали горло охотника, оставив лишь бесчувственное тело на земле. Затем он повернулся к следующему, его мускулистая фигура поднималась над жертвой, и меч этого охотника выпал из рук. Свирепый укус, и голова была оторвана, и тело теперь беспомощно падало к земле. Последний охотник попытался убежать, но его ноги несли его слишком медленно. Торре приземлился перед ним и в мгновение ока, силой своих могучих лап, отправил его в воздух. Охотник кричал, но его крики замолкли, когда он разбился о дерево и исчез вечно.
Торре остался стоять среди этой картины смерти и разрушения. Он понимал, что его жизнь навсегда изменилась, что теперь он одинок и его мир разрушен. Но в этот момент, он также осознал свою силу, свою способность защищать себя и свою стаю. Гнев и ярость остались в его груди, но теперь они были направлены против тех, кто посмел причинить ему боль. Торре ринулся сквозь лес, его лапы били о землю, а зеленые глаза сверкали во мраке. Он знал, что каждая секунда сейчас важна. Его нюх был его проводником, и он чувствовал запах своих родичей, слабый и пропитанный страхом. Он двигался быстро и молчаливо, словно дух леса. И наконец, он их нашел. Среди обломков деревьев, спрятавшуюся от посторонних глаз, он увидел ее. Киджийна, девушка-родич из стаи, которая вместе с Торре обучала молодняк, которая спасла троицу щенят из ямы. Она стояла там, одна, среди разрушенной стаи, ее глаза были полны боли и отчаяния, но она была жива.
☾ .Надежда. ☽
Хаккмари был совсем другим миром по сравнению с лесами Остфара. Здесь дикие места, полные различной живности и охотников на неё. Болотистые местности и хвойные леса окутывали эти земли собой, как бы скрывая их от глаз чужих. Местные, чуть диковатые народы не очень любили прихожан, но тем не менее редко высказывались, ведь какие только сущности здесь не обитали. Охотники, коренные и не кореннные жители Хаккмари, несомненно, слышали мрачные легенды о ликантропах, но это не пугало их. Что и вполне понятно, простой люди никогда не видел их, а если им и доводилось тех встретить, то скорее всего они не сыскали своей головы, увы. Ликантропы решили оставаться незаметными, скрывая свою истинную природу. Они некоторое время избегали людных мест, лишь бы никто не вычислил их сущность. При необходимости они могли сменить свою дислокацию дабы затеряться. Среди оборотней было большое чувство взаимопомощи и доверия. Они были солидарны и готовы защищать друг друга. Строгое ведение стаи и ее единство были их наилучшей защитой. Время от времени, когда местные охотники искали следы ликантропов, последние прятались в глубоких лесах, которые окружали Хаккмари. Они использовали свои безупречные навыки охоты, чтобы слиться с местным окружением и потеряться из виду
Восточные леса Хаккмари представляли собой мрачное и неприступное убежище для стаи Киджийны. Здесь густые деревья создавали непроницаемые завесы от наводнений света, и лишь узкие тропы и древние дороги, оставленные временем, вели глубже в лес. Лес был наполнен жизнью, той самой к которой они привыкли в родных землях. Дикое население этой части леса было странноватым и суровым. Лес мог быть другом, но и врагом одновременно. Через эти заросли можно было добраться к свободной части леса, где оставались немногие свирепые звери и другие существа, давно адаптировавшиеся к жизни в дикой природе.
Скрываясь в лесу, стая Киджийны построила свой каэрн - свой дом и укрытие |
Жизнь среди людей и жизнь в лесу были разные, но каждая из них требовала своих навыков и умений. Здесь, в глубоком лесу, ликантропы могли полностью раскрыть свою природу. Они обучали своих молодых родичей искусству контроля над своими формами, мастерству охоты и навыкам выживания в дикой природе. Киджийна и ее товарищи старались оставаться незамеченными, их главная цель была в том, чтобы сохранить свою свободу и тайны от местного населения. Ночью они выходили из своего убежища, чтобы охотиться и патрулировать территорию, а днем сливались с простыми обывателями, не подавая виду. Эта жизнь была суровой, но они были готовы к ней. Здесь в глубоких лесах Хаккмари стая Киджийны нашла свое новое прибежище и свою судьбу, готовую бороться за свое место в этом загадочном и опасном мире, став вождем среди своей же стаи.
Последнее редактирование:
