- Сообщения
- 2
- Реакции
- 6
Имена, прозвища и прочее.
Алан Смити.
Раса персонажа.
Человек.
Возраст:
33.
Внешний вид (здесь можно прикрепить арт).
Лохматый, бородатый мужчина чуть выше среднего роста. Лицо преимущественно покрыто угрями. Каштановые волосы и голубые глаза. Одет в типичные крестьянские тряпки. Ничего особенного или запоминающегося во внешности не имеет.
Характер (из чего он следует, прошлое персонажа).
Грубоватый мужчина, что за ширмой агрессии и закрытости искусно скрывает свой сентиментальный характер, хотя и для садизма есть место в его шкафчике психологии. Малообразованность, но трудолюбие и способность быстро обучаться новым отраслям труда сильно помогают Алану в адаптации в незнакомых местах. Любовь выпить и поговорить слишком сильно засели в обиходе своего бытия у Смити. Стоит учесть, что если человек по духу Алану, то его общительности и открытости позавидует любой артист. Склонен к философским размышления с приятной компаний.
Таланты, сильные стороны.
Неплохо разбирается в анатомии существ. Искусно владеет философией казни. Отлично обращается с мечом, а особенно с топором. Относится к смерти с лёгким пренебрежением в силу своего многолетнего опыта в профессии палача, поэтому в критических обстоятельствах склонен к манипулятивным действиям, основываясь на психологии и мышлении потенциального убийцы.
Слабости, проблемы, уязвимости.
Впадает в оцепенение от упоминания покойной жены в негативном свете, поэтому никогда о ней не говорит. Склонен к импульсивным решениям о чём Алан в последствии не раз пожалеет. Злоупотребляет алкоголем. Склонен к агрессивному общению с незнакомыми людьми. Прямолинейность тоже не редко приносит свои неприятные сюрпризы.
Привычки.
Ярко выраженных привычек не имеет. Лишь следует суеверным приметам.
Мечты, желания, цели.
Особых целей не имеет, хотя и желает найти отгадку письма, но это лишь служит для того, чтобы отправиться в путешествие и бросить вызов рутине, что так горько обременилась на нём.
Алан Смити сын палача Рудольфа Смити в столице Остфара. Профессия, что сравнивается с проституцией и воровством, насколько аморальна для простых обывателей столицы Остфара. Многие поколения Смити сменяли друг друга в столь давней, но так нужной для законодательства исполнительной работёнки. Казалось бы, закон прикрывает все грехи палача, но кровавые руки уже не отмыть.
Рудольф понимал, что нет никакой возможности у Алана стать хоть кем-то, как не карателем чужих судеб, проливая бардовые дорожки, как циничный символ зря прожитой жизни. Слишком сильно укрепилась убийственная должность в поколении Смити, ведь слыли они средь местного люда, исключительно, палачами. С юношества отец семейства обучал своего сына всем тонкостям искусной работы. Огромные анатомические знания хранятся в голове палача, как книги на запыленных медиками полках огромных библиотек. Позже писал об этом и сам Алан:
" Сложнюче же дельце - отсечь голову будь то тать иль кровник. Пущай резонёры балалакают всякое, но я да отец мой знаем быль."
Старания Рудольфа обучить своего сына не проходили даром. В действительности, Алан многому научился и уже к 10 годам умело обращался как с топором, так и с клинком, стал уже немного разбираться в анатомии убийства и обучался грамоте при одной из церквей. И посему весьма досаден и противен на вкус тот факт, что молодой и пытливый ум, созерцая этот мир, склонен к нигилизму, к отречённости от негласных заповедей и к импульсивным глупым поступкам. Быть может, для этого и дана нам молодость, чтоб вершить глупейшие дела, дабы в старости, покачивая унылой, но сильно дрожащей ногой, ухмыляться и рдеть за свои содеянные поступки. Отрёкся же младший Смити от своей прямой учести. В возрасте 13 лет он объявил отцу и мачехе, которую звали Агнесса, что покидает дом отчий и желает вступить в частное ополчение состоятельного человека, мистера Джонса. Рудольф лишь рассмеялся и велел уйти Алана с глаз его долой и запретил тому входить за порог дома, пока тот не одумается и не попросит отца прощения за глупый и ребяческий поступок, который как и любой родитель не мог ожидать от своего единственного выжившего сына.
Мистер Джонс был заядлым алкоголиком и консервативным человеком, в его имениях было несколько больших пшеничных полей и рабов вблизи Стхаёльхейма, посему ему нужна была небольшое, но мобильное ополчение, вечные набеги то ли кочевых племён, то ли организованных преступников ему изрядна поднадоели, поэтому с некоторых времён он стал набирать к себе куда больше людей, даже малоопытных и весьма молодых. Несколько лет Алан только тем и занимался, что сражался с разбойниками и пил хмельное со своим товарищем Визгуном, которого прозвали так из-за крайне заразительного смеха, превращающегося по мановению его диафрагмы в потусторонний, пугающий и крайне продолжительный свиной визг, что служил апогеем гогота. Неплохой заработок, приятели и зачётный эль позволили бы Алану до самой старости трудиться во благо мистера Джонса. Только вот есть же проблема на белом свете - смерть, её приход зачастую неожиданный, как пришествие 21-ликого монстра из страшных сказок детворы, что предстаёт в виде чёрного массивного силуэта, пожирающего души тех детей, кто скажет имя его вслух. Алкогольная зависимость угробила очередную жизнь, а сын Джонса прогнал половину ополчения с желанием сэкономить лишнюю монету. Так в возрасте 16 лет Алан оказался с дюжиной монет, но без возможности где-то жить и работать.
Удивительно легко можно найти ночлег в таверне с проститутками на окраине Стхаёльхейма, где бордовый бархат расстилается по полуобнажённым телам не очень стройных дам. Местные завсегдатаи корчмы "Красный смех" часто отмечают опытность местных барышней в работе с клиентами. Ох! А ведь кто бы что ни говорил, какая благородная профессия - проституция! Самоотверженность, честность перед собой, разрушение устоявшихся норм морали, поддержание брошенных и одиноких дам, а-ля феминистическое движение, а ко всему прочему получаешь приятное да ещё и деньги за это платят! Разумеется, есть побочные эффект в виде разного рода венерических заболеваний, но кого оно волнует, ведь важно другое - дать в морду любой консервативной ханже. Проституция - элемент развития современности на протяжении многих эпох!
Как же хороша жизнь, когда имеется лишняя монета! Только вот в жизни совсем не как в сказке. Алану предстояло понять, что деньги склоны к концу, когда слишком часто развлекаешь свой конец. Только последнюю неделю он был совсем не свой. Нежелание возвращаться в отчий дом или, авось, душевные страдания из-за образа жизни выбивали его из колеи? Вовсе нет. Как же прекрасен на вкус и так чарующе дорог напиток, чьё послевкусие остаётся на устах до скончания веков. Будто всю оставшуюся жизнь, мы пытаемся получить те же эмоции и чувства, что получили впервые, вкусив столь заветный плод любви. Да, да! Ну и что? Кем бы она ни была, первая любовь всегда целомудренна и наивна, как наивна и героически отважна какая-нибудь Шахерезада из далёкой Алаоты, что странствует тысячу и одну ночь по заброшенным пескам пустыни для достижения высшей силы подвластной человеку - умиротворения. Какое же это благое слово "умиротворение", вот зачем младший Смити терзался в сомнениях. Нормы общественной морали, нормы своих собственных убеждений, что всё также навязываются обществом и прекрасная, душевно целомудренная, хоть и спящая с мужчинами за деньги, Айла. Смуглая девушка Арвароха или же распутная женщина, пользующаяся таким спросом мужского внимания, что очереди выстраиваются прорвой изменщиков, инвалидов и просто грязных мужиков. Каждый мечтает провести ночь с ней. Её бархатный и глубокий голос завораживал воображение, а изящность её движений невозможно передать ни бумагой, ни пером, лёгкая, парящая над землёй и плачущая по ночам от безысходности и стыда содеянного. Долго же... Долго же не мог себе признаться Смити, что влюбился в проститутку.Поздно вечером дрожащее сердце Алана приползло к дверям Айлы. Стук. Продолжительный скрип грузной деревянной двери. Неловкое приветствие. Вдох. И вот уже сказаны все слова. Всю ночь они общались душа к душе да расстались лишь на рассвете. Многое же было сказано в маленькой комнате проститутки, где стены только то и делают, что слышат стоны и душевные разговоры. Сложно застукать за арварохской женщиной уязвимость. При взгляде на Айлу всегда всплывает мысль, что этакое богатое тело хоть сейчас отправляй в анатомический театр. Только не в те магические часы, когда два сердца бьются в один такт. Уязвимость Айлы перед священными тремя словами ярким пламенем осветила туманный ковчег похоти. Среди тысячи фраз, соплей и безысходности всё же пролетели два серьёзных слова "завтра" и "сбежать".
Спозаранку два пугливых тела выдвинулись из Стхаёльхейма в сторону столицы Остфара. Как же глуп тот план, что основан на любовных чувствах. Прийти в город, найти работу и жить долго да счастливо. Как же утопичны идеи спокойной жизни. Ни гроша у Алана в кармане, но зато есть вера в жизнь. Сразу же по прибытию Алан отправился искать себе работу, взяв слово с Айлы, что не будет заниматься проституцией и никогда никому не скажет о своём прошлом. И пришла беда так неожиданно для Смити, что тот чуть было не пустился в бега. На центральном базаре, где тётки приглашают купить гнилую рыба, а запах фекальных ям трахает каждого жителя Ельтха. Алан встретил отца своего. Удивительные сюрпризы преподносит жизнь обывателям клочка суши Кеменлада. Не смогла сдержаться отцовская слеза внутри тела и выкатилась наружу, оставляя солёную дорожку на исхудавшей щеке, сколько злости и сколько безысходности показал он этой скупой слезой. Обнялись два Смити в центре рынка молча и гордо, ведь есть язык, который не зависит от слов. Прошли с отцом они в свой отчий дом, где встретила их мачеха Агнесса, которая так сильно полюбила Алана. После сказки сына о том, что делал он все эти годы. Отец сказал, что устроит Алана в мясную лавку товарища своего. Делать было нечего.
Двадцать шестой год уже живёт на белом свете Смити младший. Сменил он и лавку мясную, и ферму ветхую, и в гвардейцы его не берут из-за фамилии своей "сын палача - палач". Вот тут-то он и осознал, что от природы своей не убежать. Нет дороги, кроме той, что указывает ему на свою судьбу. Всё на свете - разные проявления одного и того же. Желание уходят прочь, когда встаёт осознание, что любимый человек тяжело и, видимо, неизлечимо болен. Работа в сфере обслуживания для Айлы не прошла даром. Сначала она не могла родить наследника для Алана, а сейчас и вовсе готовится помирать. От былой красоты 28-летней Айлы осталось ровным счётом глухонемая пустота.
Многотонные корабли, проплывая над столицей Остфара, видели, что спешным шагом направляется к дому отца его собственный сын, чтобы наконец признать в себе палачный дух.
Ни пустыни, ни ветры, ни солнца, ни люди не знают, почему они были созданы. Важно лишь то, как скоро они готовы принять себя. Настал тот день, когда первый преступник будет казнён самим Аланом Смити, сыном Рудольфа Смити, что стоит и гордо смотрит на сына, издавая свой чуть ли не последний вздох, точно как стоящий на четвереньках разбойник. Холодное лезвие топора разрезает грязную шею, встречаясь с тёплыми потоками крови, что мчатся к свободе, прочь из бренного тела. Люди любят смотреть на малоопытных палачей, сложно отсечь голову человеку с первого удара, а посему и судорожные волны кровавых артерий, выплёскивающих всю свою душу наружу, настолько много, что удивляет, как столько могло храниться внутри одного существа.
Ужасен тот день, когда умирает близкий человек. Материя неизвестная ныне окаймляет оболочку человека и увозит его в далёкие и беззвёздные ночи. В чём сила? В тишине. Смерть приносит лишь тишину и плачь, а последний всегда утихает и всегда остаётся молчание некогда живого человека, который всю свою жизнь пытался пробить свой путь в сложном и пугающем мире. Каждый вздох, каждый миг, каждое слово направлено на то, чтобы убить тишину, которая в конце как самый опытный палач один взмахом, одним прикосновением острия хладнокровного топора уносит жизнь в далёкое путешествие, где лишь закрытые глаза и потеря себя. Как преодолеть пик любой эмоций, что именуемая тишиной приходит так неожиданно и безнадёжно? Никак. Не убежать живому существу от банальных вещей, где страх и трусость душат сильнее, чем какой-либо мальчишка душит своего удава в подростковые годы. Глупо! Как же глупо думать, что лишь закопав себя в работе можно убежать от своих чувств, что внутри нас крепкой хваткой замурованы, околдованы детским невинным взглядом и ночь за днём мы слышим крик, нами убитый, подавленный визг. Так и Алан, некогда любящий жизнь, похоронил куда больше, чем бездыханное тело, вместе с Айлой ушла и любовь к жизни Смита. Тишина наступила в его голове.
Годы молчания перед собой не приносят ничего хорошего. Время шло, а мои резкие временные проматывания увели из жизни ещё одного члена семьи. Не выдержало сердце главы семейства Смити и тот отправился вслед за биологической матерью его сына. Конечно же, это не могло не ударить по Алану. Его свободолюбие испарилось, а как всё начиналось! Он пошёл против воли отца, поверил в себя, в свои силы, но ради любви вернулся к своему родному дому, где годами перебирался с одной работы на другую пытаясь прокормить свою так горячо любимую жену-проститутку, которая умирает в мучениях, а вскоре и уходит сам отец Алана.
Погрузившись в работу Алан со временем перестаёт чувствовать всякое сожаление к тому, что является смертью в глазах многих и многих людей. День за днём он отсекает головы людей. С каждым разом он старался быть куда точней и куда профессиональней, ибо закон позволял забирать всё одежду сущности после отсечения головы. Маленькая заработная плата компенсировалось тем, что у него каждую неделю были пополнения в виде новой одежды, на рынке у него никто не желал брать деньги, ибо кровавые деньги стоят ниже чести добропорядочного жителя Остфара, он продавал тела усопших разным магам, алхимикам и лекарям. С каждым годом Алан всё больше и больше чувствовал себя изгоем и даже деловые разговоры с коллегами по цеху ему не помогали. Мысли о бездарности его существования слишком глубоко засела в его голове. Единственное место, где он отвлекался, где его мысли шли против течения своих собственных убеждений был процесс обезглавливания. Как же прекрасен момент нанесения холодного клинка по бурлящей голове жертвы, осознающей, что издаёт свой последний вздох. Такие моменты Алан всегда протягивал, он чувствовал власть над человеком. "Покажите мне как ведёт себя человек, когда ему дают власть и я скажу, что у него в душе". Говорил отец Алана, но тот никогда не был с ним согласен. Любой человек при власти со временем начинает сходить с ума, если же и говорить, не способны деньги так резко и грубо менять человека, как способна на это власть. А что ещё нужно маленькому человеку? Стоит дать ему хоть немного власти в самых маленьких масштабах и довольствуется этим, словно где-то в переулке среди крыс и говна просит милостыню сирота, а какой-то прохожий с грязными руками в кровавом фартуке и хохоча, оскаливая лишь один оставшийся зуб, кидает ножку курицы прямо перед мальчишкой, в лужу наполненной то ли мочой, то ли дождём, и тот вгрызается в этот кусок сырого мяса, как в последний раз, уже через минуту он пытается съесть саму кость. Как иначе? Нужно выживать. Вот и Алан пытался просто выжить.
Скорее всего младший Смити так бы и прожил в Остфаре до конца своих дней, пока в его жизни не появился преступник под номером 64389000. Таинственный разбойник обвиняемый в государственной измене, чью личность не знал ни палач, ни люд. Особенность процедуры обезглавливания заключалась в том, что проходила в темнице, где лично присутствовали несколько высокопоставленных личностей королевства. Чего ж им всем надобно? Неужто эта без пяти минут азовка честь имеет средь бояр в сей горнице быть замордованным? Вестимо, не для ума моего, но я ж тоже не девушка сенная, в конце-то концов. Чего же паче, нужно б не оплошать да с размаху его одного, чтоб опосля совесть моя не зазрила перед чинами-то набольшими.
Привели стражники таинственное лицо, что в железной маске закрыто. Наклонили его, так что его шея на бревно легла и приказали палачу сразить того клинком своим. Взмах. Крик. Удар. Голова. Холодный пот настиг лоб Алана, пока гнусные лица забирали башку и семенили в сторону выхода трёхсантиметровыми шагами. Услышанное не могло быть сон и хоть казалось, что это не наяву, убитый крикнул "Айла". С уходом надзирателей Смити рухнул на пол в исступлении. Никто не сможет предотвратить взмах палача, даже он сам, не остановить ревущий удар карателя судеб. Сожаление ли постигло голову Алана за убийство или впал в тихое неистовство? Сложно понять, говорил ли 64389000-ый о Айле, которую любил Смити да и что он крикнул, быть может, "о господи" на своём чужеземном языке? Раздевая убитого, дабы забрать его одежду, Алан наткнулся на странную татуировку на теле загадочного мужчины в виде человекоподобного облика, а внутри шароваров тугим ремнём был привязан прямо к телу клочок сильно потрёпанного пергамента. Надпись на ней вела к одному из домов Ельтха. Дом представлял собой незамысловатую конструкцию из дерева и булыжника, типичная халупа бедного района, где дерево, пыль и влага издают в любовном симбиозе запах прошлого. Примечательно то, что в нём по всему видимости никто не жил и зачем этот клочок вёл к этой ветхой хижине оставалось бы загадкой навсегда, если бы Смити не решился зайти внутрь. Дверь была слабо прибита гвоздём, а желание разобраться что к чему всегда превышает, когда только рутина и сопровождает бытие на протяжении многих лет. Ужасающая пыль и паутина, окаймляет всегда заброшенные дома, видимо, грязь любит побыть одна в пугающих местах, куда точно не придут взрослые, а только любопытная мелкая детвора. Разбросанные и сломанные вещи невольно наталкивали на мысль, что покидал это место кто-то очень быстро и отбивался двумя, если не тремя руками. Крови не было, значит никто не пострадал, либо её уже давно вытерли? Оторванные клочки пергамента валялись по всему полу. Если сложить несколько кусков вместе, то выходили предложения, хотя смысла они особого не имели. Подбирая очередной выгоревший, весь пропитанный тайной и удивительно манящий на злоключения, пергамент в глаза Алану бросилось письмо.
Послышались грузные шаги со второго этажа. С каждым шагом они становились всё громче и сердитей. Видимо, нужно бежать. Алан вскочил и бросился вон, а за ним кричащая стрела разревелась по всему кварталу: "Похитник!". Ноги страха уносят Смити сломя голову и никто не способен сдюжить с желанием жить. Специфические авантюры для Алана всегда были источником вдохновения и интересного созерцания мира, но такую необъяснимую специфику обстоятельств ему вряд ли удавалось объяснить самому себе.
Что же может значить это письмо? Может ли это быть тайной запиской магического общества к магу или это связано с какой-то государственной тайной, ненароком казнил Алан того преступника? А чувства-то какие приятные, верно, Алан? Удивительное свойство исцеления представляет собой сюжет случайного обстоятельства. Впервые за долгое время Смити не мог заснуть из-за размышлений о тайне и удивительности произошедшего. Сколько нужна дать судьба знаком, чтобы человек им воспользовался? Авантюристу лишь одна, потому что только в злоключениях, в глупых поступках можно найти своё умиротворение. Какое же, чёрт возьми, это благое слово. Недели понадобились Алану, чтоб снова себе признаться в глобальной авантюре, ибо наступает момент в жизни каждого человека, когда надо выбрать между тем, к чему привык, и тем, к чему тянет. А ведь есть ещё и жизнь в Ельтхе, но злоключения важнее, потому что они не зависят от Алана, а жизнь в Ёльтхе - да.
Спозаранку Алан собрал яства на дорогу к северному Хакмарри, оставил чуть ли не все свои деньги своей мачехе и отправился в сторону приключений, где желание найти "таинственное" одолевало его и превращало из взрослого бородатого мужика в любопытного и глупого мальчугана, что затаив дыхание скачет к порту, где матросами служили его бывшие ополченцы, куда не взяли его самого, но где работал Визгун, поэтому долгое путешествие в Скверноземья прошло как по маслу с пивом, а потому новая история Алана Смити начинается по прибытию в Северную часть Хакмарри.
Последнее редактирование:
!
