Имена и прозвища: Гастон; "Проповедник".
OOC никнейм: batyushka Раса: Человек флорской народности. Возраст: 32 полных года на момент попадания в Заокеанье. В нынешнее время - также 32 зимы. Языки: Флорский; морфитский; смешанный флоресский. Родина: Флорэвендель, север Вествара, ныне разрушенное бенедиктинское аббатство имени святого Франциска близ границ Друнгара. Архетип: Боец. Внешний вид: Скромные одеяния, лишённые яркости и цветов, доброта во взгляде, кажется, смотрящем глубоко за пределы физического тела прямо в душу, смиренный покой в голосе, что есть результат его жизни в монастыре и связи со святым пророком, а также, конечно же, позолоченный символ Флорендства на шее - Древо Жизни. Всё это выдаёт в Гастоне священника, связующего бренных и несчастных людей с Флорендом. Оный является мужчиной явно флорской наружности с карими глазами, каштановой шевелюрой и такой же приятной на вид бородой. Гастона можно назвать скорее худощавым, чем крепким, из-за постоянного употребления зелий, отсутствия крупного жалования и монашеских обетов, хотя физические показатели паладина, как и подобает охотнику, неплохо развиты. Голос: Посмотреть вложение 2025-01-17-17-08-16.mp3 Характер: Что есть охотничье ремесло? Спасение людей от влияния тёмных сил и колдовства? Истребление нечисти ради мести? Способ добиться славы и почёта в глазах простолюдинов? Или, может, сугубо научный интерес? Абсолютная ложь! Охота - это эмоции и чувства, желание и страсть. Какими бы благими целями не прикрывался охотник, он не сможет прожить без азарта убийства опасной твари под угрозой умереть наиболее жестокой из смертей самому! Вот, что есть охота. И Гастон - такой же охотник. Он может прикрываться собственным долгом, волей Флоренда, приказом святой церкви, однако под личиной добродушного выросшего в монастыре паладина и борца света всегда будет скрываться псих! Бес, ликующий от безнаказанных убийств и законного лишения невинных жертв жизни по щелчку пальцев архиепископов. Дьявол, поющий от возможности вершить чужие судьбы мечом и топором. И неважно, кто попадётся под руку паладину: еретик или язычник, ведьма или монстр, такой же охотник или последователь Флорендства. Причина всегда будет найдена, и приговор окажется единым для всех: эшафот. Гастон никогда не понимал, не понимает и не поймёт этого факта. Для него мир делится на чёрное и белое, ему внушили, что все подобные деяния оправданы святым, насилие и боль преследовали Гастона с самого детсва, для него это обыденность. По ходу всей истории Гастон будет становиться всё более и более подобным тому, с кем изначально боролся паладинский орден. И в конечном итоге это приведёт к страшным последствиям. 
Слабости: Гастон не блещет хорошей памятью, ввиду чего большинство нужной и важной в различных аспектах его деятельности, включая охоту, информации оный привык хранить в письменном виде. Это неудобство заставляет паладина на всякий случай всегда держать при себе записные книги и бестиарии, если тот готовится к следствию или охоте на нечисть с ведьмами. На момент попадания в Заокеанье тот действительно хорошо помнит лишь базовую информацию по бестиям и магии, а для остального потребуется освежить память, либо разузнать методом проб и ошибок. Также одной из проблем Гастона является излишняя фанатичность, подталкивающая его на, зачастую, совершенно необдуманные, опасные и жестокие поступки, которые могут иметь страшные для охотника последствия. Привычки: Как и у любого другого последователя учений пророка, из уст Гастона каждый день льются молитвы, поются псалмы и выкрикиваются всевозможные религиозные возгласы. Кроме того, как было описано выше, Гастон всегда вынужден носить с собой необходимые в ремесле предметы. Не серебряные полуторники и толстущие бестиарии, которые могут выдать паладина, но склянки со снадобьями, небольшие кинжалы, либо книжки для заметок. Также оный привык записывать всякие наблюдения и вести собственный бестиарий. Где-то во Флорэвенделе пылится его весьма толстая книга, которую, однако, с собой Гастон не сумел забрать. И теперь паладину предстоит завести новый глоссарий, что весьма удобно сходится с данной ему церковью миссией. Цели: Защита интересов флорской церкви: наказание еретиков и богохульников, а также при возможности распространение влияния западного Флорендства и на земли Заокеанья. Выполнение охотничьей деятельности паладинов: истребление нечисти и определённых колдунов да ведьм с тёмными и языческими дисциплинами без исключений. По наказу архиепископа Карита: сбор информации о новых бестиях на материке и, если то будет возможно, полное истребление оных, а также осуществление славьерской деятельности. |
«Эта книга – руководство по распознаванию еретиков, ведьм, колдунов и прочих оных, практикующих чёрную магию. Здесь приведены детальная процедура определения факта дьявольских козней, справедливости обвинений по отношению к ереси, порядок применения пыток и делопроизводство при допросе.»
INTRODUCTIO
| - Середина 20-х годов II эпохи. Смерть святого Флоренда знаменовала начало государственных беспорядков и хаоса во Флорэвенделе. По королевским землям пронеслась волна ужаса, презрения и хлада. Морфитская раса стала наиболее притесняемой флорами в те годы ввиду вероломного убийства пророка одним из их представителей, а заострённые уши превратились в признак неверности, предательства и дьявольской службы. Не обошло это зверство стороной и так называемых колдунов. Ведьм пытали, ведьм сжигали, ведьм сажали на колья. За пару лет божий дар обрёл вид адова проклятия морфитов. Малейшее проявление магической принадлежности заставляло народ сторониться даже брата ближнего. Некоторые мужи вовсе посвящали всего себя охоте на ведьм, собираясь в группы, зажигая факела, прилюдно разводя костры, проливая чужую кровь. Этому активно способствовала церковь того времени. Множество самопровозглашённых последователей святого принялись проповедовать свои лжеучения. Из-за собственной слабости корона при Авилиусе не могла противостоять вандалам, убийцам, еретикам и демонопоклонникам. Лишь спустя менее двух десятилетий эти попущения привели к народному восстанию, свержению правящей династии и множественным реформам. Церковь после процедуры казни еретических личностей приняла прежний лик, впоследствии лишь укрепив собственное влияние на территории нашей родины и не только. Сформирован был также и орден паладинов – военное подразделение церкви, основной задачей которого является защита сердец последователей святого пророка от язычника, еретика и бесовского влияния. Вырезка из исторического трактата Пьера Шантеля «Взлёты и падения флорской короны» 195 год IV эпохи |
FABULA
- 5-е бугтавайза 275-го года IV эпохи. В одном из бенедиктинских аббатств в Вестваре близ друнгарских границ рождается мальчик, через несколько минут одарённый именем «Гастон». Бенедиктинцы нередко используют собственные монастыри в качестве тюрьмы для богохульников, еретиков и прочих неверных, ожидающих приговора. Такое происходит в регионах без отдельных церковных темниц, а также из-за ярой поддержки бенедиктинцами ордена паладинов. Гастону было запрещено проникать в места заключения преступников веры, хотя сам факт содержания в монастыре оных скрывать никто не пытался. Несмотря на это, несомненно, душераздирающие вопли и стоны за закрытыми дверьми, а также нередкие казни паладинами неверных на заднем дворе монастыря, свидетелем которых порой невольно становился юных монах, внесли свою лепту в дальнейшее формирование характера 
- 20-е дариэля 286-го года IV эпохи. В монастырь прибывает отряд ордена вместе с осуждённым за проведение жертвенных ритуалов Арно Лабруссом. На самом деле оный являлся самым настоящим колдуном с инфернальным даром, о чём паладины были в неведении, ввиду чего уже следующей ночью Арно выбирается за пределы решётки. Силы мага позволили пламени охватить аббатство, а самому инферналисту - убивать каждого, кто встретится ему на пути к свободе. Коридоры монастыря были слишком узки для ведения паладинами равного боя, монахи же не могли и вовсе ничем противостоять колдуну с дьявольской личиной. Хоть уже близ врат аббатства уцелевший отряд в конечном итоге смог переломить ход битвы и умертвить Лабрусса, потери были слишком велики. Большая часть монахов, половина бойцов и все обвинённые церковью преступники сгинули средь окроплённых кровью стен в горящем монастыре. Впрочем, это судьба не постигла Гастона, выжившие братья которого сумели увести детей из аббатства во время побега Арно. Эта ночь показала юнцу настоящего колдуна во плоти, разрушительные последствия магии и то, что обладают этой силой не только святые мира сего. Оставшихся монахов паладины отправили в восточное доминиканского аббатство, предварительно с позволения избрав среди оных юношей, что могли бы в будущем держать меч во имя святого имени пророка, ибо доминиканцы вряд ли могли пропустить и принять столь большое количество людей за собственный порог. Гастон был, очевидно, среди таких. |
ADULESCENS
- 286–291 года IV эпохи. Никто не спрашивал Гастона, хочет он того или нет. В ордене всё было иначе, ведь это место для взращивания солдат, а не миролюбивых монахов, хоть грамоте здесь тоже уделялось внимание. После выпуска из академии Гастон уже в совершенстве владел флорским и морфитским языками, а позже пришлось выучить и смешанный флоресский. В возрасте пятнадцати лет Гастону предстояло пойти на службу в качестве оруженосца к Этьену Сен-Клеру, но незадолго до этого оный был до смерти заколот вилами во время крестьянского бунта в деревушке Рив-де-Мир. Гастона сумел заметить паладин с куда меньшим количеством подвигов – бесфамильный, но амбициозный Фрэнсис из Брегдефа. Во всех юнцах здесь взращивают чувство долга не столь пред отчизной, сколь пред верой и церковью. И особенно это работает на выросших в монастырях детях, чьи братья, отцы и прочие близкие посвящают, как и они, всю свою жизнь службе богу и следованию догм.
- 5-е форивэля 292-го года IV эпохи. Такие волнение и первобытный ужас Гастон не испытывал даже в инфернальную ночь, ведь теперь он вполне осознавал, куда и на какой риск идёт, и что вполне себе может погибнуть в серьёзном бою. Так и было, но, увы, не с Гастоном. Смерть благородно встретила одного из сослуживцев парня уже по приезду к деревне, когда на отряд посыпался хоть и необильный, но всё ещё опасный дождь из снарядов. Гастон же, как и подобает хорошо обученному выпускнику лучшей боевой академии при церкви, нашёл укрытие, неуклюже выронил арбалет из рук, упал на него и переломал пополам под собственным весом, не забыв ещё и рассыпать болты. Жалкое зрелище. Особенно для Фрэнсиса, пред которым Гастон всеми силами желал проявить себя. Но выяснять, готов ли теперь монах драться, точно нужно было не сейчас, а потому, передав юноше один из своих мечей, брегдефский паладин направился в наступление вместе со своими товарища. Не успел Гастон и задуматься, зачем Фрэнсису два разных клинка, как уже побежал вслед за товарищами навстречу черни. Люди Теодориха, может, и отменные стрелки, но просто отвратительные фехтовальщики, к тому же не имевшие металлического доспеха. Меч Гастона резал тёплую плоть с особой охотой. Не успевал парень осознать, что лишил человека жизни, как в ушах раздаётся звон, а во рту ощущаются порывы рвоты от нехилого удара чужого орудия о шлем юноши, после чего следует очередное скрещивание клинков. Впрочем, отряд Бомона был не столь многочисленным, только вот где виновник сие торжества? А Теодорих уже успел удрать в сторону своей кобылы! Гастон мог сомневаться в нужде причинять боль другим, сомневаться в убийствах и крови на собственных ладонях, но тот был верен своей церкви и не был способен отпустить человека со столь ужасными и корыстными мотивами обратить людей против учений пророка. Мгновение, и бывший монах уже скачет вслед за Бомоном вдоль кукурузных полей, размахивая клинком и пытаясь заставить учёного сократить расстояние до земли. В тот момент любой мог подумать, что за бедным и безоружным мужчиной гонится разбойник! Ещё мгновение, и Теодорих падает со своего раненного коня наземь с характерным грохотом, моля Гастона отпустить его. Впрочем, тщетно. Действия Бомона были во многом нелогичны, безрассудны и глупы, но он знал, что впоследствии может взойти на эшафот, став еретиком для церкви. И был таков.- 10-е бладрайза 293-го года IV эпохи. Гастон больше не рекрут. Полтора года прошло с тех пор, как он впервые взялся за меч, и за это время успел показать собственные потаённое внутри мужество и искреннюю преданность церкви и ордену. Фрэнсис, как ни странно, обратил внимание на самоотверженность Гастона и рвение того идти биться, тем самым добившись для него одного из мест среди особых членов клинков Флоренда. На это также повлияла слишком большая осведомлённость новобранца о сверхъестественном. |
GOULE
| - 25-е бладрайза 293-го года IV эпохи. Читатель ведь не мог подумать, что основной задачей паладинов является всего лишь поиск, отлов и наказание неверных? Вооружённых бандитов может унять и городская стража, а народ с факелами для еретика опасней любого здоровяка в доспехе. Это лишь прикрытие и способ размять кости перед действительно важной и опасной для паладинов работой – искоренением нечистой силы. В народе же таких называют охотниками на чудищ. Не описать ту смесь удивления, ужаса и любопытства, которую испытал Гастон, когда узнал из уст Фрэнсиса о существовании ужасных бестий, жертвах проклятий, порождениях скверны и магии. Действительно тёмной магии, которая лишь порочит доброе имя и святую душу Флоренда. Но надо ли оно простому человеку? Посвящать столь опасному ремеслу всю свою и так короткую жизнь, которая может стать ещё короче в погоне за неизвестными и опасными тварями? Как оказалось, Гастон – исключение. Отказать для него было всё равно, что предать самого Флоренда. Церковь, орден и бог дали ему всё, что он имеет. А бесовские порождения – лишь лишили. Слепая ненависть к нечистому также породила в парне желание присоединиться к бичам тьмы. Вероятно, это был поспешный шаг, который вскоре приведёт к скоропостижной кончине оного, но впоследствии охота станет для Гастона смыслом жить и мыслить дальше. Дав клятву пред верхушками святой церкви и получив благословение, Гастону лишь оставалось вновь взяться за кожаный переплёт, начав обучение по убийству уже чудищ, вместо людей. Это были долгие три года, за которые Гастону пришлось потратить огромное количество времени на заучивание теории: слабости бестий, их преимущества, классификации, типы и истории появлений в этом мире. Но ещё больше дней паладину пришлось провести за обучением ближнему бою чуть ли не с нуля, ведь поведение монстров, габариты и степени защиты отличаются от человеческих: прокажённые и ликонтропы вряд ли будут фехтовать с паладином в схватке. Против некоторых чудищ не спасёт даже крепкий доспех, а потому больший упор всё же делается на манёвриность охотника и умение вовремя увернуться от атаки. Ну и наоборот. И продолжались эти томные недели до тех пор, пока паладину не предстояло взяться за действительно серьёзное дело. - 2-е энделя 296-го года IV эпохи. Гастону поступил первый приказ о снятии проклятия вампиризма с некоего рыбака Жюля. Примечательно, что начать ритуал юноша должен был на закате дня. Без товарищей. Это было задание лишь для Гастона, к выполнению которого тот незамедлительно приступил. Пустующий Пьерсон, так называлось село с вампиром, могло отпугнуть своим видом любого путника. В хатах кромешная темень без надежды на огонёк, поля истоптаны и выжжены, а от скота остались лишь гниющие останки. Зрелище не из приятных, однако Гастон приехал отнюдь не чтобы любоваться видами. Скрип двери, шорох разбежавшихся по углам мышей, и паладин уже находится в хате рыбака со спящим в самодельном потрескавшемся гробу Жюлем. Инструкция гласила, что для снятия проклятия требуется подле места упокоения вампира начертить мелом круг на земле, диаметром не более семи локтей, а затем провести в нём всю ночь, зачитывая молитву и ни разу не выходя за пределы до первых петухов. Звучало просто. Сложив на полу обмундирование, Гастон установил самодельную кафедру с молитвенником, отмерил расстояние и начертил кривоватый, но правильный по габаритам круг мелом, взял в руки щит с мечом и, как только стемнело, приготовился к чтению. Вот только никто не вылезал из гроба. Прошёл час. Другой. Глаза слипались, Гастону хотелось прикрыть их хоть на минуту, однако тот продолжал зачитывать молитву вслух, стараясь не задремать, стоя на ногах. Скрип… Гастон резко убрал взгляд с книги, пытаясь отыскать источник звука в кромешной темноте, откровенно и забыв, в каком углу хаты находится гроб. Снова 
- 3-е энделя 296-го года IV эпохи. Первые лучи Солфара наконец одарили землю своим свечением. В рыбацкую хату отворяется дверь, это были Фрэнсис и двое его солдат. Израненный Гастон валялся в смытом кровью и слезах юноши кругу из мела, а рядом с ним – мёртвое тело Жюля, только вот не обратившегося в человека, а по-прежнему гуля, половина туловища голова которого были испепелены светом, пробравшемуся через единственное окно. Когда до восхода Солфара оставалось меньше нескольких минут, а Гастон хоть и был измучен желанием сна, но всё ещё стоял на ногах, порождение тьмы атаковало. И зря. Прикрывшись щитом, 
паладин мигов отрубил Жюлю одну из ног, заставив свалиться наземь, а затем упал на тушу бестии всем своим телом, заставляя остаться в кругу как можно дольше и с отчаянным криком считая секунды, надеясь на скорое появление небесного светила. Одним из условий ритуала излечения вампиризма также было нахождение внутри круга гуля под конец и попадание на него солфарских лучей, что и выполнил Гастон в конечном итоге. Но проклятие снято так и не было, Жюль превратился в горсть пепла без надежды на возвращение человечности. Что Гастон сделал не так? Какие условия нарушил? Может, дело в петухах, которые здесь и не водятся? Прежде чем задуматься о таких вопросах, Гастон вырубился, а проснулся лишь когда его растормошил Фрэнсис. Как оказалось позже, никакого ритуала снятия вампиризма не было и в помине. Проклятия неизлечимы. Фрэнсис был снаружи хаты всю ночь, дожидаясь прихода другого кровососа, который и обратил Жюля в нечисть. Предполагалось, что он сможет прийти на помощь к обращённому собрату из-за возможной мистической связи, и тогда отряд наконец покончил бы с вурдалаком из Пьерсона раз и навсегда, однако того не произошло. Сам того не осознавая, Гастон стал участником небольшой части операции по поимке действительно опасного и сильного проклятого, а заодно был в последний раз проверен своими теперь уже полноценными товарищами по оружию. Эта новость хоть и радовала Гастона, однако тот всё же какое-то время чувствовал опустошённость из-за обмана и желания как-либо предотвратить смерть Жюля вопреки всему. Весьма наивно. Однако это ещё не конец истории. Спустя годы охоты в рядах паладинов, десятки умерщвлённых чудищ с колдунами и сотни сожжённых на кострах еретиков Гастон стал особо уважаем среди братьев и довольно ценным членом ордена в глазах самой церкви. Стоит перечислить ещё пару совершённых оным подвигов, которые расскажут, как Гастон с особой охотой преследовал ведьм, о его битве со «славьером» – грозой неверных охотников на нечисть, а также об отправке в невиданные никем ранее земли. |
VENATIO
- 30-е алиэля 299-го года IV эпохи. Колдовство составляют три силы: дьявол, колдун и божье попущение. Цитата из руководства по определению колдунов, а также средствам допроса, пыток и наказания оных. Кто бы мог подумать, что написанный двумя обнищавшими монахами давно забытый труд сможет завлечь какого-то молодого паладина спустя две с половиной эпохи? Методы определения ведьмы давно устарели, однако Гастона гораздо больше заинтересовали методы пыток и казни личин с даром колдовать, хотя эфемерное желание мести магам давно не терзало Гастона. Напротив, пребывав в ордене, тот сумел познакомиться, сработаться и даже найти себе объект для подражания в лице архиепископа Карита – чародея света, с которым капитан Фрэнсис смог обзавестись неплохими связями в период Хакмаррской миссии. И всё же порой благословение небес снисходит не на тех людей, кто действительно того заслуживает. Хоть орден паладинов полноценно не вёл охоту на магов, всё же церковь не могла позволить существование колдунов с тёмными и языческими дисциплинами, а также тех, кто очерняет флорендский дар своими поступками. Посему совместно с магической академией имени святого Флоренда орден паладинов начинает обучение специальной касты воинов, на чьих плечах помимо искоренения нежити будет обязанность охотиться и на ведьм. Поначалу желающих было хоть отбавляй. Работа непыльная, а за выполнение обещали дополнительные жалование и награды, однако спустя первые смерти и пропажи солдат пыл значительно убавился. В основном по той причине, что методы борьбы с колдунами отличаются от бестий, а большинство ведьм обладают интеллектом, чего не скажешь о каких-нибудь нацхерах или прокажённых. Дело пошло под откос, и теперь на ведьм хватает сил охотиться лишь таким же магам и колдунам, кроме тех немногих, кто готов посвятить изучению и методам искоренения магии столько же времени, сколь потратил на обучение убийству нечисти. Очевидно, Гастон проявил инициативу в этом вопросе, упорно желая вернуть магии звание дара божьего по всему миру несмотря на то, что однажды сам чуть было не погиб от рук
Селин шанс ускользнуть: та мигом помчалась в сторону выхода из дома. Гастон же в свою очередь достал вышеупомянутый акриситовый кинжал да метнул его, попав по голень морфитки и заставив ту свалиться наземь. Поднявшись с ног, паладин уже узрел картину, как вокруг дома собрались проснувшиеся местные жители, смотревшие на страдания морфитской супруги единственного кузнеца, валяющуюся на крыльце голову Виктора и вооружённого до зубов служителя Флоренда. Но никто не рвался на помощь, все лишь смотрели да кричали. Было поздно что-либо предпринимать, правило глаза было нарушено, а сама Селин и так была вымотана постоянным управлением мужем с помощью колдовства, а теперь её магические ветра блокирует ещё и акрисит. Замахнувшись сталью по морфитке, Гастон внезапно теряет свой меч. Ведьма потратила все свои силы не чтобы атаковать, а чтоб разъесть тьмой оружие противника. Но оружие казённое! Этот акт милосердия не был воспринят Гастоном, как повод отпустить ведьму, а наоборот. Схватив оную за волосы, паладин поволок её в сторону кузни Виктора. Под мольбы ведьмы отпустить ту, пролитые слёзы и кровь морфитки, Гастон прислонил голову нечистой к лицу наковальни, где, взявшись за молот покойного мужа Селин, произвёл одобренную церковью казнь на глазах у всех местных людей, заставив ведьму прекратить ворожбу навсегда. После этого особо жестокого случая сослуживцы дали Гастону весьма пафосное прозвище - «Молот ведьм». Главы ордена не стали даже рассматривать этот случай, как нарушение охотничьего кодекса. Ведьма напала первой, её убийство было в интересах магической академии, а связи капитана Фрэнсиса с одним из архиепископов лишь окончательно помогли оправдать Гастона. |
FLAGELLATIO
- 6-е торуэля 303-го года IV эпохи. Подобно тому, как малышей в детстве пугают приведениями и бабайками, охотников запугивают славьерами. Бичеватели нарушивших общепризнанные догмы истребителей нечисти. Да, порой бывает и так, что люди с общими целями бьют лица и проливают кровь друг друга, но отнюдь не просто так. Охотничий кодекс важен для сохранения охоты в секрете, чтобы лишние уши, включая тех, за кем гонятся охотники, не прознали о них и планах оных, а также для уменьшения шансов на появление разногласий между истребителями нечисти разных мастей и цехов, как бы парадоксально это не звучало. При славьере всегда есть его значок великого охотника, внешний вид которого за годы несколько размылся, и каждый цех зачастую придаёт им собственные символические черты, присущие этим организациям. С одним из таких обладателей значков предстояло встретиться Гастону во время пребывания в Хакмарри. Хотя Хакмаррская миссия давно была завершена и флорские миссионеры закончили здесь свою работу, юному паладину нередко приходилось заниматься в этих землях погоней и наказанием сбежавших за королевские границы клятвопреступников, колдунов-ренегатов и прочих тех, чью поимку церковь сумеет высоко оценить. Здесь же он сумел найти логово арахнида. Выжженная паутина и растоптанные коконы говорили о том, что здесь были незваные гости. И паладин не ошибся. Внутри сети тоннелей по звукам чьей-то борьбы и следам из разорванной кем-то в клочья паутины Гастон увидал драку достаточно молодой
- 22-е торуэля 303-го года IV эпохи. Гастон прибывает из Хакмарри во Флорэвендель. Во Флории обсуждая с Фрэнсисом свои похождения в северном Флоресе паладин также вспоминает про Каарела и странную подвеску оного. Поглядев на неё, Фрэнсис задорно и легко узнаёт изделие, однако хохот быстро сменяется осознанием и расспросом, где Гастон его добыл. Славьерский значок великого охотника прямиком из остфарского цеха. Вот, почему Гастону он показался знакомым, похожие изображения тот видел в охотничьих книгах и трактатах. Каарел до своего побега с материка успел расправиться с одним из преследователей и, забрав его амулет, начал выдавать себя за бича монстробоев, дабы незнакомые ему хакмаррские охотники страшились мешать оному. А теперь значок у Гастона. Во флорском ордене паладинов славьеры не обучаются. Каждый член здесь чтит охотничьи догмы и при случае также выполняет роль славьера, наказывая за нарушение клятв как истребителей нежити из прочих цехов, так и межевых вояк. Фрэнсис конфисковал значок и хранил его до тех пор, пока Гастон вновь не получил его в руки, направляясь на самую опасную и долгую миссию в его жизни… |
PRAESENS TEMPUS
| - 9-е руэля 307-го года IV эпохи. Гастон идёт по мрачному коридору крепости ордена в сторону кабинета архиепископа Карита. Его ещё никогда не вызывали высшие церковные чины ради разговора наедине. Будут отчитывать? Или, напротив, дадут наконец какую-нибудь награду, дабы Гастон утёр нос сослуживцам? Мыслей было слишком много. Наконец, эхо тяжёлых шагов перестало доносится по крепости. Гастон стоял у двери. Совершив пару стуков, оный услыхал словесное добро на вход с той стороны и вошёл внутрь. Карит уже ожидал его, сидя за столом. Предложив присесть подле, маг трансфигурации силой мысли переместил к себе шкатулку с одной из многочисленных полок в его кабинете и открыл её. Внутри оказался найденный четыре года назад в Хакмарри славьерский значок и пара свитков с различными зарисовками и информацией. Карит был немногословен, ибо явно торопился отправить Гастона и ещё немногих в земли, именуемые Заокеаньем. Мэр-Васский учёный и авантюрист по имени Эрландо Златозуб совершенно недавно открывает новую землю за Туманными водами, которые впоследствии именует Заокеаньем. Прямого отношения церковь к этим авантюрам не имеет, но после некоторых пришедший новостей верховный магистр заинтересовался этой землёй. Теперь орден планирует отправлять своих людей в туда с целью поиска, изучения и, если получится, полного истребления определённого вида бестий и нежити, информацию о которых паладины должны будут передавать церкви. Образцы тканей и крови, зарисовки, наблюдения в поведении и прочее будут очень полезны ордену, ибо тогда они сумеют завладеть передовыми знаниями о ещё никому неизвестных бестиях и достаточно приготовятся к случаю, если эти чудища внезапно попадут на прочие материки, либо если флорская корона сумеет колонизовать Заокеанье, куда также направилось море беженцев из Хакмарри. Причиной этому стало извержение вулкана в Скверноземье, а также не могли упустить такую жилу авантюристы, преступники, головорезы и, конечно же, охотники. Индивидуальная задача Гастона – не позволить выходцам из преимущественно треливских школ завладеть тем же, чего желает орден. Знаниями о бестиях. Законно это можно совершить лишь с помощью значка славьера, пристально анализируя поступки, например, дартадских инквизиторов, и в случае нарушения кодекса – убивая, тем самым вставляя палки в колёса империи. Всё просто. К тому же Гастон уже имел опыт в сражении с охотниками и чтил кодекс. Это были наиболее глобальные планы церкви и цели Гастона, но для себя оный выделил пред отплытием и другие миссии, которые могут принести пользу ордену, однако о них читатель узнает не сейчас, а лишь по прибытию. Паладины не могли отправиться в Заокеанье на одном судне из-за секретности, каждому из них пришлось плыть на отдельных кораблях различных моряков, торговцев, авантюристов и колонизаторов, лишившись и доспеха со специальным оружием ради тайны миссии. И лишь через несколько месяцев судно Гастона доплыло до новых земель, а церковный посланник был готов исполнять свой долг пред Флорендом. |
Последнее редактирование:
