После пятого дня скрашивать своё ожидание ему приходилось кошмарами и наблюдением за звёздами. Да и кошмары к началу второй недели пропали, даровав ему спокойный сон. С хронологической точностью все тревожащие и приводящие его к психоэмоциональному беспокойству события стали иссякать, сменяясь чем-то более приятным, ну либо же и вовсе пропали.
— Земля! — подал сигнал вперёдсмотрящий.
На горизонте показалась верфь скверноземской колонии. Буквально час швартовки и он ступил на северные земли Флореса.
Три года труда в скверноземской колонии – время сравнительно недолгое. Он всегда из своих странных, извращённых побуждений мечтал повидать человека, но за такое время так и не повидал из-за закрытости и отчуждённости нации Эклипса, а также их совершенно иного на тот момент ареала расселения. Счастливо ли он жил? С одной стороны он почувствовал доверие со стороны сената и большую свободу. С другой стороны он не выполнил все те цели, что витали у него в голове доколе. Сенат доверял ему, как одному из самых умных индивидов эклипсианской нации, но недостаточно, чтобы избавить его от внимания Великого Глаза от Фуву Кäэсер, да и в целом для вручения работы ему ответственной работы. На своей должности учёного-исследователя и астрономического специалиста он занимался теоретическим изучением здешних видов, а также изучением возможной астрономической сингулярности. Его привлекала природа Скверноземья – того, что через два тысячелетия станет полем выжженным от нескончаемых войн. Прогуливаясь по колонистским тропам, в свободное время исследуя пещеры, он чувствовал те самые приключения. Пусть эти пещеры он и исследовал от силы один-два раза, и то, до указа о последней подготовке к эксперименту сопряжению тьмы и света.
Засев на смотровой вышке неподалёку от вулкана он устремил свой взгляд на северо-восток. Он длительное время смотрел на точку предполагаемого месторасположения его родины – острова Халф. В его мыслях, в глубине, проносился хор спектральных голосов, медленно теряющих свою красочность. Он почуял стук своего сердца. Как позабытый друг, вернулся страх. Это был не механизм психоэмоционального нагнетания паранойи при погружении в углублённые мыслительные процессы, это был истинный, самый настоящий животный ужас. PhE-0699 прожил такую долгую жизнь под надзором государства, открывая взору своей внутренней империи бесконечные знания, ни разу в своей жизни и не почувствовав вкус настоящего страха. Было объявлено начало эксперимента о сопряжении тьмы и света. Он испытывал тот ужас от переживаний, что испытывает настоящий патриот, когда дело доходит до установления судьбы его нации через готовящуюся войну или предполагаемую катастрофу. Обещания о начале Эпохи Кровавого Затмения, высокий технологический прогресс нации морфитов, самые его сокровенные желания и мечты – в глубинах чертог разума Фантазма прорисовывались самые едкие псевдогаллюцинации исходя из сохранившихся энграмм пережитого. Именно от этого момента зависело сможет ли он попасть в утопическое общество без войн и всяких бед и вступит ли его величайшая нация в контакт с другими видами. В конце-то концов, промелькнула мысль: “не был ли я обманут?”...
— Внимание четвертому Энергоблоку, осциллограммы показывают резкое нагнетание энергии в трубчатой системе передачи тепла, просим обратить внимание, — звучали закодированные слова с Халфа в рубке комплекса.
— Принято, подтверждаю, вижу экспоненциальный рост тепла в системе охлаждения с интервалом роста в четыре секунды, — сигнал от второго оператора из Халфа последовал первому в ответ.
— Вас поняла, научным сотрудникам срочно надеть защитное оборудование и приготовиться к экстренному спуску тепла, повторяю, срочно надеть защитное оборудование и приготовиться к экстренному спуску тепла, это не учебная тревога! — раздался последний сигнал в рубке комплекса, окончательно приведший в ужас декодера.
Вдали показался взрыв…
Взрывная волна дважды обогнула шар Кеменлада примерно за шесть часов, но PhE-0699 успешно принял первый толчок. Высокая вспышка света вдали временно ослепила PhE-0699, что он зажмурил глаза, инстинктивно выставил руку на раздражающий объект вдали и отвернулся. В ушах зазвенело. Его окутало что-то большее, чем просто страх ожидания. Теперь-то он почувствовал страх смерти его. Нет, не просто его смерти, – смерти его нации, – смерти всех видов в мире, – всеобщей смерти! Такой край – самое то, чтобы сдохнуть. И он может умереть. Взрыв мог быть вполне огромной мощности. Империю вдали стёрло в пыль. Грохот. Дикий ужасный вопль у него в голове. И снова грохот. Тишина. Сердце продолжало периодически выстукивать ритм. Остатки религиозной смелости окончательно рухнули. Движимый слепым, будучи в нерассуждающем ужасе, PhE-0699 резко поднялся на ноги и подошёл к трапу площадки. Не отдавая отчёта в своих действиях, он вскочил на бортик и прыгнул вниз. Столкновение с торгээ вызвало вдоль голеней острые клинья боли. Узкая полоса света в перспективе зрения из полуоткрытых глаз падали на вулкан. Фантазм лежал лицом вниз на сырой земле; придя в себя от удара его обволокла тень, и он наконец смог увидеть происходящее. В поле его зрения показался Красный Пантифик, идущий с сумкой, внутри которой был слышен громкий шелест лат. К PhE-0699 пришло наитие, и он почувствовал, что такое же наитие пришло и к Красному Пантифику. Вот только Фантазм уж больно долго пребывал в отключке. Тот пошёл туда же, откуда шёл верховный жрец. Якобы для эксперимента в области криобиологии он из штаба ведомственной структуры магической охраны взял костюм для заморозки трупов. Находясь на пике адреналинового возбуждения он поднялся на ноги и последовал ко входу в комплекс с установленной АВУ, работающей от могучих паровых турбин. Миновав очередной храм, очередную арку торгээ с уже открытыми воротами, он достигнул своей цели, по мере своего пути наблюдая за лицами некоторых своих собратьев по нации, что пытались не распространять панику, но на лицах которых застыла недоуменная и наполненная страха гримаса. PhE-0699 столкнулся с осознанием того факта, что то, чего он так боялся в последние пять минут до трагедии, уже сбылось. Страдая от душевных терзаний из-за гибели сердца его нации (ведь он, всё-таки, такой же эклипсианский националист, как и все остальные), он в то же время девиантно утопал в ненависти по отношению к своему руководству, из-за некоего чувства обманутости. Он шёл всё дальше и дальше, углубляясь внутрь архитектурного подземного комплекса. Это сооружение было возведено практически под вулканом для размещения в нём паровых турбин для добычи энергии, чтобы поддерживать работу АВУ. Аналоговое Вычислительное Устройство, к слову, разместили там же, и Фантазм направлялся именно к нему. Он не смотря ни на что шёл вперёд – навстречу к другим эклипсианцам. Он шёл к АВУ не смотря даже на то, что он практически дышал Красному Пантифику в спину, который шёл туда же, куда и он сам. Пусть Красному Пантифику VK-1617 возможно и не было известно о PhE-0699, последнему было вполне известно о первом – такова привилегия общества, что являлось собой самой обыкновенной послушной толпой. Уткнувшись в по-прежнему работающий некий контрольно-пропускной пункт, Ретроӓнтерэгэнӭгэ всё-же пришлось выпустить Красного Пантифика из виду. Внезапно Фантазм почувствовал, что темнота навалилась на него и как будто высокое подводное давление надавила ему на глазные яблоки. Он уже длительное время слушал действие работы механизмов позади себя. — Он оказался запертым в захабе, – был закрыт между двумя воротами. Внезапно давление выплюнуло смесь из масла и китового жира в чашу где-то в углу – благодаря ещё одному механизму зажёгся свет…
— Субъект, назовите свой индивидуальный номер и должность, — послышался голос из-за стены. Молвил смотрящий в бинокуляр.
— PhE-0699, — ответил Фантазм и учтиво поклонился, — жрец Синäнг Ишии, научный сотрудник.
Повисло молчание.
— PhE-0699, лучше иди домой, — с возмущением скомандовал смотрящий в бинокуляр и дёрнул рычаг, задействовав механизм, что отворил ворота, и открыл путь Фантазму и к АВУ, и наружу. — Научный сотрудник, возвращайся-ка домой.
Проталкиваясь сквозь пыльный заслон и плохое освещение вперёд к АВУ, PhE-0699 спиной чувствовал, что заведующий КПП смотрит ему вслед.
— Разочарование, — промямлил Фантазм, глядя, как свет во всём комплексе стал потухать. |
