Ch1ki
Раздел Ивентов
- Сообщения
- 452
- Реакции
- 1 173
Топот гротескных кожаных туфель, искусно сотканных из нежнейшей кожи флорской детворы, гулким эхом
раздавался по влажным стенам закупоренного от внешнего мира коридора. Горделивой, свойственной роду Басарабов осанкой он шагал по своему ранее излюбленному месту в своих владениях, пытаясь найти утешение своей необъятной жажде. Но все те страждущие вопли, доносившиеся из-за дверей закупоренных комнатушек, со свистом пролетали сквозь уши шагающего, ныне являя собой ничего более, чем уже привычный шум. Подобно тому, как капли дождя ударяются об стекла, так в этих помещениях последние крупицы человеческой крови осадками опадали в импровизированные канавки, доставляя содержимое в специальные маркированные емкости, что впоследствии будут использоваться в самых разнообразных целях. Кровь тех, кому не посчастливилось выжить в бойнях на поле брани, использовалась для наполнения своеобразного бассейна, который своими объемами действительно внушал трепет даже в самые циничные умы, а исходящий из него металлический аромат пробирался во все соседствующие комнаты, оседая на языках и зарываясь в кожу, подобно гнойному червю.
Некоторые из владелиц столь прекрасной, девственной и невинной крови, хоть и подвергались не менее ужасным истязаниям, имели за собой куда более благородное предназначение. Из-под пера владельца сих владений выпустилось в свет около десяти произведений, полностью написанных кровью молодых девиц. Он считал, что все те истязания, которые переносили их тела, были благородной целью, дабы душа невинной ушла на покой не запятнанной. По крайней мере, таковой была изначальная задумка.
раздавался по влажным стенам закупоренного от внешнего мира коридора. Горделивой, свойственной роду Басарабов осанкой он шагал по своему ранее излюбленному месту в своих владениях, пытаясь найти утешение своей необъятной жажде. Но все те страждущие вопли, доносившиеся из-за дверей закупоренных комнатушек, со свистом пролетали сквозь уши шагающего, ныне являя собой ничего более, чем уже привычный шум. Подобно тому, как капли дождя ударяются об стекла, так в этих помещениях последние крупицы человеческой крови осадками опадали в импровизированные канавки, доставляя содержимое в специальные маркированные емкости, что впоследствии будут использоваться в самых разнообразных целях. Кровь тех, кому не посчастливилось выжить в бойнях на поле брани, использовалась для наполнения своеобразного бассейна, который своими объемами действительно внушал трепет даже в самые циничные умы, а исходящий из него металлический аромат пробирался во все соседствующие комнаты, оседая на языках и зарываясь в кожу, подобно гнойному червю.Некоторые из владелиц столь прекрасной, девственной и невинной крови, хоть и подвергались не менее ужасным истязаниям, имели за собой куда более благородное предназначение. Из-под пера владельца сих владений выпустилось в свет около десяти произведений, полностью написанных кровью молодых девиц. Он считал, что все те истязания, которые переносили их тела, были благородной целью, дабы душа невинной ушла на покой не запятнанной. По крайней мере, таковой была изначальная задумка.
Изредка он заходил в случайные комнаты, пробегающим, по большей мере скучающим взглядом лицезря мучения неповинных существ в своей новой оболочке, но, по-прежнему оставаясь разочарованным, быстро покидал их, продолжая бесцельно шастать по тёмным каменным коридорам. С учетом его лет все привычные людские моральные устои более не имели никакого значения. Крики горящих на подсушенной соломе первенцев не внушали ничего, что хотя бы на каплю было связано с удовольствием, а лишь наоборот, усиливали отвращение к этому скулежу. Единственное, что могло вызвать улыбку на его истощенном лице, это порождения, вытканные из его собственных когтеподобных пальцев. Его познания в "ткацком" мастерстве были превосходны, даже по сравнению с теми цимисхами, что следуют пути метаморфоз, но спустя годы ему было достаточно и того, что он способен выудить любую информацию даже у самого окоченелого существа, а на "десерт" смастерить удобный канделябр, который своим галдежом скрасит унылые будни служанок.
Когда последний поворот был преодолен, изверг поднялся по ступеням наверх, обратно в свои покои, так и не утолив терзающий нутро голод. Ранее наполненные грацией шаги перевоплотились в неровные, словно пьяные движения; хрящевая подошва то и дело шаркала по каменному полу, а тело раскачивалось из стороны в сторону, подобно ослабевающему осеннему листку на ветру. Подобная манера, чуждая любому здоровому существу, начала проявляться в нём куда чаще обыкновенного, и это не могло не взволновать одну из его новообретённых служанок, которые благодаря узам крови испытывали к нему не угасающее, постоянное влечение.
Девчонка. Совсем юная, порядка пятнадцати лет. Стечения обстоятельств, по которым она попала сюда, действительно удивительны и абсолютно наивны.
Неужели насаженные на пики мужчины и девы прямо перед воротами замка нисколько не смутили её, а шныряющие суеверия и слухи о жестокости владельца этих угодий и вовсе не дошли до её маленьких ушей?
Потакая своей слабости, он позволил ей остаться на, как она думала, "ночлег", но в итоге она приобрела нечто большее и сохранила своё тельце от лап соседствующих цимисхов, которым наплевать, болтается ли что у пищи между ног или нет.
Неужели насаженные на пики мужчины и девы прямо перед воротами замка нисколько не смутили её, а шныряющие суеверия и слухи о жестокости владельца этих угодий и вовсе не дошли до её маленьких ушей?
Потакая своей слабости, он позволил ей остаться на, как она думала, "ночлег", но в итоге она приобрела нечто большее и сохранила своё тельце от лап соседствующих цимисхов, которым наплевать, болтается ли что у пищи между ног или нет.
Девушка, облаченная в белоснежное платье, уже хотела подойти к своему хозяину, чтобы расспросить о его "здоровье", как тут же ощутила на своём плече крепкую, холодную хватку, что словно зажала её хрупкие плечи в тиски. В порывах вырваться объект её вожделения уже успел скрыться за вычурной, треснувшей колонной.
— Что ты делаешь?! Отпусти же меня наконец, ну! Ты что, не видишь, что нашему хозяину нездор...
Внезапная профилактическая пощёчина заставила её щеку залиться алым, а рот — сомкнуться на замок под холодным гнётом одной из старших прислужниц, что проживали в этих стенах не один десяток лет.
— Замолчи, глупая девчонка, — старшая прислуга склонилась ближе, её глаза, наполненные угрюмым очарованием, впивались в девушку. — Ты ещё не понимаешь, где находишься и что тебе позволено. Наш хозяин не терпит слабости, а уж тем более не потерпит твоих истерик.
Молодая служанка, затаив дыхание, пыталась скрыть свои слёзы. Боль от удара и унижения переплелись с непониманием.
— Послушай меня, дитя, — продолжила дама, её голос стал тише, почти ласковым, но холодным, как зимний ветер. — Ты здесь по воле судьбы. Хозяин выбрал тебя не случайно. И если ты хочешь выжить в этом месте, ты должна научиться подчиняться. Он не прощает ошибок, особенно таким выскочкам, как ты. Ты должна быть полезной, иначе твоя участь будет печальна.
— Я... я понимаю, — прошептала она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я не хотела никого беспокоить. Просто... я видела его состояние и подумала, что могу помочь. Но, пожалуйста, если вы можете, научите меня... Что я должна делать, чтобы быть полезной здесь?
— Потерянная ты малышка... — прошептала старшая служанка, ослабив хватку и убедившись, что девушка внимает её словам. — Ты новенькая здесь, так что для начала я расскажу тебе кое-что о нашем хозяине, чтобы ты поняла, с кем имеешь дело.
— Что ты делаешь?! Отпусти же меня наконец, ну! Ты что, не видишь, что нашему хозяину нездор...
Внезапная профилактическая пощёчина заставила её щеку залиться алым, а рот — сомкнуться на замок под холодным гнётом одной из старших прислужниц, что проживали в этих стенах не один десяток лет.
— Замолчи, глупая девчонка, — старшая прислуга склонилась ближе, её глаза, наполненные угрюмым очарованием, впивались в девушку. — Ты ещё не понимаешь, где находишься и что тебе позволено. Наш хозяин не терпит слабости, а уж тем более не потерпит твоих истерик.
Молодая служанка, затаив дыхание, пыталась скрыть свои слёзы. Боль от удара и унижения переплелись с непониманием.
— Послушай меня, дитя, — продолжила дама, её голос стал тише, почти ласковым, но холодным, как зимний ветер. — Ты здесь по воле судьбы. Хозяин выбрал тебя не случайно. И если ты хочешь выжить в этом месте, ты должна научиться подчиняться. Он не прощает ошибок, особенно таким выскочкам, как ты. Ты должна быть полезной, иначе твоя участь будет печальна.
— Я... я понимаю, — прошептала она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я не хотела никого беспокоить. Просто... я видела его состояние и подумала, что могу помочь. Но, пожалуйста, если вы можете, научите меня... Что я должна делать, чтобы быть полезной здесь?
— Потерянная ты малышка... — прошептала старшая служанка, ослабив хватку и убедившись, что девушка внимает её словам. — Ты новенькая здесь, так что для начала я расскажу тебе кое-что о нашем хозяине, чтобы ты поняла, с кем имеешь дело.
Дикие княжества
Во всем мире издавна сложились определенные устои. Золотые монеты, вершащие судьбы тысяч граждан, обладают завораживающей и пленительной силой, которая может побудить человека на самые омерзительные поступки. Несомненно, для обладания внушительным капиталом недостаточно простого остроумия, изворотливости и смекалки, чтобы уберечь все нажитое кровью. Поэтому приходится прибегать ко второй первооснове — стальному мечу, издавна позиционирующему себя как объект правления и подчинения.
Наш хозяин, как раз один из приверженцев этого устоя: Владислав из
благородного семейства Басарабов, семьи, которая за многие поколения своего служения обрела репутацию мудрых воевод и, что самое главное, могущественных воинов. Басарабы прошли долгий и тернистый путь к вершинам власти. Изначально будучи простыми землевладельцами, они быстро набрали силу и влияние благодаря своим боевым навыкам и стратегическому складу ума, впоследствии завоевывая не только доверие влиятельных чинов, но и соседствующие земли своих былых союзников, которые под гнётом интриг изрядно ослабли и не могли противопоставить должного сопротивления. Стремительный рост семейного могущества не остался без должного внимания, и на них упал взор кровожадных существ, порождений ночи из детских страшилок — также называемых вампирами. Чудовища, правящие этим миром задолго до нашего рождения и которые продолжат править ещё сотни лет после нашей кончины, выискивали себе достойных рабов на многие поколения вперёд. Они провели ритуал, связав свою кровь с кровью смертных, тем самым позволив помыкать ими как только вздумается их извращённому уму.
Для оправдания собственной репутации суровых и умелых воинов приходилось идти на некоторые жертвы. Путём естественной селекции из рода вычеркивались все, кто не соответствовал строгим стандартам. Слишком малый рост? Отправлялся на корм сторожевым псам. Не тот цвет глаз? Сжигался на костре, как только радужка начинала окрашиваться в неугодный цвет. А для закаливания ментальной стороны личности применялись все возможные средства, вплоть до братоубийства.
Безусловно, в этом всём не было бы смысла, если бы оно не приносило определённых плодов. Выросшие и окрепшие, они были беспрекословно верны своей семье. Сыновьям, ещё до своего рождения, была предначертана судьба. Кто-то буквально выращивался на убой, ведомый золотом и кровным обязательством, данным при достижении осознанного возраста. Иным же была дана участь лидеров и военачальников, стравливающих двух своих врагов друг против друга и со своего трона наблюдающих, как волчата рвут друг другу глотки за свободу, не замечая, что на их шеях уже туго затянуты стальные поводки.
Именно из этого выводка был печально известный Владислав, именуемый в народе как "Колосажатель".
Во всем мире издавна сложились определенные устои. Золотые монеты, вершащие судьбы тысяч граждан, обладают завораживающей и пленительной силой, которая может побудить человека на самые омерзительные поступки. Несомненно, для обладания внушительным капиталом недостаточно простого остроумия, изворотливости и смекалки, чтобы уберечь все нажитое кровью. Поэтому приходится прибегать ко второй первооснове — стальному мечу, издавна позиционирующему себя как объект правления и подчинения.
Наш хозяин, как раз один из приверженцев этого устоя: Владислав из благородного семейства Басарабов, семьи, которая за многие поколения своего служения обрела репутацию мудрых воевод и, что самое главное, могущественных воинов. Басарабы прошли долгий и тернистый путь к вершинам власти. Изначально будучи простыми землевладельцами, они быстро набрали силу и влияние благодаря своим боевым навыкам и стратегическому складу ума, впоследствии завоевывая не только доверие влиятельных чинов, но и соседствующие земли своих былых союзников, которые под гнётом интриг изрядно ослабли и не могли противопоставить должного сопротивления. Стремительный рост семейного могущества не остался без должного внимания, и на них упал взор кровожадных существ, порождений ночи из детских страшилок — также называемых вампирами. Чудовища, правящие этим миром задолго до нашего рождения и которые продолжат править ещё сотни лет после нашей кончины, выискивали себе достойных рабов на многие поколения вперёд. Они провели ритуал, связав свою кровь с кровью смертных, тем самым позволив помыкать ими как только вздумается их извращённому уму.Для оправдания собственной репутации суровых и умелых воинов приходилось идти на некоторые жертвы. Путём естественной селекции из рода вычеркивались все, кто не соответствовал строгим стандартам. Слишком малый рост? Отправлялся на корм сторожевым псам. Не тот цвет глаз? Сжигался на костре, как только радужка начинала окрашиваться в неугодный цвет. А для закаливания ментальной стороны личности применялись все возможные средства, вплоть до братоубийства.
Безусловно, в этом всём не было бы смысла, если бы оно не приносило определённых плодов. Выросшие и окрепшие, они были беспрекословно верны своей семье. Сыновьям, ещё до своего рождения, была предначертана судьба. Кто-то буквально выращивался на убой, ведомый золотом и кровным обязательством, данным при достижении осознанного возраста. Иным же была дана участь лидеров и военачальников, стравливающих двух своих врагов друг против друга и со своего трона наблюдающих, как волчата рвут друг другу глотки за свободу, не замечая, что на их шеях уже туго затянуты стальные поводки.
Именно из этого выводка был печально известный Владислав, именуемый в народе как "Колосажатель".
Несмотря на то что цели у выводков были разные, на первых этапах все были наравне и проходили через одинаковые трудности. Но Влад, один из трёх сыновей правящей на то время династии Дракулешти, подвергся особым ухищрениям, которые в будущем и породили его непомерную любовь к пыточному искусству.
С первого взгляда его комната ничем не выделялась: серые стены, твёрдая, словно набитая булыжником, кровать. Окно с чудесным видом на изуверские камеры с вечно открытыми створками, которые, вместо колыбели, напевали пронзающую симфонию человеческих страданий. Что может быть лучше? Учитывая, что для большинства сыновей даже отдельную комнату скупились выделить.
Поначалу, когда ещё самоистезающая совесть заставляла его завешивать шторки, закрывать уши винными пробками и любыми иными способами пытаться изолироваться от происходящего по соседству безобразия, он не мог смириться с тем, что происходит под его боком. Спустя короткое время вместо страха и отрицания пришла стадия кроткого любопытства. По исходящим стонам он пытался определить возраст и пол истязаемого. После, время от времени отворял шторки, мельком пробегая взглядом по прикованным, истекающим кровью мученикам, чтобы удостовериться в своих предположениях.
Прошло всего несколько месяцев, и постоянные всхлипы перестали быть чем-то удивительным, скорее стали совсем обыденными. Шторки и вовсе были убраны, поскольку окно было единственным источником света, который не позволял Владу раз за разом спотыкаться о дряхлый табурет.
Как и подобает молодому наследнику трона, он большую часть времени проводил за изучением боевых искусств, управлялся с лошадьми и в свободное от занятий время просиживал в библиотеке. И нет, это не потому, что ему нравилось читать. Время от времени в ней появлялась загадочная... девушка? Нет, нет... слишком ласкательно. Старуха. Грязная и уродливая старуха, называющая себя "Синовея". Но что могло побудить его общаться с ней?
Все было куда сложнее. Она могла поведать ему о знаниях, которые ни в одной книге этой скудной библиотеки не найти. О его родстве, истории и причине постоянных военных успехов Басарабов. О том, что таится в его жилах, беспристрастно выжидая необходимого момента. Несмотря на свой внешний облик, она была по-настоящему мудрой женщиной, словно прожившей не одну сотню лет. И в какой-то момент Синовея даже смогла заменить ему мать, которая не прикладывала руки к воспитанию своих детей. С каждой новой встречей он получал новые крупицы истории, сложившейся вокруг его семьи. В конечном итоге, узнав о своих тайных покровителях, он возжелал во что бы то ни стало обрести их могущество.
Владислав достиг семнадцатилетия. Достижение, в некотором роде. Он не пал жертвой амбиций своего старшего брата Мирчи II. Напротив, видя в Мирче весомые опасения для своей будущей власти, накладываемой наследством, он совершил хоть и мерзкий, но в своем роде уже бытовой поступок, опорочив репутацию брата на всю оставшуюся жизнь.
Несмотря на относительно молодой возраст Влада, он вовсе не был глуп. За время своего взросления он успел сколотить вокруг себя некоторую часть приверженных ему людей, которые видели в нём толкового лидера и, конечно же, возможность обеспечить себе комфортное положение в будущем. Часть знати были выходцами из его крупной семьи, некоторые — извне, представляя собой лордов небольших угодий, большинство из которых были верны ему только из-за страха дальнейшей приватизации их земель. Втайне свой змеиный язык ко всему этому приложила ещё и Синовея.
Пользуясь ими, он распускал слухи о Мирче, поддавая сомнению его приверженность своей семье. Инсценированные разговоры, подброшенные, незначительные на первый взгляд вещи, которые могли свидетельствовать о его сговоре с враждующими на тот момент Хаккмарцами.
Прекрасно осознавая, что его старший брат тоже был не болваном,
чтобы не заметить направленные на его шею клыки, Влад действовал быстро и беспринципно. Во время очередной разразившейся бойни с хаккмарскими дикарями он посылает часть своих людей под видом воинов Мирчи для атаки на собственные силы. Ведомые искусной ложью, те вступили в краткосрочную схватку со своими же, считая, что те застигли их врасплох. Однако войско "Владислава", уведомленное о возможном предательстве, сразу дало им отпор, практически всех лишив голов. Кроме одного, который под воздействием угроз и пыток согласился дать показания против Мирчи, в довесок к чему при одном из поверженных бойцов было искусно подделанное письмо с указаниями для нанесения коварного удара в спину. В то время, пока его люди расправлялись с предателями, Влад предусмотрительно, благодаря талантливому писцу, подделал и подкинул письма, в которых Мирча якобы договаривается с хаккмарскими завоевателями о передаче семейных земель и помощи в войне, запрашивая в обмен личные привилегии и богатства.
Когда его люди вернулись с неприятными новостями о затаившейся "крысе" внутри семьи, подтвердив всё это запуганным солдатом, письмами и бродящими на протяжении нескольких недель слухами, любым аргументам Мирчи не было места. Большинство из них не были даже приняты во внимание. Конечно, практически все, собравшиеся на суде, догадывались о непричастности старшего сына ко всему, в чём его обвиняли. Но почему бы им не должно было на это наплевать? Внутренние интриги уже имели форму семейного достояния династии Басарабов и подобное уже не было в новинку. Избавление от одного из наследников развязывало руки как для шипящих за спиной змей, так и для самого Влада. Что и произошло. Отец братьев был вынужден согласиться на лишение статуса Мирчи и его ссылку на Хаккмарские земли вместо казни. Впрочем, после отправки на землю врагов, новостей о нём больше не было.
По всему периметру, откуда осуществлялись нападения дикарей, были выстроены целые непроглядные леса, через которые невозможно было пройти из-за невыносимой вони. Издалека могло показаться, что впереди марширует целая армия солдат, но стоило лишь приблизиться, как исходящий от сгнивших трупов смрад ударял в голову, навсегда въедаясь в память.
К концу кровопролитной войны с варварами Владислав обрел горестно известное прозвище "Колосажатель", чем и удостоился внимания покровительствовавших над ним существ.
После того как череда войн наконец прекратилась, Влад воссел на троне своих западных земель, переняв титул отца по наследству. Как бы это удивительно ни было, его отец, Владислав II, погиб спокойной смертью, лежа на кровати, что само по себе является непозволительной роскошью в семье, где сменяемость власти была более частым явлением, чем инцест.
Но по сравнению с тем, что его ожидало, все эти семейные игрища совсем не имели
никакого значения. После того как о нём начали ходить слухи среди общества сородичей, а мистики Равнос пророчили влияние его персоны на будущее вампирского сообщества нежити, им заинтересовался сам дитя Старейшего — Йорак, который любезно пригласил Влада в свой Собор Плоти.
Разыскав проход среди горного массива, он ступил в собор. Мягкая субстанция, кричащие и всё время меняющие тональность дети... Нет, это были не дети, а их рты, слепленные вместе с мягкими, гное точащими стенами. Болтающиеся, подобно спелым плодам, руки тянулись к своему гостю, зазывали его пройти глубже, а тот, ошеломлённый подобным творением, вышагивал размеренными шагами по скользкому полу.
Все пережитые, сотворённые и увиденные зверства не шли ни в какой счёт с тем, что происходило внутри стен этого живого существа. Рассудок мутнел, по задворкам его сознания пробегали дурные мысли, заставляющие его тотчас остановиться и пасть на колени. Как бы ни была сильна его сила воли, он не мог устоять перед ментальным давлением существа, вышедшего из-за коридора. Едва найдя силы для того чтобы поднять свой взор к хозяину этого сотканного шедевра, он тут же пожалел об этом. Двухметровая, невообразимая человеческому разуму тварь предстала перед его глазами. Никаких слов не будет достаточно для того чтобы описать весь тот ужас и прелесть её облика, который воистину поражал воображение. Всё её тело трепетно переливалось между двумя крайностями — олицетворённого кошмара и нечеловеческого очарования, что лишь сильнее укрепляло общую тревогу. Попытка встать на ноги и рвануть со всех сил с треском провалилась; в мгновение ока его ноги были облеплены скользкой плотью, и ничего более не оставалось, как смиренно ожидать исхода этой встречи. Хозяин этого места безмолвно двигался в направлении Влада, пока того не пронзила острая, жгучая боль. Его руки переломились надвое, подобно сухой ветви, а выплескивающаяся кровь пожиралась самим собором, пока в один момент не наступила полная, бесповоротная тьма. Левитируя в потоке своих угасающих мыслей, он наблюдал, как собственная душа растворяется на части — чёрствая, мерцающая и неосязаемая. Последняя нить, связывающая его с нею, была оборвана, уступив место новому существу, поселившемуся в его теле. Чудище, пожиравшее его изнутри, часть могущественной крови, забурлившей в его сердце, побудила его очнуться для того чтобы принять нового себя — совершенного и недосягаемого.
Но по сравнению с тем, что его ожидало, все эти семейные игрища совсем не имели
никакого значения. После того как о нём начали ходить слухи среди общества сородичей, а мистики Равнос пророчили влияние его персоны на будущее вампирского сообщества нежити, им заинтересовался сам дитя Старейшего — Йорак, который любезно пригласил Влада в свой Собор Плоти.Разыскав проход среди горного массива, он ступил в собор. Мягкая субстанция, кричащие и всё время меняющие тональность дети... Нет, это были не дети, а их рты, слепленные вместе с мягкими, гное точащими стенами. Болтающиеся, подобно спелым плодам, руки тянулись к своему гостю, зазывали его пройти глубже, а тот, ошеломлённый подобным творением, вышагивал размеренными шагами по скользкому полу.
Все пережитые, сотворённые и увиденные зверства не шли ни в какой счёт с тем, что происходило внутри стен этого живого существа. Рассудок мутнел, по задворкам его сознания пробегали дурные мысли, заставляющие его тотчас остановиться и пасть на колени. Как бы ни была сильна его сила воли, он не мог устоять перед ментальным давлением существа, вышедшего из-за коридора. Едва найдя силы для того чтобы поднять свой взор к хозяину этого сотканного шедевра, он тут же пожалел об этом. Двухметровая, невообразимая человеческому разуму тварь предстала перед его глазами. Никаких слов не будет достаточно для того чтобы описать весь тот ужас и прелесть её облика, который воистину поражал воображение. Всё её тело трепетно переливалось между двумя крайностями — олицетворённого кошмара и нечеловеческого очарования, что лишь сильнее укрепляло общую тревогу. Попытка встать на ноги и рвануть со всех сил с треском провалилась; в мгновение ока его ноги были облеплены скользкой плотью, и ничего более не оставалось, как смиренно ожидать исхода этой встречи. Хозяин этого места безмолвно двигался в направлении Влада, пока того не пронзила острая, жгучая боль. Его руки переломились надвое, подобно сухой ветви, а выплескивающаяся кровь пожиралась самим собором, пока в один момент не наступила полная, бесповоротная тьма. Левитируя в потоке своих угасающих мыслей, он наблюдал, как собственная душа растворяется на части — чёрствая, мерцающая и неосязаемая. Последняя нить, связывающая его с нею, была оборвана, уступив место новому существу, поселившемуся в его теле. Чудище, пожиравшее его изнутри, часть могущественной крови, забурлившей в его сердце, побудила его очнуться для того чтобы принять нового себя — совершенного и недосягаемого.
Женщина закончила свой рассказ, и в комнате воцарилась тишина. Молодая служанка сидела напротив неё, глаза её были широко раскрыты от услышанного.
— Вот такая история нашего хозяина, — произнесла старшая служанка, внимательно наблюдая за реакцией девушки.
— Это... это ужасно, — прошептала молодая служанка. — Я никогда не могла представить, что такое возможно.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, где ты находишься и кто твой хозяин, — ответила она таким тоном, словно говорит это уже не в первый раз. — Здесь нет места для твоей ребяческой наивности, которая вела тобою.
— Я понимаю, — сказала девушка, стараясь удержать дрожь в голосе. — Но что мне теперь делать?
— Для начала выполняй все поручения быстро и без лишних вопросов. Владислав ценит тех, кто способен работать без промедления. Покажи свою лояльность, и, возможно, он увидит в тебе что-то большее, чем просто ходячий кусок бестолкового мяса.
В этот момент дверь скрипнула, и в комнату вошёл Владислав. Он оглядел служанок, его взгляд задержался на старшей из них.
— Ты, — указал он на неё, — подойди ко мне.
Девушка, выпрямив спину, сделала шаг вперёд и поклонилась.
— Да, хозяин?
— Я хочу, чтобы ты последующие несколько лет приглядывала за этим местом, — сказал Владислав. — У меня будет несколько важных дел, и мне понадобится твоя помощь. Не переживай касательно безопасности, я оставлю тебе на попечение несколько своих творений.
— Конечно, хозяин, — ответила она с невообразимой холодностью.
— Следуй за мной, — приказал он, и девушка поспешила за ним, бросив прощальный взгляд на неокрепшую девчонку.
1.OOC ник: нету
2. Имена, прозвища и прочее: Владислав Колосажатель
3. Раса персонажа: Человек
4. Внешний возраст: 30. В основном предстает в своем смертном облике, но в любой момент перевоплотится в совершенно иное тело.
Истинный возраст: 632
5. Характер: Столетия добровольного одиночества и утрата иллюзий касательно бессмертия превратили благородное лицо в то, что больше даже не напоминает человека. Все больше он замечает, как у него стали проявляться чуждые человеку жесты и выражения – звериная ухмылка тут, предательски качающаяся походка там, беспокойное низкое рычание или леденящее шипение. Он любит часами буравить других своим непроницаемым взглядом как будто бы желая обрушить на них убийственную ярость или же что еще хуже полностью игнорировать их и погружаться в бездонную ностальгию. Помимо всего, он, как представитель клана Цимисхов - крайне гостеприимен и будет рад любому, кто не держит за спиною коварного ножа, будь это даже самый мерзкий Тремер, он великодушно напоит его и обеспечит его покоями.. - Но, навряд ли может гарантировать того же за стенами своих владений.
6. Таланты, сильные стороны: Как дитя одного из величайших мастеров преображения, он не мог, унаследовать того же от своего сира. Из под его когтеподобных пальцев могут выйти совершенное чуждые человеческому разуму существа, от самых гнусных, до пленительно очаровательных созданий. За долгое время бытия он с легкостью мог понять человеческую натуру и способен прочитывать все их дальнейшие шаги наперёд, тоже самое, он может сказать и о молодых сородичах, коими в свое время разменивался во время Джихада. Он покончил с внешним миром, с глупостью людей, даже с амбициями и хитростями современно мыслящих сверстников среди сородичей.
7. Слабости, проблемы, уязвимости: В силу хронического заболевания крови все члены семьи страдают сильной аллергией на чеснок. Ни один Басараб не может долгое время терпеть запах или вкус этого растения, даже после становления. За время своей не-жизни он утратил слишком много человеческого и по этому любой контакт со смертными сводится лишь к двум, очевидным исходам. Единственным островком извращенной человечности является его тяга к противоположному полу. В обращении к даме он становится на ступень снисходительнее, но, не стоит верить его обманчивому поведению, многие из тех, кто злоупотребляли своим положением - отныне служат входным ковриком у дверей.
9. Мечты, желания, цели: С вершины своего трона он наблюдает за достижениями не-живого мира, ожидая своего решающего хода. В попытках скрасить свои унылые деньки, он путешествует, надеясь встретить того, кто окажется его достойным приемником. После устранения Штрауса и наводнения земель Хаккмари своими соклановцами и сам желает наведаться туда, укрепив власть в регионе.
Последнее редактирование:
