- Сообщения
- 249
- Реакции
- 449
Мечте не помеха
Дхарши издавна отличались не только своим необычным, пепельным или вовсе угольным оттенком кожи, но и повадками. Достаточно агрессивные, живущие по своим принципами существа были отделены от мира сего в Загорье, краю, где в нынешнее бремя живут лишь гротдоры. Но даже среди таких когда-то жили иные в своих убеждениях горные морфиты. Парочка таких избрала путь алхимии, отрекшись от поклонения Богине смерти и ставшие диссидентами. Шаг их был рисковый, а стоил он побега из клана и полной оторванности от родного края. Ради чего? Ради науки и познаний, что так влекли их к чему-то иному. Судьба была на них стороне, мало того, что их души не забрали сородичи при побеге, так ещё и торговый корабль с Морфитских островов прибыл. Единственный шанс на осуществление их заветной мечты - покорение новых земель и впитывание новых знаний. Они были едины, похожи, как две капли воды друг на друга и единогласно решили на последние гроши отправиться вместе с кораблём туда, попутно взяв с собой пару книжек и собственных записей по алхимии. Приключение идёт полным ходом! Поднять паруса - нас ждут разгадки тайн и удивительные истории!
Морфитские острова, а если быть точнее их юг, где царил тропический климат, поистине стал открытием - как оказалось, из них родом самые величайшие врачи Кемеланда, ведь именно там стоят самые величественные академии по изучению медицины. Мир правда оказался не настолько тесен, и исследователи записывали почти каждый свой шаг в свои личные дневники, подписывая удивительные приключения своими именами в течении целого года, однако в жажде странствий они выслушали следующую цель - Восточное Хакмарри. Большое государство на материке теснит в себе множество тайн и секретов, скрывая под густыми лесами удивительных созданий и богомерзких отродий, а потому пара Дхарши держали путь туда - проплыв через морской путь на близлежащий порт материка, где их с ходу встретили не всегда дружелюбные, а порой даже агрессивные к ним, но очень трудолюбивые обитатели, некоторые из которых сразу выкупили несколько книжек содружественной пары в обмен на дарлинги, которых хватило на приобретение избы у которой, как казалось Таури и Дуэнде, самые красивые виды лесов и пригорков.
Превыше своих сил
Но прошло время, и здоровье девушки не выдержало таких резких смен климата, отрицательно сказавшись на самочувствии женщины, которая за какой-то срок успела дать потомство в виде миловидной дочери Хильдегард. Мать её, Таури - сильно заболела неизвестной болезнью, сразу слёгши в постель. Как бы не пытался отец и сама мать - она быстра чахнула, завядая как цветок без воды с каждым днём, и мужчина не мог ничего сделать - ни один знахарь, ни лекарь, ни сама наука, кажись, не могла противостоять этой заразе. Она умерла через несколько недель рано утром, без возможности открыть глаза. Дуэнде не выдержал смерти своей любимой, тронулся умом. Он понимал, что теперь груз ответственности за свою любимую дочурку лежит только на нём самом, а потому он принял хоть и сомнительное, но вероломное решение. Если не выпускать ребёнка из дома, то и с ним не приключится никакая беда - а будучи дома, у Хиль будет море свободного времени, которое по мнению отца - она должна прожигать сидя за учебниками по грамоте и разного рода "книгами-самоучками", в которые входили письмена её матери - единственное, что она оставила после себя. В первые года жизни девчонка, на удивление, не оказалось такой активной, и вполне не возникала с указов своего родителя, слушая его советы и разного рода наставления и назидания, а вскоре через год, после того как эта ситуация утихомирилась и, кажись, ушла в своё русло - Дуэнде принял решение научить девчонку охоте, кулинарии и разного рода занятиям, ведь пока его нет дома по делам или работе вполне себе растяжимый срок - она должна сама прокормить себя и, на случай если с ней что-то произойдёт, Хиль будет в праве постоять на себя, а потому с этого момента отец уделял всё своё свободное время на учения любимой дочери, ради которой он порой сдвигал даже график своих исследований: грамматика, растениеводство, охота, какие-никакие навыки ближнего боя и, в конце концов, азы алхимии, а следом - как и просила Таури, её дочь должна знать язык предков - морфитов, чьи корни уходят в её род. И вот незадача - если морфитский язык для неё был как орешек, который она могла расколоть, то всеобщий уже был схож на глыбу камня, которую никакими зубами не пробьёшь - откуда вылился фактор плохого знания всеобщего и "относительного" знания языка, который обязался знать в близлежащей округе - Хакмаррский. Отец после потери жены мог иногда себя странно вести, а в некоторые моменты его и вовсе накрывали приступы гнева и отчаяния, переливающиеся в разгром его рабочего места. Это сильно ударяло по его алхимической деятельности, отдаляя его от мечты. С каждым разом ему приходилось всё заново начинать, подкрепляя себя клятвой, что он никогда не забросит своё дело и закончит его, во чтобы это не стало. Девчонке же это приходилось наблюдать, пытаясь успокоить отца, но в ответ в некоторых случаях тот огрызался, но даже пальцем хоть раз тронуть дочь не посмел.
Вслед за потерей
Через десять лет Дуэнде постигла участь.. А какая именно, до сей поры неизвестно. Может, нечисть какая напала и растерзала несчастного, иль на свору бандитов напоролся, коими были напичканы Хакмаррские земли. Одним ранним утром утопав из-дому по работе, мужчина не вернулся спустя пол дня. День, и даже целые сутки - от него не было вестей от слова совсем, и девчонка совсем впала в отчаяние, но выходить из своей избы даже без чьего-либо бдительного присмотра отказывалась позарез - либо в этом участвовала её психика с потерей двух близких людей, либо учёный наговорил ей слишком много страшилок на ночь, боясь что когда-нибудь она вне его воли захочет покинуть тёплую койку и холодный стол с письменами. Вот только это могло и погубить, если бы не запасы еды, которых оказалось очень много - картофель в сыром виде хоть и казался менее съедобным чем ломоть мяса - но это всё компенсировало количество этого овоща, что могло хватить чуть-ли не на целую неделю картофельной диеты, но девчонка хотела растянуть пребывание дома как можно дольше, а потому урезонила этот вопрос делением еды на меньше порции употребления. День за днём уплетая один только продукт - она стояла на грани нервного срыва, однако держалась как могла, пытаясь утешить себя тем фактом, что отец просто "задерживается", или нашёл что-то настолько стоящее, что это стояло на уровне с его собственной дочерью. Хотя шло время, но ничего не менялось - в доме не обнаружилось ни одной записки, объясняющей пропажу или уход отца, а девочка продолжала питаться одной картошкой, до того момента пока запасы не начали подходить к концу. Укрощать рацион вдвое не имело смысла, а потому Хиль пришлось выйти наружу, хоть и с большой опаской. Встав на пороге дома, юная охотница перевела дыхание, и обождав несколько секунд она удивлённо осмотрелась. Вокруг царила тишина и покой, граничащий с клёкотом местных птиц, задорно подпевающих свои баллады. Уйдя дальше от дома по прямой, так она впервые познакомилась с дикой природой поодаль от своего родного местечка.
Используя свои навыки выживания и тому, чему её научил отец для жизненно-важных ситуаций - Хильдегард смогла добыть себе пропитание в виде охоты на первое время. Её целью стали мелкие зверушки, по типу зайцев, белок, зазевавшихся птиц или порой даже отвратительные личинки, ползающие по павшим стволам деревьев. Вот только копившиеся штуки от разделки туш животных не было куда девать, а сами животные - с каждой вылазкой убавлялись, заставляя маленькую охотницу заходить всё глубже и дальше от дома, куда она позарез отказывалась идти, но ради собственного благополучия приходилось, а потому её взору представилась возможность выживания в виде деревни - небольшая деревушка местных матёрых жителей, отстроившись в этом местечке с полного нуля.
А в селе этом проходил пир, откуда исходили запахи превкусные - ржаной хлеб, похлёбка и прочие вкусности повеяли почти на весь лес и деревню, сгоняя местных жителей и мимо проходящих путников на праздник, и Хиль, не в силах сдерживаться и упиваясь слюной - пробралась через подсолнухи к близлежащей еде, желая ухватить её в малость исхудавшие ладошки. Прождав время как настоящий хищник - девчонка мигом рванула к еде, забрав пару кусочков хлеба и убежав прочь обратно в поле, усеянном этими растениями, на удивление смотрящими только на солнце. Но в этот момент удача явно не была на стороне несчастного дитя, ведь заметил её один из крестьян, а после с криками ринулся за ней, а хвостом подкрепились несколько других мужичков. Так бы и убежала маленькая воровка, если бы под ногами не оказался в тот миг злополучный камушек, что сбил её с ног и увалил на землю. Очи, будто наполненные кровью уставились ввысь, прищуриваясь от лучей солнца, как тут послышался топот позади. Юному дарованию оставалось лишь развернутся, как пред ней показались четверо здоровых и крепких мужчин. У каждого из них был своё выражение лика, но что-то общее их объединяло - недовольство и хмурость. Тут же в страхе за собственную жизнь та балаболить начала и протянула уже извалявшиеся в земле куски хлеба. С трудом было распознать и без того ломаный язык Хакмаррский. Один из крестьян уже было хотел прибить дитя, но его тут же остановил другой. Всё таки большинство из них понимали, что это лишь ребёнок. Исхудалый, напуганный. Но закрывать глаза на воровство они не стали. Кое-как те разобрались в речи Дхарши, с горем пополам с помощью молвы и жестов договорившись с ней. Та им пообещала помогать и больше никогда не воровать у них, а те взамен её не тронут, а может даже кров какой с едой дадут. Не все присутствующие так и поверили морфитке, ведь и душа у них была чёрствая, недоверчивая. Притащили её по итогу в деревню, обойдя её и закинув в необустроенное жилище, заперли её там до окончания пира. Самый добродушный из тех, что как раз и преградил путь расправы над Хиль, остался с ней, внимательно наблюдая за тем, чтоб та из окон каких не выползла. Так и началась не самая лучшая пора в жизни малютки, ведь с тех пор ей пришлось помогать крестьянам. То на поле вспахивать землю, то за пасекой ухаживать, то с помощью её алхимических познаний кое-как помогая местному лекарю в делах непростых. С последним было всё тяжко, ведь не признавал тот морфитских записей и убеждений, оставаясь "при себе" из-за своих принципов. Хотя, не только он невзлюбил её. Слишком уж отталкивала она своей внешностью и плохим знанием языка, порой раздражая и говоря совсем не то, что надо бы. Кров всё таки выделили ей, но вот перетаскивать книги, записи, бумажки ей пришлось самой. Натянутые отношения у неё были с жителями деревни, ведь некоторые уж больно терпеть не могли даже присутствия рядом с мелкой, негодуя с того, почему её всё ещё не прогнали тряпками. Хиль всеми силами пыталась наладить ситуацию, задабривая крестьян хорошей работой и тихим нравом. Лишь оный мужчина по имени Беловолод относился к ней с некой добротой, иногда усаживаясь с ней на крыльце хаты и обучая произношению Хакмаррского языка. Он не стал ей отцом, но был тем, кого она меньше всего боялась и чувствовала ответную благосклонность. Может, через какое-то бремя она и смогла бы стать частичкой селения, если бы не оставшаяся предвзятость к ней. Люд был упрям и уж никак не жаловал Дхарши, терпя её лишь из-за Беловолода, кузнеца, которого уважала вся деревня.
Чужая среди чужих
Пятнадцатый год шёл на счету. Хильдегард занималась в основном травничеством, собирая растения на опушке леса, да записи всё ведя на своём родном морфитском языке. Мази какие никакие делала, отдавая их после неблагодарным крестьянам. Она уже не была такой маленькой и начинал просыпаться истинный нрав Дхарши - упрямый и стойкий, язвительный и решительный. Морфитке начало надоедать подобное отношение к себе, отчего и молва её стала грубее, что повлекло за собой последствия. Кузнец всячески наказывал её, параллельно уверяя остальных, что это лишь юная пора наступила и этот момент стоит просто пережить и принять. Может он и правду говорил, а может под такой "защитой" Хиль осмелела, пытаясь показать себя чем-то более значимым, нежели оставаться на уровне простого лодыря. Красноглазая считала несправедливостью такое скотское отношение к себе, порой на всю избу Беловолода устраивая брань и раздор. Она прекрасно наблюдала, как мирно крестьяне общались меж собой и какова может быть благодарность людская. Обида накрыла, как туча землю, заставляя усомниться в тех, кто делится с ней неохотно едой. Последней капля стал случай, когда девушка молодая заболела. Тут же явилась Хильдегард с молвой, что если сумеет она излечить девицу, то и к ней отношение лучше будет, а если нет - поминай как звали. Завязался словесный переполох с лекарем, что был категорически против того, что та самостоятельно попытается избавить от недуга захворавшую. Вокруг них аж толпа собралась, наблюдая за действием сие и иногда поддакивая знахарю. Терпение кончилось морфитское, посему весь поток слов-сквернословий, что она успела понабраться от крестьян, а также мнение её вылилось на них. Какой же ошибкой это было... На лицах людских появилась злость. "Вот она, вся сущность морфитская!" - закричали те, будто с давнего времени ожидая того момента, когда юная Дхарши оступится. Её алые очи устремились туда, где стоял кузнец. Ох, сколько же разочарования было в его лике. Сколько сил и времени он вбил в Хильдегард, сколько настояний той давал, чтоб подобного не было. Подвела она его. Подвела и себя. Погнали куда подальше её, более не желая даже видеть её морду серую. В лес она устремилась тот самый, из которого когда-то вышла и набрела на деревушку. Гнев взял вверх, но доля страха так и говорила, что не надо им козни строить. Не надо воровать, а тем более ещё больше расстраивать поникшего кузнеца, что небось уже у себя в кузне горюет из-за ошибки её. Пришлось лишь дожидаться, когда стемнеет, а после пробираться в свою бывшую хату, забрав оттуда всё, что помещалось в сумку и в ремешок на поясе. Взяла она совсем немного, удалось запихнуть лишь пару книг родителей и забрать пару колб с травами. Собиралась она уже покидать деревню навсегда, как совесть взвыла, моля лишь о том, чтоб та извинилась пред Беловолодом. Прокралась она к его избе, в дверь постучав. Простояв так несколько минут пред дверным проёмом, послышался скрип двери, а после на пороге явился кузнец. Диалог их был краток и лих, ибо разочарован слишком тот был в ветрогонке. Печаль обоих окутала и распрощались они, так и не обняв друг друга. Винила она себя в прошедшем, но искупить вину не было возможности, да и быть может, в чём-то была права она, в чём-то были не правы они. Впрочем, её стало волновать лишь одно - Что делать дальше?
Выживание, знания и стремление
Ничего не оставалось, кроме как скитаться по землям и искать пропитание, углубляясь в мысли и иногда что-то подмечая в наблюдениях, записанных в книгах. На удивление, стойкой она оказалась и ум её остался относительно свеж, покалеченный лишь потерей родителя. Пристраивалась она к тяжёлому образу жизни, иногда встречая на пути своём забытые Богами домики, не жалея их, пролезая через окна, если те имелись, прямо вовнутрь, забирая всё, что приглянется и покажется нужным. Иногда подобные места были вполне себе обжитыми и был признак того, что здесь кто-то живёт. Этот фактор иногда смущал морфитку, заставляя более аккуратно и тихо проворачивать дела, убеждаясь в том, что хозяин вне хаты. Деревни также могли попасться на глаз, но к ним она не осмеливалась подходить, если те не заброшенными были. Порой по косым дорогам проходили караваны странствующих торговцев, у которых можно было обменять пару-тройку звериных шкур и прочей бурды на всякого рода безделушки, начиная от морфитских книг, заканчивая дряхлыми охотничьими ножами, потому что деревянные копья, что девица могла создать впопыхах, не всегда могли предоставить удобства, да и ягоды не всегда прокармливали. Два года хождений приспособили Дхарши к условиям жития в чаще леса, а редкая коммуникация с торговцами не давала сойти сума. Только те тоже порой не шибко были встретить на своём пути горного морфита, о расе которого многие были наслышаны, как о ворах и убийцах, из-за чего и впечатление складывалось скверное. Хильдегард сумела сделать некое подобие маски деревянной, цепляя её на лицо и закрывая голову капюшоном, чтоб хоть как-то скрыть принадлежность к роду Дхарши и сохранить анонимность в случаях, если ту застанут при воровстве. Но кое-что терзало её, при этом давая смысл жизни - знания и алхимия. Хиль возжелала закончить начатое, исполнив мечту отца, а может и матери, собрав всевозможные знания в области алхимии, и наконец, попытаться самой создать настоящее, действующее зелье. Путь свой она держала в этот раз в Западное Хакмарри, хоть и сама не шибко ориентировалась, куда бредёт.
ООС Информация
1. Имена, прозвища: Хильдегард, Хиль
[В процессе игры]: Скряга
2. Раса: Морфит | Дхарши
3. Возраст: 17 лет ( на момент 279г IV эпохи )
4. Внешний вид: Нетипичные для горных морфитов белые волосы, пепельный цвет кожи и алые, отражающую крупицу ненависти и презрения очи. Телосложение худощавое из-за образа жизни отщепенца, но при этом лёгкая мускулатура имеется, ведь и физические нагрузки присутствуют. Удивительный по меркам Дхарши рост - 170см. Одета в тряпьё, истерзанное и измученное самим лесом. На поясе виднеются пару колб с непонятным наполнением, а также мелкая сумка, надетая через плечо. Капюшоном зачастую закрывает свою голову, а деревянной, покрытой с внешней стороны слоем зелени и грязи маской - лико.
5. Характер: Сумбурное и хаотичное наполнение амбиций и стремлений, вперемешку с сомнениями и отрезанным от общества образом жизни. Хиль способна с головой окунуться в мир алхимии и показывать находчивость, сообразительность в этой сфере, но вот со внешним миром не дружит, общаясь в основном с чужаками невежественно и предвзято, лишь кое-как терпимо молву ведя с теми, кто ей станет нужен для чего-либо. Совесть её зачастую нечиста и для неё не покажется стыдливым украсть показавшуюся для неё необходимой вещицу, будто кусок хлеба или даже пыльная книга. Она не чувствует какую-то ношу за другие жизни, ставя свои интересы выше любых других. Даже к дружелюбным и добрым созданиям она относится ровно также, как и к другим, считая их не более как "камушек на дороге".
6. Таланты, сильные стороны: Выживаемость и усидчивость дают прекрасные результаты жития вдали от людских селений. Обучена грамматике на морфитском, растениеводству, охоте, навыку обращения с кинжалами и деревянными копьями ( с натяжкой ), азам алхимии. Хорошо знает Морфитский язык и кое-как Хакмаррский, что помогает ей в той же торговле и общению. Скрытна и осторожна, как и подобает даже самому мелкому воришке.
7. Слабости, проблемы, уязвимости: Ужасно знает Всеобщий язык, выдавая из себя лишь банальные фразы и простые предложения. Неопытна из-за своего возраста и может намудрить не только в перепалке с каким-нибудь путником, но и в алхимии, воровстве. Совершенно не умеет вскрывать замки. Какой никакой слабостью является её собственная раса, из-за чего к ней могут относится предвзято или даже агрессивно, если попадётся на глаза без маски. Может струсить, а в удобных моментах даже подставить других.
8. Привычки: Частенько наклоняет голову при разговоре с новой для неё личностью, часто бубнит себе под нос, даже если находится одна. Любит стучать пальцами по любой попавшейся поверхности. Может передразнивать или специально перебивать того, кто ей неугоден.
9. Мечты, желания, цели: Закончить начатое родителями - вобрать в себя всевозможные знания по алхимии и привнести даже что-то в своё в алхимический мир. Возможно, в глубинках души есть какая-то своя цель, но для неё она всё ещё под замком.
Контакты: Helwig#9396 , VK - @helmaynpivozavr
По поводу Дхарши - всё было обговорено с лороведами и вроде как состыковалось.
По поводу Дхарши - всё было обговорено с лороведами и вроде как состыковалось.
