- Сообщения
- 168
- Реакции
- 336
⋆༺𓆩Глава I. История арахнидши...𓆪༻⋆
Провинция Друнгар - Флоревендель. Глубокой ночью, старый извозчик возвращаясь в родную деревню дремал на козлах, покуривая трубку с дымолистом и витая в мечтах о сухом ночлеге. Тракт его вёл сквозь лес, через который старик каждый месяц проезжал, когда перевозил раненых флорских солдат из Друнгара на юг. Конь тяжелой уверенной поступью тащил телегу да своего хозяина.
Тихий, едва слышный простому человеку, шорох раздался из чащи лесной, но его было достаточно, чтобы конь начал нервничать, мотать головою да ржать обеспокоено. “Волки…” - подумал старец, да стал шептать успокаивающе, да вожжами подгоняя коня: “Шшш, быстрее, коль жить не расхотелось, быстрее”. Но не успев фразу закончить, конь на дыбы поднялся, да громко заржав, пустился наутек, оставив за собой перевернутую телегу, да хозяина, которого ею и придавило.
- Чёрт тебя дери!
Старый извозчик с трудом освободил придавленную ногу, да спиной к телеге прижавшись, снял с пояса топорик. Дрожа, двумя руками орудие обхватив, бегающими глазами он всматривался в тьму густых деревьев, шептал себе под нос молитвы, пытаясь сжалить Флоренда над несчастным стариком - тщетно. В темноте сверкнуло шесть пар паучьих глаз. Напуганный старец, теряя самообладание, впал в ступор. “Это не волк… Тогда что же это?!” - думал тот про себя.
Звонкой поступью когтистых лап, что раскалывали небольшие камни на пути, бестия направлялась к несчастному. На жвалах существа скопилась жидкость, то и дело срываясь каплями на грунт, да быстро с него испаряясь.
Лишь крепче топор сжимая, уж в конец отчаявшись, старец бросился бежать, но бестия лишь набрала скорость, заостренными лапами прибив извозчика к земле. Визжал мужчина, пытаясь вновь завладеть своим телом, рыдал от безысходности, но в лесу были лишь он и громадная паучиха. Будто загнанный зверь мужчина извивался, отдавая на это последние силы.
Арахнид же не торопился убивать, лишь завороженно наблюдая за хаотичными действиями жертвы. Быть может, бестия находила беспорядочную борьбу забавной, а может ей нравился привкус плоти с большим количеством кортизола в крови…
Когда старец в край обессилел, а глаза его полнились слезами, он тонул в воспоминаниях о жене и детях, понимая как много он упустил в воспитании, что мог вести себя иначе… Паучиха вонзила свои жвала в ещё живое тело, обильно пропуская по телу того свой паралитический яд. Старец на глазах превращался в не более чем “живую тушу”, что ранее была человеком. Арахнид окутал бедолагу паутиной, создавая герметичный кокон, да хватая того человеческими руками, побрел к логову, довольный успехом своим.
⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆ 🕸 ─ «Очередная смена логова?» ─ 🕸 ⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆
Смена логов была частым явлениемв жизни этой паучихи. Она долгое время прожила на территории Хобсбурга, но потом вынужденно переселялась из одного логова в другое, наконец, перебравшись в Флоровендаль. Но здесь она не смогла задержаться надолго. Однажды, она так же ночью охотилась на тропах где ей удалось поймать очередную добычу. Девочка лет двенадцать, которую схватила паучиха, извивалась и корчилась от боли, крича что есть мочи и пытаясь вырваться из цепкого хвата арахнида. Однако, парализованная ядом паука, он становился все более вялой, пока тело ее не обмякло совсем, что лишь сильнее выражало тот ужас, который отражался в глазах девочки. Паучиха собиралась потащить ее в свою пещеру, когда услышала звук лошадиных копыт, выбивавшей ритмичный галоп, что надвигался стремительно к ней. Кто-то в черной мантии с обнаженным мечом, верхом на высоком коне, направлялся в сторону арахнида. Паучиха легко увернулась от удара и постаралась контратаковать обидчика передними лапками. Лошадь, испуганная паучихой, было ринулась бежать, но всадник, вместо того, чтобы мешать ей, лишь ловко спрыгнул с седла. Благодаря упряжной и обученной лошади, он не получил ранений, но паучиха продолжала атаковать его когтями. В один из таких ударов, он отрубил ей одну из фаланг лап, на что паучиха испустила болезненный крик и растворилась в лесной чаще. Она прыгала от дерева к дереву, перебирая множеством лапок, дабы убежать от опасности, пока наконец не достигла своего логова. Арахнид решила покончить с остатками своей прошлой трапезы, чтобы хоть немного утолить голод, но этого было для нее недостаточно. Впервые арахнид прочувствовала на себе роль жертвы, которая совершенно ей не понравилась. Очевидно паучихе просто везло до этого.
Вспомнив же о своей ране, она обмотала ее шелковой нитью, чтобы остановить кровотечение, и решила сменить логово во избежание опасности. Арахнид уже сталкивалась с подобным. Ведь однажды завидевший ее логово один крестьянин, вскоре привел за собой целое ополчение в набег на ее пристанище.
Когда паучиха осознала необходимость очередной смены логова, она была на границах Флоровенделя и Хакмарри. Переезд был неизбежен, и она отправилась на территорию Хакмарри. Здесь арахнид начала искать новое убежище.
Скитаясь она долго не могла найти достаточно безопасного места, где ей и её будущему потомству не угрожала бы опасность. В конце концов ей все же удалось отыскать подходящее пристанище для продолжения своего существования и рода. Окончательно истощенная, паучиха, уже было решила, что здесь ей пока что ничего не угрожает, отчего впала в краткий анабиоз. В тех малых задатках разума, коими обладала арахнид, она все же понимала, что это место тоже рано или поздно сменилось бы новой пещерой, а ей бы пришлось охотиться в других краях, но на тот момент, в потоках легкого анабиоза, она предпочитала лишь раствориться в отдыхе и перестать об этом тревожиться, насколько позволял ей ее паучий мозг.
☆𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊☆ 🕷 ─ «Появился новый друг?» ─ 🕷 ☆𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊☆
День, неделя, месяц. Время все текло, понемногу убывая и уменьшая сроки жизни всех существ, а арахнид все охотилась, находила для себя пропитание и выживала в условиях дикой природы земель Хакмарри. В один из таких дней, когда воздух наполнился прохладой и влагой, а на улице мерно шел весенний дождь, питая деревья, в пристанище арахнида кто-то прокрался.
Царапанье коготков на последних фалангах, постукивание и тихий хруст, едва уловимые звуки и вибрации, которое паучиха все же смогла засечь. Тут же выйдя из своего анабиоза она отползла к ближайшему выходу, в целях обезопасить себя, при критической ситуации. Царапанье продвигалось все ближе и ближе, пока наконец за одной из стен не показались чуть синеватые и промокшие лапки довольного крупного паука. Когда же, вторгшийся в заселенную пещеру арахнид, встретился взглядом с самкой, он остановился, лишь смотря на нее и не предпринимая никаких действий. Паучиха чуть дернула головогрудью, а после издала столь же тихий писк, какой производили когти пришедшего самца, скрежетавшие камень.
Тем не менее этот писк не прошел мимо самца и он, наконец решившись пошевелиться, чуть отступил, а после несколько раз ударил педипальпами о все тот же каменный пол широкой пещеры. Сквозь эти вибрации, издаваемые педипальпами, самец хотел предупредить самку, что они из одного вида и что он не собирается нападать.
И благо, что весенний сезон плеснул в умы арахнидов достаточную долю гормонов, отчего те прекрасно понимали друг друга, даже через подобные знаки. Самка, впрочем, сперва с недоверием прищурила свои двенадцать глаз, а после, слыша очередное постукивание самца, и сама ударила в пол своими педипальпами, давая добро самцу.
Вскоре пауки разошлись в брачном танце страсти, пока самец не забрался под паучиху накрывая ее эпигину и вливая в самку задатки новой жизнь. Наконец, в быстром подергивании обоих паукообразных, самка решила восполнить свои силы, пытаясь съесть самца, все еще находившегося под ней. Ее клыки меж хелицер начали двигаться, что заметил и сам самец, отчего, быстро выбравшись из-под самки, он попытался сделать ноги, что, в силу ослабленной самки, ему удалось.
Сам самец, в итоге, не желая выходить в долгие весенние дожди, решил обосноваться в другом конце пещеры, живя для себя, но подстраховывая самку, которую он задумывал съесть, когда с пищей станет совсем худо.
ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـГлава II. Нападение на арахнида... ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ
Осень - время, когда арахниды оставляют кладки да хранят их пуще зеницы своих двенадцати очей. Подле выводка, матка-арахнид, погруженная в анабиоз, стала ощущать, что ее темная сырая пещера стала полниться густым черным дымом. Однако объема логова да системы пещер к нему прилегающих, было значительно больше нежели, приходящего извне, углекислого газа. Пару минут спустя, в пещере раздались шорохи, перешептывания, что заставило самку слух да взор навострить. Её жвала стали наполняться ядом, она возвысилась над кладкой, ожидая встречи с пришельцами. Но, к её удивлению, пред нею предстал ещё один самец-арахнида, подобный тому, что предательски сбежал после спаривания. Самка запищала, напрягая свои жвала да пред собою выставляя лапы когтистые, предупреждая, что ближе не подпустит. Самец же в свою очередь, ударил педипальпами о землю, да медленно стал подходить, самку вогнав в недоумение, ведь сезон спаривания был окончен?
Тут же, окружающая её паутина вспыхнула пламенем ярким, а самец обратился в высокую статную морфитку, в большой шляпе. Пока морфитка дурачила паучиху, дряхлый старик прокрался как можно ближе к кладке, совершив “диверсию”.
Матка тут же бросилась на “псевдо-самца”, взяв девушку на таран, передними конечностями, но мощный поток ветра, непонятно откуда взявшийся в пещере, сбил её с намеченного курса и её лапы вонзились в стену каменную. В глазах её рябили цвета, она терялась в пространстве. До этого дня, с нею ни разу не было ничего подобного. Вновь бросившись на наглецов, посмевших ворваться в логово, да протяжный писк издав, её атака вновь проходит мимо, то ли из-за того, что не могла сфокусироваться на противниках, то ли от страха за своё потомство, что сковывал её движения. В самый разгар боя, из темноты пещеры на спину старца бросился паук самец, что обитал в пещерной системе, связанной с логовом. Его острые когти поразили старца, а широкий удар матки, и вовсе оставили его в предсмертном состоянии. Но поведение его, не может объяснить даже паучья логика, из его пальцев стала сочиться полупрозрачная чёрная материя, окутывая его кулаки. Он отчаянно бросился на самку, обхватывая её головогрудь да начиная сдавливать, всё сильнее и сильнее, покуда самку не оказалась и вовсе обездвижена. Пред её глазами стали мелькать ужасающие картины, а сама она погружалась в глубокий анабиоз, теряя связь с реальностью, не ощущая более не тела своего, не страха, не иных чувств. А вскоре и самца постигла та же участь, они оказались в глубочайшем анабиозе, из которого самостоятельно выйти не в силах. Морфитка пала наземь, прикрывая своё безучастное лицо руками, глаз её был стеклянный, уста не шевелились. Старик пал на колени, в отдышке жуткой, да приговаривая:
- Слава Тилее… Слава Тилее! И вам слава, госпожа Лирассель!
- Бери… Бери яйца… Я-... Долго держать не смогу…
Морфитка была будто на последнем издыхании, её лик с каждым мгновением всё мрачнел, а произнесённые слова затухали под конец предложения. Старец ринулся к кладке, вокруг которой циркулировали потоки воздуха. Набрав полную суму паучьих яиц, а что не вместилось в руки взяв, мужчина вернулся к спутнице:
- Госпожа Лирассель, можете собрать жвала арахнидов? В них содержится довольно ценный химический реагент.
Однако ответа не последовало, девушка прибывала в шоковом состоянии, её взор был прикован к, погруженному в наркотический анабиоз, самцу. Вразумев, что от напарницы сейчас проку мало, всучил в руки ей яйца, да самостоятельно срезав жвала у самки, привёл морфитку в чувства, да повел ту к выходу.
⋆ ˚｡⋆୨ Глава III. Детство и воспитание арахнида.. ୧⋆ ˚｡⋆Кто бы мог подумать, что судьба потомства будет именно такой… Два чародея, что имели наглость заявиться в логово, убить его обитателей и похитить кладку решили взрастить арахнидов в искусственно созданной среде. Яйца были спрятаны в подвале лаборатории, о которой, к счастью, не знал никто из магического сообщества, и никто не потревожит их.
Селлария Лирассель, магиня-хаоситка, каждый вечер, после изнурительного рабочего дня, вела диалоги с кладкой, играла подле них на скрипке, а в конце, проверяла заклинаниями, как развивается жизнь под скорлупой.
Шэхлар Худ Марамфар, чародей-метаморфозник, был озабочен другими проблемами, а именно обустройством логова. Вместе с госпожой Лирассель, подле самой лаборатории, им удалось найти внушительных размеров пещеру, оставалось лишь сделать проход из лаборатории до будущего паучьего дома, чем и занялся Шэхлар. Казалось бы, старику не по силам такая работа, однако его метаморфозы сделали его куда сильнее простого человека, его мышцы крепче стали, утомляемость значительно ниже, однако внутри - тело его такое же старое, что вызывало большое количество дискомфорта. Долгие месяцы изнурительной работы и наконец, место для потомства было заготовлено, осталось лишь дождаться вылупления.
И уже в руэле, малыш-арахнид наконец явился на свет (Что стало с остальной кладкой - история умалчивает). Его владельцы долго не знали как к нему относиться, как к питомцу, цепной твари или как к помощнику. Определив пол, оказалось что арахнид-самка, Шэхлар предложил назвать её Эстелла, возражений не услышав, так и повелось.
Раннее детство было сумбурным, во многом из-за того, что счастливые обладатели столь чудной твари, боялись её куда больше, чем она их. Больше всех переживала Селлария. Спустя какое-то время, напряжение между ними сошло на нет, и чародеи стали воплощать свои задумки в реальность. Начались долгие годы усердной дрессировки: Маги вложили в бестию понятия о том, что есть хорошо, а что плохо (разумеется, то что хорошо для них), обучили выполнять работу второго плана во время опытов, а в качестве поощрений давали возможность сжирать останки подопытных. Морфитка часто играла на скрипке, прививая арахниду любовь к музыке. Дабы паранойю свою усмирить, Селлария зачаровала арахнида на “дар обольстителя”, дабы возможная исходящая опасность не ударила в первую очередь по ней. Между экспериментами, чародеи учили Эстеллу понимать амани. К сожелению, говорить она так и не научилась, однако благодаря метаморфозам Шэхлара, они прекрасно общались на ментальном уровне.
Арахнид рос не по дням, а по часам, достигая внушительных размеров за недолгий срок, чародеями было принято решение, что пора опробовать его в деле. Вместе с ним, маги, выбрались на охоту в поисках биологического материала для исследований. При наличии арахнида, что внезапно спускался с крон дерев, да лапами передними жертву к земле прибивал, охота проходила удачно, практически всегда. Жертв окутывало оцепенение лишь при виде паукообразной бестии. Однако происходили и казусы, когда арахнид, вопреки приказам “оставить в живых” разрывал тело напополам или превращал его грудь в кровавую кашу. Понимая возможные риски, Селлария и Шэхлар, посовещавшись, пришли к решению - необходима муштра. Всё дальнейшее время, Эстелла росла в тени авторитета. Более ей не разжевывали ничего, а лишь давли чёткий приказ и в случае неподчинения или провала - маги её наказывали, жестоко наказывали… Страшно представить на что способны метаморфозник и хаосит, когда дело доходит до пыток… Но сказать, что в детстве Эстеллы был только кнут - солгать. Кроме ужесточения наказаний за неподчинение, были также поощрения, время от времени. Например Селлария часто приносила домой несколько бутылок красного флорского вина и охотно делилась им с Эстеллой и Шэхларом. Морфитка поила арахнида вином из собственных рук, и всё тем же заклинанием, вызвала у той зависимость от этого процесса.
"Какая же она уродливая..." - комментировала внешность Эстеллы Селлария. Обсудив со своим коллегой эту ситуацию, чародеи пришли к выводу, что с этим существом им ещё жить долгое время и стоило бы предать ему менее уродливый вид. (Незначительные изменения внешности благодаря метаморфозе).
˗ˏˋ ꒰ Глава IV. Продолжение жизни арахнида... ꒱ ˎˊ˗Думала ли паучиха сбежать от людей? Скорее да, чем нет, ведь животные инстинкты преобладали над приобретенными повадками, и желание обрести свободу было велико. У арахнида были шансы обрести свободу? Были, но воздействие метаморфозника и хаоситки связали её с ними, из-за чего она была узницей, скованная по рукам и ногам своим и “хозяевами”. Быть может, ей и хотелось вонзить жвала в глотку старцу да превратить в кровавое месиво лицо морфитки, однако долгие годы муштры создали устрашающее величие авторитета чародеев. Эстелла чувствовала, что они куда сильнее чем она, от того все её мысли, касающиеся побега разбивались о скалы первобытного страха, заставляя её пресмыкаться пред Шэхларом и Селларией. И в то же время, арахнид желала их могущества. Видя в лице их нечто вроде богов, она мечтала быть подобной им, подражая их поведению. Быть может, если она станет как они - станет равной и, наконец, обретёт свободу?
Имена, прозвища и прочее: Эстелла “Эстелль”.
ООС ник: borzai.
Раса персонажа: Арахнид.
Возраст: 16. (В случае одобрения Селлария и Шахлар сделают таимскип)
Внешний вид: Огромное существо с множеством паучьих лап, а тело выглядит как помесь паука и человека. Её тело от части покрыто толстым хитиновым панцирем, который имеет бежево-коричневый цвет. На голове у арахнида расположены двенадцать красных глаз, которые позволяют ей видеть во всех направлениях. И жвала, что выходят прямо из-за рта, которые способны выделять парализующий яд. Её яд не может быть смертельным для человека, но парализовать на долгое время вполне. Также у нее есть довольно длинные волосы кремового цвета, которых нет у других представителей вида. У неё помимо восьми паучьих лап, каждая из которых заканчивается острым когтем. Есть еще и две человеческие руки. Его брюшко заканчивается паучьей бородавкой, которое позволяет плести паутину. Паукообразная достигает размера немного выше двух метров. Она используют свои когти и жвала для нападения на свою добычу. Также может использовать свои лапы для перемещения по стенам и потолкам.
Характер: Эстелла - арахнид, что был выращен в совершенно другой среде, отличной от той, в которой растут дикие арахниды. Она росла в окружении двух разумных существ - человека и морфитки, которые старались дать ей хоть какие-то знания, чтобы помочь ей стать хорошим ассистентом в экспериментах и охотником, что не задаёт лишних вопросов. Человек по имени Шэхлар, равно как и Селлария, занимались тренировками, а вернее сказать дрессировкой Эстеллы.
Арахнид привык исполнять приказы, быстро, без колебаний. Инстинкты охотницы, прекрасно подходят под цели и задачи чародеев.
Эстелла воспитывалась в строгости от того её дисциплина, практически, безупречна. В моменты, когда позволено или когда никто не видит, арахнид проявляет чрезмерную жестокость, по отношению к жертвам. Все, кроме Селларии и Шэхлара, для Эстеллы не более чем добыча.
Таланты, сильные стороны:
[Телосложение] Арахнид обладает восемью пар паучьих лап, что выходят из паучьей части его тела. И любой арахнид способен прекрасно овладевать каждой из них, что позволяет ему сражаться сразу с тремя. Также его тело обладает силой и скоростью, что во много превышают человеческие. У арахнида имеются еще двенадцать глаз, что позволяют ему видеть на 240 градусов.
[Ядовитые жвалы] Изо рта у арахнида выходят жвала, что могут испускать парализующий яд. При небольшой дозе такого яда жертва может полностью парализовать какая-то часть тела, в которую арахнид испустил яд. А при большой дозе, может парализовать тело жертвы полностью.
[Паутино-плет] Любой арахнид может плести паутину, что выходит из паучьих бородавок. Любой паукообразный использует её для плетения кокона или обустройки своего логова. Качество и прочность такой паутины безумно хорошее и крепкое. Большое количество паутины, к примеру в коконе становятся крепкими и обретают прочность словно у железа. Такой кокон можно максимум спалить огнем.
[Человечий воспитанник] Воспитанный среди людей, Арахнид, понимает амани, однако в силу особенностей - говорить не способен.
[Охота и похищения] Бестия - ультимативное оружие в руках чародеев. Эстелла обучена выслеживать определенную цель, обездвиживать и похищать её в своё логово.
Слабости, проблемы, уязвимости:
[Чувствительный слух] Арахниды привыкли к спокойным и тихим пещерам, где тихо и комфортно для них. Но сильные и громкие звуки могут дезориентировать арахнида на время.
[Паучьи глаза] Из-за того что арахниды должны были жить в пещерах, их двенадцать глаз привыкли к темной гамме, и какие-то сильные источники света, такие как солнца могут принести сильный дискомфорт.
[Пламя] Для арахнида главным страхом является не серебро, или острые предметы, а источники пламени, они при виде его начинают сильно паниковать, настолько сильно, что теряют ориентацию в пространстве.
[Дисциплина] Арахнид подвержен авторитету Шэхлара и Селларии. Эстелла боится их разочаровать или расстроить. Ей проще умереть во время выполнения задания, нежели вернуться с провалом.
Привычки:
Ещё до своего рождения, Эстелла слышала “чудесные” звуки издаваемые скрипкой Селларии. Музыка, а в особенности скрипка, действуют успокаивающе на арахнида. Ярость уходит, а в душе лишь гармония и покой.
Арахнид с рождения зачарован заклинанием “Дар обольстителя”. Она покорно влюблена, насколько может себе позволить нейронная система паука, в морфитку. Благодаря тому же заклинанию, Арахнид зависим от употребления красного вина из рук Селларии.
Когда Шэхлар проводит свои “опыты”, Эстелла покорно ждёт, пока старец одарит её куском тела или и вовсе позволит утилизировать останки.
Мечты, желания, цели: Поведение Эстеллы построено на конфликте. Арахнид - дикое существо, ведомое инстинктами и жаждой плоти, однако воспитана она в обществе чародеев, что контролируют её и не позволяют выходить из себя. Рано или поздно она столкнётся с выбором - разорвать рабские оковы и вернуться к корням, избавившись от своих “надзирателей” или же окончательно интегрироваться в общество людей, быть может, благодаря метаморфозе.
Последнее редактирование:
