Марш лап нескольких волчар, быстро пробегающих по их территории нарушал тишину леса, что ранее прерывалась лишь стрекотанием жуков да уханием сов. Наконец, вожак с двумя Бетами вернулся на поляну, на которой отбросы стаи жадно вгрызались в самые лакомые кусочки ранее добытой жертвы, надеясь успеть те откусить до момента как не отхватили от Альфы по морде. Рык окатил полянку, да после все те отпрянули от тушки хер пойми кого уже, из-за уродования от клыков изголодавших волчар. Ступая по оторванным латным пластинам от самого доспеха жертвы, вожак медленно и вальяжно подошёл к останкам, лапой окидывая ту с бока на бок. Кажись, отбившийся от строя похода латничек забрёл не в те угодья, где псы, несколько дней уже не жравши, были готовы забить любого и съесть что угодно. Наконец вгрызаясь в понравившийся кусок плоти, Альфа медленно того отрывал от общей массы, после чавкая во рту пережёвывая да проглатывая. Толпа уродов и слабых щенков, разинув пасти со слюнами пялили на зрелище, в то время как Беты обходили пирующего вожака, образовывая надёжную защиту от всякого. Наконец, как вожак наелся, тот вновь с оскалом рыкнул, да назад отошёл. Прежняя его защита, повторяя его рык, словно с места подорвались на останки, вгрызаясь в те с особой жадностью. Альфа же, забравшись на один из валунов лыбясь да облизываясь пялил на свою стаю. Наконец, когда уже и самые доверенные Альфой псы закончили пир, оставив лишь небольшие ошмётки да кости, те медленно поднялись вслед за вожаком на валун, да так же улизываться приступили. Несколько мигов – и толпа псов, словно шакалов, со скуляжом набросились на остатки жертвы, сражаясь за каждую кость и прожилку. Ближе к полуночи уже каждая особь успокоилась, заседая на своё место на поляне, да готовясь ко сну, в то время как некоторые из Гамм были доверены вожаком на хранение покоя стаи в эту ночь. Шум качающихся из-за ветров стволов массивных древ был цикличен, да словно колыбель укладывал волков и отпускал во владения Морфея. Послышался вой неподалёку. Отбившийся волчара? Как так, как мог он зайти в чужие угодья? Вожак, в то время ещё не успел заснуть, а потому сам привстал и уши навострил. Очередной. Очередной душераздирающий вой. Взяв Бет и Гамм, что не спали, отряд под начальством вожака двинулся на звук нескончаемого вопля. Наконец, выйдя на бурелом, те заметили чёрного словно смоль волка. Тот дожидался. Как только воины стаи окружили того, тот молча встал, да после на удивление всем с мерзкими звуками хрустящих костей и хлюпания плоти обернулся на несколько мигов в крепкого мужчинку полностью нагого, да после вновь продолжил метаморфозы с застывшим выражением лица, поднимаясь над всей стайкой. Огромный волк, с светящимися в сумраке глазами. Рык, и тот бросился на вожака, что явно выделялся в куче ибо самый первый стоял, да и выглядел тот крепче прочих, ведь наедался вдоволь. Альфа резко заскулил, пятясь назад. Огромная лапа возвысилась над ним, вот вот намереваясь вдавить того в землю, как вдруг тот начал такие же, пугающие и мерзкие, стремительные метаморфозы, двумя лапами блокируя летящую лапу напавшего гару, да после бросаясь на того и вгрызаясь в один из боков. Тот между «бей» и «беги» выбрал первое, ибо кровь перевёртыша, что в данный момент кипела в нём давала о себе знать, как и полная луна, что сияла в момент как щенок появлялся на свет. Гару, что пришёл за щенками в септ даже удивился такому напору только обратившегося, да не решившись продолжать с ним драться тот наконец вдарил тому по загривку хорошенько, отбрасывая в его же подчинённых в стае, да заставляя того обернуться в люпус-форму. На прочих волков, что не убежали поджав хвосты, а застыли на месте, гару смотрел с презрением. Быть может и среди тех находились ликантропы, что должны были вот-вот обернуться, но факт того, что те не смогли занять место вожака в стае уже говорило о том, что те второсортны. Выпуская из пасти серый пар, тот образовал куча ледяных глыб, которыми в миг придавил каждого из оставшихся псов со скуляжом их. Подняв тело поражённого вожака, перевёртыш направился в обитель септа.
Просыпается же уже молодой волк на стоге сена, скинутого в один из сараев небольшой деревушки, упрятанной в чащах Стиирканда, что и являлась пристанищем стаи. Подле него были такие же псы, и даже двуногие люди. К счастью, всё это непонимание щенка совсем скоро было развеяно, когда один из старших гару септа посвятил тех в курс дела. На протяжении ещё нескольких лет щенок обучался главным азам жизни перевёртыша в племени Потомков Вальдра, поедая отруби и сливы, да тренируясь беспросветно. Гор – так назвали маленького щенка, что являлся тем ещё задирой, специально показывая свой характер и кипящую в жилах кровь Аруна, устраивая постоянно стычки с другими щенками, а бывало и на клиатов с фостернами гнал, за что естественно получал от тех неплохую взбучку. Всё это делал перевёртыш, естественно, дабы зарекомендовать себя как сильного представителя Потомков Фенрира и получить хоть какое-то уважение и статус среди щенков. Гор пытался привыкнуть к новым порядкам, хоть те и не очень отличались от порядков стаи волчар, да влиться в септ. Тот скорее не изучал, а зубрил Литанию и прочие устои Гару, вместе с тем тренируясь со старшими Арунами. Из всех щенков, набранных тогда, Гор был лишь одним из трёх Арунов, потому имел он больше всего шансов на то, чтобы устоять на лапах своих. Практиковал и оборачивание в формы тот без наставников со схожим Лунным Покровительством, устраивая постоянные зарубы с прочими щенками в самых различных формах, выходя победителям почти всегда. Чему тот непременно был горд. В то время щенков старшие родичи брали на охоты на тварей Вирма, заставляя тех стоять в сторонке завороженными битвой. Некоторые из молодых волков делали это всё через силу и «нехочу», в то время как Гор с кипящей страстью и восхищением смотрел за схватками с осквернёнными Змеем, желая самому ворваться в бой. И, конечно, не всегда такие наблюдения выходили отлично. Особенно запомнился Гору бой, когда во время наблюдения на тех вылезла одна из Вирмовских тварей, что чудом пробила брешь в стене воинственных Вальдров, бросившись на утёк к молодым волкам, желая умереть забрав с собой хоть кого-то. Оставлять щенков без присмотра было бы очевидной глупостью, да и те всегда были при парочке клиатов, что были не способными биться или считались недостаточно сильными и способными к драке с тварями. В тот момент завороженная просмотром схватки морда Гора резко переменилась в чувствующую ужасный страх, да тот со скуляжом бросился в сторону от «летящего» за щенками Танцора Чёрной Спирали. Клиаты же сами бросились парой на Скорняка, обхватывая того лапами в криносе, да пытаясь задержать, пока старшие родичи не подбегут для добивания твари. Однако Скорняк оказался тогда сильнее двух ещё зелёных клиатов, да потому вырвав из захвата свои лапы тот в миг когтями полоснул морды Гару, лишая тех зрения, да кидаясь на самого первого стоящего щенка, что не успел отбежать. Хруст и душераздирающий визг послышался по всей округе леса, да Гор мог видеть что огромная скотина, с которой тот уже не очень и горел желанием сразиться, выкручивала шею его товарища щенка, попутно когтями тело раздирая на две половины. Ошмётки зелёного Гару пали на землю бездыханно, да когда отродье Вирма уж собиралась пойти по следующим головам блохастых, того настигло два Аруна, что пришли на помощь, да придавили тварь к земле, следом набрасываясь на него да начиная бить, грызть и кромсать, оставляя судьбу Вирмовской твари очевидной. Бой постепенно заканчивался, как и живые головы предавших Гайю, в конце концов и вовсе те все пали, а остатки еле как скрылись в сумраке леса. Очередная победа детей Гайи. Вернувшись в поселение, что служило обителем септа Потомков Фенрира, теурги занялись упокоением молодого щенка и еще нескольких Гару, что пали от Танцоров, да залечиванием клиатов и прочих пострадавших в бойне но выживших. В тот момент вся реальность Гора рухнула – издалека, при виде того как родичи без особых проблем толпой забивали Скорняков, те выглядели куда безопаснее и даже в какой-то мере беспомощно, но встретившись с угрозой поближе тот вдоволь понял опасность и серьёзность охот. Продолжая рутину из тренировок, время Обряда Перехода подходило. По очередному закату солнца щенки, сумевшие дожить до этого момента, были загнаны в огромную яму, да после вынужденные сражаться. Скалясь, Гор бросался на некогда своих товарищей. Его архетип давал знать со стороны – тот без всяких сомнений лупасил товарищей не смотря на прочие удары, до момента пока был уверен что те не могли более сражаться. Сколько длился весь ритуал Гор знать не знал, но было ясно что чрезмерно долго. Под конец боя Гор стоял напротив такого же непоражённого Аруна. Они смотрели друг на друга через лоб, шатаясь из стороны в сторону да тяжело дыша. Они не могли уже более сражаться, да после нескольких минут, что для щенка были изнурительной вечностью, тех подняли из ямы. Отныне Гор был наречён клиатом, а так-же полноправным членом племени Потомков Вальдра. По тому поводу была затеяна очередная пьянка на несколько дней, во время которой Гор успел ещё раз покрасоваться и побыть в роли Задиры, сражаясь с прочими клиатами и выходя в большинстве случаев победителем. Однако праздновать долго было нельзя, и потому совсем скоро клиата сначала направили следить за Двором.
Шло время, и в один момент, наконец волка взяли на охоту, выпустив с охраны Двора каэрна. В ту охоту он свиделся с Танцорами лицо к лицу второй раз. Теперь он был способен давать тем отпор, да потому из-за поначалу страха перед теми, ближе к середине боя наконец Арун раскрылся и вошёл во вкус, показывая свою безжалостную дикую натуру, окропляя и себя и вирмовское отродье хлыстами тёплой, осквернённой крови. После того как Гор с тяжестью смог осилить одного из Скорняков, его страх достаточно быстро пропал, и тот почувствовал себя гораздо увереннее. Однако и эта охота подошла к концу. Гора вновь отправили стеречь Двор каэрна, лишь изредка забирая того на охоты по дальним угодьям племени, с целями оттеснить отродья Вирма дальше. Нахождение близь каэрна для клиата было к тому же и полезно – почти всё время он общался с теургами, да обучался у Духов и перенимал у тех дарованные Матерью способности. Гор, не смотря на весь свой боевой дух и подготовку не был из смышлёных, потому обучение Дарам у него проходило очень медленно, по сравнению с прочими клиатами. Но в поединках с теми тот всё равно зачастую держал над теми верх, толком и не используя Дары. Постепенно, пока племя оттесняло всяк остатки Вирма за пределы их угодий, на краях леса те сами не заметили, как один из Танцоров, полуживой смог протиснуться через стены защитников Гайи, да пройти по дебрям к каэрну. Гару, что оставались на тот момент в обители чувствовали присутствие осквернённого некогда родича, однако не смели и отходить на шаг от каэрна. Все они засели на своих местах, готовые в любую секунду обратиться в трёхметровую машину убийств, и поразить открывшегося партизана. Однако, не прошло и пары минут как блохастые показали свою воинственную и нетерпеливую натуру, быстро облаящаясь в кринос да начиная кружить вокруг обителя, пытаясь вынюхать где засел ублюдок. Танцор на этом и собирался играть, и почти сразу как те начали преследование его запаха, тот бросился к каэрну обителя, не задерживаясь от когтей Вальдров что цепляли его плоть, ибо тот сам обрывал одной оставшейся рукой своё тело, прорываясь ближе. На неудачу Гора, Танцор Спирали выбрал именно тот участок Лена, где находился молодой волк. Бросаясь во Двор, тот лапой схватил за морду клиата да вбил в землю, а сам попытался перешагнуть «черту», однако Моди, не жалея себя схватил за одну из ног порождение Змея, подтаскивая того к себе и не давая прорваться. Вместе с тем и прочие клиаты подоспели к родичу, вгрызаясь сразу в тело Скорняка, оттаскивая его от Каэрна. Танцор тяжело дышал и рявкал, попутно одной ногой нанося удары по морде клиата во время того как его плоть разрывали а кости вырывали. Благодаря Гору в тот момент стены каэрна никак не пошатнулись, а раны молодого волка были быстро вылечены дарами теургов. Однако после того случая вновь вся жизнь Гару превратилась в серую неразличную массу дней. В это время Гор наконец с помощью теургов обучается всем Дарам Матери, а охоты становятся всё реже и реже, ибо Танцоры не заходили более в леса септа. К тому же расширение владений вальдров, и заполучение новых каэрнов было бы не плохо для тех. В десятке миль от нынешнего обителя находился септ Теневых Владык, что уж слишком сильно манил грозных волков, привыкшие не создавать а отбирать каэрны. Гор уже считался не всякой соплёй, а потому и его решили отправить на забирание каэрна Владык. Отряд из полторы дюжины крепких мужей, облачённых в мантии отправился через дебри, медленно подступая к цели. Запах и ощущение родичей становились всё сильнее, пока те наконец не встретили навстречу идущую пару Владык, что чрезмерно были удивлены такой армии Гару, и так же испуганы. Две мрачные, как и предполагает их названию племени фигуры что-то крикнули навстречу, а после сделав ещё пару шагов навстречу и откинув ветки бурелома, постепенно превращаясь сначала в глабро, они рыкнули и с мерзкими звуками перекинулись в кринос. Следом и сделал пару шагов навстречу адрен что возглавлял отряд, идентично облащаясь. Перерыкиваясь между собой Потомок сказал, что после того как они якобы отогнали от своих земель Танцоров Спирали, те быстро двинулись в сторону мрачных земель Владык. Объясняя жаждой бойни с вирмовскими отродьями адрен предложил перевёртышам помощи в защите каэрна от их септа. Впрочем, это звучало вполне логично, зная характер волков-вальдров. Те сказали подождать, а после двинулись к каэрну. До самых рассветных лучей прождал отряд в приграничных септа дебрях, в конце концов вновь ощущая подступающих оборотней. Навстречу вышел адрен Владык, что согласился пустить Потомков к каэрну на защиту. Для главенствующего в отряде мохнатых машин убийств, конечно, изрядно удивился тому что не пришлось даже долго уговаривать жертв на соглашение. Быть может, из-за того что септ тот был очень свеж и молод, а может их адрену повезло ни разу не угодить в подобные ловушки Потомков, но факт есть факт, и через час ходьбы те оказались в поселении. Несколько дней те окружали каэрн родичей, делая вид и отправляя по несколько Гару каждый полдень якобы на схватку с подступающими вирмовскими отродьями. Всё это Гор не понимал от слова совсем – вся эта человечья ложь ему была в новинку. Перешёптываясь с братьями тот излагал мысль что куда правильнее было бы просто прийти и разбить Владык, чем делать что-то отчуждённое волкам. В очередной закат, с возвращением отряда из трёх Гару, вместе с адреном, с «бойни», навстречу выходящий владыка, на ответ как прошёл бой получил лишь лапой обращённой в глабро в морду, а после и по хребту от другого Гару. Рык пронёсся над обителем Владык, и в момент десяток мантий попадали на пол, и с мерзким звуком разрывающейся плоти и хруста костей началась бойня. Вожак септа пал первым, будучи разорванным напополам в воздухе военачальником завоевателей, а далее втоптанным в землю. Вальдры сказали бежать Владыкам, что некоторые и сделали в страхе животном; прочие, самые горделивые решили биться. Гор, с волчьим скалом набросился на родича, лапы сжимая нанося тому ритмичные удары в морду и вбивая в один из сарайчиков, что служил жертвам домом. Фенриры более не убивали: единственным павшим оказался вожак, а прочие же были избиты и выброшены в полях пригородных. Часть теургов медленно перетекла в новые земли септа, как и Гор. Находясь в Лене и на защите обителя тот не раз видел подходящего в одиночку Владыку, что с завистью и гневом пялил на свет пламени костра. Однако как только тот замечал силуэт Потомка, что медленно в размерах увеличивался, сразу бежал через дебри, спотыкаясь и тяжело дыша в люпусе. Гор, как и парочку отличившихся ранее клиатов наконец нарекнулись старшими родичами фостернами.
Однако всё в жизни перевёртыша может случиться, а потому, с прочими
молодыми волками тот впервые в жизни вышел в люди. Благо, с ним были и перевёртыши породы хомид, что явно делало всё это приспособление к новому миру легче. Первые несколько недель Гор бродил с товарищами по улочкам Стииркандского городишки, что находился ближе всего к каэрну, да завороженно пялил на люд прочий и архитектуру, что казалась ему через чур странной и вычурной. Следом Гор с товарищами пытался посещать разнообразные бары и начинать разговаривать с двуногими отбросами. И, наконец, спустя месяц иль два тот с горем пополам мог бы выжить в скоплении Ткачихи. Нескольким Гару пригляделось ремесло – наёмничество, что входило в прекрасный симбиоз с возможностями и желанием битвы Потомков. Разгуливая в очередной раз, но уже в одиночку по мерклым переулкам градишки, где меньше всего было людей, а большие улицы приносили дикий животный страх оборотню, тот резко почувствовал присутствие родича. Запах того сильно отличался от запахов его товарищей, и, с интересом пробежав пару поворотов тот увидел небольшой сеновал прямо в переулке, на котором, казалось бы дикий и тощий пёс обгладывал пернатого что стащил из ближайшего курятника. Лик Гора быстро переменился на испытывающий отвращение: он слышал о племени Костегрызов, догадывался, что те не самые грозные защитники Гайи, но… Настолько жалкого люпуса, пожалуй, тот не видал. Костегрыз же, рявкнул, сплёвывая со своей слюнявой пасти перья, да обернувшись резко начал в размерах увеличиваться, переходя из люпуса в гиспо, да сразу прыгая на Гора. Тот, конечно, не подумал что родич сразу нападёт и упал на землю спиной, одним рукавом вытирая морду от слюней, капающих с пасти перевёртыша. Костегрыз, было хотел что-то уже сказать, однако воинственный Потомок не стерпя такого унижения, принял это за вызов и перекинув одну из дланей в мохнатую лапу глабро, быстро схватил за холку пса да откинул в сторону, следом с земли поднимаясь, и так же облачая ногу нанося удар под дых родичу. Пленённый Ткачихой родич, проскуля быстро перекинулся в человечью форму, размахивая перед собой руками – дескать, остановись. За ним же последовал и Гор. Проглядев на родича, что пытался отдышаться сперва и сказать что-то, горделивый фостерн рявкнул что-то в духе «грязный червь», после чего сразу получил грозный, кажись, и хриплый рык Костегрыза. Между двумя родичами завязался небольшой разговор, в ходе которого Вальдр и Грызущий перекинулись несколькими обидками, выясняя кто, где и что забыл. В голове Гора, в тот момент промилькнула мысль о том, что можно было бы попросить помощи у дворняги в освоении городского бытия, однако помотав головой и вспомнив слова Скальдов что обращаться к таким жалким защитникам Гайи следует только при великой беде, он помотал головой, и не подавая руки помощи махнул рукой в знак прощания, да развернувшись и с поднятым носом далее покидая отдалённые трущобы, в которые сам и залез. Потомок вовсе и не знал, что ему действительно повезло и на помощь Костегрызам не пришёл ещё десяток дворняг, готовых отомстить представителю Племени, что всё время шныряют их. Шло время, как представители Потомков обживались в необычной для них среде. Принимая заказы начиная с «принеси-подай» до «бей-беги» у Стада, они постепенно привыкали к обычаям людским, не перенимая себе, но хотя бы осознавая что такое существует в обиходе двуногих отбросов. Время пребывания в угодьях Ткачихи для волков подходило к концу, и тем следовало бы возвращаться в септ, однако вновь виляя по переулкам для временного места жития те резко почувствовали смердящий запах и ощущение, что заставляли кипеть кровь у Моди. Те резко начали вращать головой по сторонам, облачаясь в глабро незаметно под покровом сумрака и пытаясь вынюхать где же находится источник. Долго ждать не пришлось, и те в нескольких поворотах услышали кряхтение и скулёж, вперемешку с выбившимся из смердящего чувства ощущение родича. Те резко побежали на встречу, да проталкиваясь в переулок, те могли увидеть отлетающего в стену родича в гиспо, полностью облитого в крови и с парой вывихов. Затаив дыхание в ожидании появления того, кто это сделал в поле зрения, да и чтобы убедиться что это тот о ком фостерны думали, те увидели силуэт руки, что медлена погружалась в морду Гару с его визгом, словно в масло, да после надувая и взрывая в конце концов. Гару изрядно охватил страх – если они за жизнь свою лишь пару раз сталкивались со Скорняками, то о вампирах вовсе лишь из легенд галлиардов знали. Однако страсть и ярость в жилах перевёртышей напрочь вырубило чувство самосохранения, и те быстро перекидываясь в глабро вылетели к трупу Костегрыза. Очередной взвизг охватил район градишки, да один из трёх Гару отлетел в стену, прямо в труп безглавого пса. Нечто в балахоне без проблем приняло бой, начиная его будто и вовсе бессмертно. В конце концов Гор рыкнул, да решив что лучше будет разрушить Вуаль, чем подохнуть как бродячая псина в логове Ткачихи, быстро перекинулся в кринос форму, лапами оставляя следы на стене и набрасываясь на Цимисха. Тот, в свою очередь, явно не ожидал что перевёртыши решатся перекинуться в машин убийств в граде, да потому сразу был прибит к стене ударом Аруна. Следуя примеру товарища и второй Потомок перекинулся в кринос, следом хватая за одну ногу вампира да впечатывая в противоположную стену. Тот, конечно уже собирался бежать, однако откинутый к стене родич быстро использовал Дар, выпуская пар из пасти да в воздухе создавая пару глыб, двумя преграждая путь отродью Ёрмунгандра, а третьей пробивая тому голову и умертвляя. Обращаясь в хомидов, те обернулись на павшего Костегрыза, да вырыкнув что-то в духе «Смерть червя – червю» быстро покинули место своего героизма, в то же утро отправляясь в каэрн, где теурги Потомков залечили раны того кто первым принял удар Цимисха. Представая перед Ярлом, да заявляя тому о своих достижениях те получили в ответ недовольное рычание вожака, что на самом деле было высшей для тех похвалой.
Однако молодая кровь волка никак не могла успокоиться, он жаждал новых битв и свершений. В этот раз Гару повезло, ибо жизнь его выпала на те времена, когда наконец пробилась брешь в тумане пред Пределом, да корабли самых разных государств начали вбивать собственный клин в эту брешь. Это, по мнению вожака было единственным местом, где ни Ткачиха, ни Змей не успели распространить своё влияние, эдаким островком для Матери. Потому вожак дал задание адрену септа взять чуть более половины дюжины волков, в которую входил Гор, да отправиться туда. Через пару месяцев, когда наконец отряд защитников Матери подготовился и собрался, те выдвинулись к тракту, сев на первую попутную телегу, да в течении ещё нескольких утомительных недель добрались до береговой линии. Там уже группа разделилась: хомиды пробились в матросов, в то время как люпусы попрятались в глубь кораблей средь ящиков. Ничего не предвещало беды и волки добрались до оплота Гайи спокойно: на этом и начнётся новая глава жизни Гора.
на ранг 
