Бьерг Нольсен "Горящие-Шрамы"
"Есть, как известно, звуки, присущие животным, и звуки, присущие человеку; и жутко становится, когда источники их вдруг меняются местами."
Говард Филлипс Лавкрафт из "Данвичский Кошмар"
«Эти скалы несут в себе столько же тайн, сколько и монашка похоти в своей голове…» - Раздался угрюмый мужской голос из-под высокой ели, усыпанной снегом. Стряхнув пепел с самокрутки, разящей весьма неприятным душком, он пускает облако сероватого дыма в воздух.
«Да. В этом ты прав, как ни в чём другом. Кто же знал, что эта блядь, оказывается, знает так много. Поймали бы раньше, возможно и Олафа бы смогли сберечь».
«Не бери в голову. Он отдал жизнь во имя благой цели. Цели всей нашей жизни».
Рассуждение мужчин прервал неожиданно упавший с ветки снег, треснувшей под его весом. Двоица судорожно огляделась, пустив руки на рукоятки своих орудий. Но, не увидев ничего подозрительного, вернулись к разговору.
«Со времен Остфара подобного не было и тут раз! Ох, бестия, отец мной бы гордился», - Он самодовольно смеется, раздвигая свои потрескавшиеся от мороза губы в мерзкой улыбке. – «И как они себя называют?»
«Да черт его знает», - Мужчина снова пустил клуб дыма над собой, заострив свои янтарные зенки на вершине горы. – «В начале пути было лишь известно, что они скрываются где-то здесь. Скольких шрамов стоило, чтобы узнать хотя бы название горы… “Скаарстинд” Ха-ха, блядь, надо же…» - Трясущиеся руки от мороза нервно выкинули недокуренную папиросу в снег, оставляя её тлеть. – «Самый Юг. И не подумал бы, что юг – это тоже мороз»
«Тебе определённо стоит отвлечься от охоты. Ты ж сам говорил, что это не твоё!»
Их беседа снова прервалась и на этот раз не на ветку, а на крик из лагеря, расположенный неподалеку от места их разговора. Но прямо взглянуть они не могли, их глазам предстала громоздкая фигура, медленно, но верно бредущая к ним. Двоица оголила клинки и-и-и…
***История начинается в захудалой деревушке, находящаяся поблизости реки, окруженная тайгой. Край, где холод становится практически частью тебя, твоего характера и того, чего человек зовет «душой». Бьерг родилась в полулуние, на удивление спокойной ночью. Казалось, что в момент первого вздоха девочки, округа замерла. Даже сова не осмелилась выдать свой глас.
Детство девицы не было беззаботным. Деревня, где она родилась, была скорее не местом для беззаботной жизни, а просто как гарнизон для долговременной задержки войск близь границы с Северным Братством, с которым, как известно, Скральдон был не в ладах. Постоянные вооруженные конфликты, надорванная политика. Однако, что отец, что мать не привязывали чувство патриотизма к своей родине. Они вообще о ней не говорили, просто долг есть долг. Долг отдаст и Бьерг. К чему её и готовили. Мастером выступал её отец, Горан. Мужик не скупился прикладывать чрезмерно большую силу в тренировках, заставляя ребенка выкладываться на полную. За проявление моральной слабости, ей доставалось ещё больше. Мать так и вовсе ничего не говорила и сама прикладывала руку, когда Бьерг начинала «капать на мозг». Защиты от непутевой семейки у нее не было, посему, чтобы оставаться в целостности, ей приходилось выполнять приказы.
К десяти годам, девочка обрела неплохие навыки не только терпеть свою семейку, но и побои. Её брали на охоты, водили на общевоинские собрания деревни, где объявлялось о победах. Она даже могла давать отпор отцу! Но очень редко. Причина такой тирании отца крылось в одной детали – он ненавидел Бьерг лишь за то, что она родилась женщиной. Однако, завести ещё больше детей семейка не мола. Не безопасно, попросту не потянут такую ношу, да и одного им едва разрешили оставить в военной деревеньке. Чем старше девочка становилась, тем больше ей доводилось слышать, как отец её не признавал по половому признаку, что заставило её погрузиться в комплексы. Ещё в раннем детстве она поняла, что мать защиты ей не даст, посему ну… «Нравится, не нравится, терпи, моя красавица».
***Итак, по достижению шестнадцати лет, Бьерг уже окрепла телом, обрела некоторые навыки. Родители к тому времени уже давно исполняли долг, а почему долг, так и не понятно. Девица оставалась в лагере с остальной сворой таких же, как она. Молодых, зеленых. Кто-то охотно рвался в бой с пеной изо рта, крича о своем превосходстве, кто-то пытался делать вид, что знает о врагах и войне, хотя и крови-то видел несколько раз. А кто-то, как и Бьерг молча и беспрекословно продолжали своё совершенствование. Тогда-то и проявилась язвительная натура девушки, что нередко ставила зазнаек на место похабной шуткой. Кулаки не работали, её бил отец, она знала, как бороться с тем, кто крупнее. Быстро влившись в общество, она заработала себе «погоняло» Жало, за свой острый язычок и характер. Она проявляла, как и благородство, так и его отсутсвие, на свой манер рассуждая, достоин ли собрат по оружию того. Среди прочих зеленых она выделялась, старшие члены Фирда возлагали на нее надежды, которые, она смогла оправдать. Первый бой наградил её шрамом, новыми впечатлениями и воспоминаниями. Сидя у костра по вечерам, она делилась ими, естественно не без утрирования какой-либо детали. А что идет за первым боем? Правильно – второй. Так пройдут три года жизни Бьерг. Набег, отбитие, набег. И по кругу. Девочка уже перестала походить на девочку, скорее на женоподобного мужчину. Её повадки, тело, характер. Печаль для флорского барона, если в кранце.
Год за годом шло взросление, родители начинали как-то волнительно на неё смотреть, ей было уже 17. На робкий вопрос о том, что же не так, что она не так делает, они отводили глаза и оставляли её без ответа. Из разу в раз, Бьерг лишь пожимала плечами, мол, ладно. Следующие два года жизни оставались неизменными. Отец и мать уже перестали волнительно на нее поглядывать, что-то решив или потеряв надежду. Однако, речи о долге не продолжали тихнуть из их уст. Лишь Богу известно, что было в их головах.
***Лишь ночью, по иронии судьбы, именно под луной, в которую была рождена Бьерг, её жизнь изменилась. Очередная вылазка в приграничные территории, за которые шла борьба уже не первый месяц. Этот клочок земли охранялся недругами особенно яростно и всё же, воеводы обеих сторон слали сюда своих бойцов. Сейчас, Нольсен, под покровом ночи брела вместе со своими товарищами по оружию. Их целью был лагерь, где по доносам разведчиков обосновалось войско, точащее зуб.
Бьерг, как и всякий, кто уже повидал многое ,не пытали надежд к этой вылазке. Такие, как она, прекрасно понимали одну вещь – их шлют мясом. Крадущиеся в лесу оказались в прямой досягаемости от их цели. Тень, что отбрасывал костер на стены палаток, открывал взор на сидящих в них силуэты воинов.
«Скоро будет жарко» - Хрипло прошептал Кнут, отбитый берсеркер с разукрашенной шрамами рожей. Среди всех прочих выделялись два, тянущиеся ото лба к скулам, в виде волчьих клыков.
«Либо мы, либо нас.» - В ответ послышался глас ещё одного мужчины. Это был Лаш, в этой битве ему оторвет пол головы.
Все эти имена не имеют толка для последующего рассказа, они помрут. И так, отряд из семи человек двинулся дальше, прокрадываясь по теням, скрываясь за камнями. Стоило им достичь цели, как Кнут прыгнул на палатку, размахивая в стороны секирой, выкрикивая боевой клич. “бестия-падла-получи”. Но к его удивлению, к удивлению Бьерг и всех остальных, то было соломенное чучело. Всех вояк, что видел отряд, было не более чем уловкой врага.
«Ловушка!» - Прозвучит голос со-командного, прежде, чем в его рот со свистом прилетит стрела. Со всех сторон послышался скрежет металла, хруст тетивы и ответный крик берсеркеру.
«Мочи блядей!»
Такого героине видеть не доводилось. Признаться, она даже и подумать не могла, что такое вообще может случиться. Теплая иллюзия того, что она всё знает, ныне отыгрывалась на ней.
Адреналин бил в виски, подобно барабану на обрядах. Гнетущий разум, звон в ушах, выбивал что-то стоящее из головы. Тело и разум предстали перед нелегким выбором: бежать, стоять, биться. К счастью для Бьерг, организм выбрал наилучший – биться. Конечно, будучи осажденным, ты мало чего сделаешь, град стрел, несущиеся на тебя враги. Постоянный гул горнов, сложенных так, чтобы издаваемый звук был максимально неприятен, раздражительным и пугающим. И в неопределенный момент, яростьобуздала разум валькирии. Она почувствовала, как клыки стали длиннее, тело напряглось. Разум мутней с каждой секундой, пока первобытная ярость овладевала телом. Зеленая радужка глаз обретала голубой оттенок, тело пухло и рвало одежду, покрываясь шерстью. Лишь моменты понадобились, чтобы изменить жизнь Бьерг. Гулкий рёв раздался по округе. Бьерг помнила моментами происходящее там.
Лишь стихнувшая ярость вернула девушке ясность ума. Она обнаружила себя в разрушенном лагере, вокруг нее были трупы. Истерзанные до неузнаваемости: оторванные конечности, разодранные надвое, а то и натрое, тела. Усыпанные внутренними органами сугробы и скалы. Тем немногим, что удалось пережить это, скорее наоборот не повезло, все они медленно и мучительно погибли.
Смотря на всё это, Бьерг не могла поверить. Она убила своих друзей, растерзала их трупы. Она даже не отрицала того, что она не человек. Стресс снова окутал её, она испытывала злость к самой себе. Снова чувство вырастающих клыков, напряжения мышц. Нольсен взялась за кинжал, лежащий в руках Лаш. Его голова была разделена на две части и на уцелевшей, был глаз, что выражал ужас. Лишь при взгляде на это, Бьерг без промедления схватила рукоять. Лезвие было в нескольких сантиметрах от глотки, когда дева услышала чей-то рык. Ей не дали умереть. Что-то внутри снова надломилось и она перешла в форму кринос. На этот раз перед ней стоял подобное ей существо. Такой же волкоподобный человек. В его руках был громоский молот. Шерсть с его головы спускалась по спине в виде косы. Он стоял, ждал, пока Бьерг сделает первый шаг. Дальнейший бой был быстр. Бьерг быстра, полегла от более опытного родича.
***Она проснулась на сымпровизированной лежанке,
укрытой мехом, будучи полностью голой. Холод окутал её оголенное тело, и она быстро завернулась в мех, начиная бродить по Каэрну. Он находился где-то в горах, окруженный скалами и тайгой. Повсюду были мелкие деревянные домишки, построенные на скральдский лад. Предположительно, в каэрне обитало не менее семи десятков душ. Разумеется, большая часть которых были кинфолками. Люди, что были там, косо смотрели на неё.
Следующие года пройдут у нее среди сородичей. Она будет подвергаться усмешкам, странным шуткам, вроде украденной одежды после купания, или намоченного спального места. Нередким избиениям со стороны соплеменников. Никто не вводил её в курс дела, никто. Неизменным было одна вещь – военные походы. Но сейчас они становились более быстрыми, и цели изменились. Мелкие вылазки, в основном состояли из четырех и двух ликантропов. И оные были нацелены на лагеря не столь далеко от Каэрна. А вот крупные уже собирали в себе около десятка, а то и больше. В таких вылазках целью группы были стаи змеепоклонников, нередко приходилось тягаться и со Скорняками. Конечно, такие вылазки не всегда венчались успехом. Но какая война обходилась без потерь?
***И конечно же, как в таких условиях не обходится без товарищей? Бьерг познакомилась ровно с такими же щенятами, как и она. Особенно выделялась Ранва, чьё спокойное поведение буквально было тем, что могло успокоить буйный нрав рыжевласой. Они отлично компонировали друг друга, огонь и вода. Вместе с ней она обрела ещё несколько товарищей, которые в последующей жизни становились ей семьей.
***Но самое время рассказать о том, что и почему. Начнем с того, что деревня, в которой родилась Бьерг была подконтрольной территорией Септа. В ней проживали кинфолки о ликантропы, которых поставили туда, как защитников и тех, кто должен был создавать популяцию Септа. Отец Бьерг именно из последних. В деревне жило по крайней мере еще трое братьев и сестер от разных кинфолков. Им не повезло встать во служение Матери, однако, они всё равно приносили свой вклад в войну со Змеем Войны. А долг, что упоминали родители – именно, что долг. Вожак имел характерную черту для всех Фенриров, каждый что-то осуждал, например, отец осуждал то, что женщины в заморских странах не дрались, как в скральдсоне. Воевода деревеньки недолюбливал нерешительных. А вот Альфа стаи, к коей принадлежали мать и отец Бьерг, страсть как ненавидел, когда его спасали в битве. И отец героини однажды так сделал, прямо перед рождением девочки. За это она должна была исполнять долг, повешенный на нее ещё в утробе. Вот такой абсурд. Но что поделать?
***Итак, спустя бесчисленное количество унижений и издевательств, щенки предстали перед важным событием в их жизни – испытанием крови. В их септе устраивались бои, последний отбор. Группа щенков встала на арене, обращаясь в кринос. Прозвучал пронзительный горн. Опыт Бьерг играл тут огромную роль. Танец был недолгим…
В конечном итоге, почти все пали, по иронии судьбы на ногах оставалась четверка щенков, что вместе с рыжевласой были в битвах, но даже они пали перед её напором. Осталась лишь Ранва, что тоже пала на колени пред валькирией. При виде этого, Старейшина скривил губы в ухмылке. Ему стало понятно, какая стая останется с ними, и кто в ней альфа. Протянув лапу своей подруге по нещастью, она посмотрела сначала на Адренов и Фостерном, толпящихся в одной куче, затем и на старейшину. Он утвердительно кивнул. Вой поднялся над горами, толпа ликовала. Их септ пополнился новыми сородичами, которые теперь по праву могли быть частью их племени. На следующий день, четвёрке был проведен обряд Посвящения. Теперь они по праву могли себя звать Потомками Фенрира, доказав свою верность не только идеалам, но и друг другу. Нанесенные на тела метки навсегда оставили след об этом событии.
***Как полноценный член стаи, Бьерг, после наблюдения, как отца, так и адренов, с коими Бьерг часто выступала на полях сражений, её призвание было ясно – филодокс. Почитатель Литаний, тот, на кого полагаются сородичи при разногласиях. В этом деле был готов помочь Рейо по кличке Искатель-Правды. Фостерн, который некогда был Теневым Владыкой, но разрушенный септ Скорняками привел его к Фенрирам, которые не без проблем приняли его к себе. Взяв Клиата себе в ученики, начался процесс обучения в стиле повествования. Он рассказывал не только о своем ремесле в ликанском мире, а также и о других: рагабаш, арун, теург. Её обучение всегда происходило в виде бесед: вопрос, ответ, вопрос, ответ. Рассказывая о тонкостях филадокса, он приводил примеры, на который всегда просил точный ответ, к которому подводил мелкими вопросами, кажется, не в тему. Почему-то он напоминал Бьерг скорее Галлиарда с его историями. Но всё таки, эти беседы шли на пользу и уже через некоторые месяцы, она могла выступать, как подмастерье. Помогая Рейо в делах. Какие-то вопросы он помогал решать, какие-то нет, обучая Бьерг брать на себя ответственность за свои решения. Всё чаще он оставлял её одной, когда оная брала на себя ведущую роль в решении вопроса, что вызывала у Филадокса легкую улыбку. Щенок повзрослел…
***
Cлужба служится, дело делается. Четверка прошла полное обучение, что могли дать их мастера и они уже исполняли свои обязанности, коими их не обделял септ. И не смотря на это, они нередко проводили своё время вместе, как в старые добрые времена, когда только были щенками. Бьерг, как и Рейо в своё время брала к себе в обучение клиатов. Всё шло своим чередом, пока её не вызвали в шатер к старейшине. Встал острый вопрос о распространении каэрнов септа на другие материки. Выбор пал на Хакмарри, как на наиболее неизведанный и перспективный. Аруны Фенриров из Хобсбурга в случае чего, могли бы стать поддержкой в их нелегкой миссии. Они бы стали довольно сильной опорой в случае образования проблем в Хакмарри.
Путь был нелегок и долог. Бьерг плохо переносило пребывание в воде, сильно страдая от морской болезни. И всё же, несмотря на невзгоды, стая прибыла туда, где им предстояло нелёгкое житие. Война, проводимая на их родной земле, оставила их в покое. Сейчас им предстояло встретиться с новыми приключениями. А какими они будут, это мы узнаем очень-очень скоро.
Last edited:
