Давным-давно, на зеленых и живописных Морфитских островах, жили два юных морфита - А’Ден и Мириме. Их жизнь была сказкой с самого детства. По крайней мере, на первый взгляд любого обывателя, который не знал многих деталей. Родители юнцов - Фауст и Анна, являлись выходцами из знатного рода Эвершейдов - великих изобретателей, алхимиков и даже имели деловые связи с магической академии в Мэр-Вассе на протяжении целых поколений. Семья передавала свои знания от отца к сыну, живя в большом родовом особняке на юге Морфитских островов, вдалеке от всего мира и только изредка приходящие учителя и политические деятели разбавляли их стагнирующее положение в социуме. Каждый день шёл словно один и менялись лишь люди, приходящие в особняк, да темы новых занятий.
А’Ден всегда выделялся своим желанием занять свою голову хоть чем-то, дабы не думать о своём одиночестве, а Мириме любые знания давались с большим трудом. Из-за того, что семья Эвершейдов знала о магии и более того, посвятила в эту тайну своих детей, те с раннего детства знали, что в этом мире есть некая сила, которую невозможно объяснить обычной наукой. И эта сила будоражила ум сестры А’дена. Как только она узнала о том, что её книги в комнате, где маги изображались как мифические герои сказок и легенд могут быть реальными, она на них буквально помешалась. Её интересовало лишь то, что невозможно понять и зазубрить - магия. Родители это видели, однако, пока у детей не было замечено проявлений магического дара, ни академия в Мэр-Вассе, ни другие маги даже не хотели о себе заявлять среди обычного люда ради какой-то сомнительной авантюры попытки обучения или рассказов о магии каким-то детям аристократов.
А’Ден, младший брат Мириме же крайне отличался своими способностями и интересом к получению новых знаний. Его интересовало всё, что он только может узнать. Все его уроки сопутствовали множеством вопросов к учителям, будь это алхимия или создание нового макета изобретения. Он хотел знать всё, чтобы узнать, что он может создать. То, что поможет другим людям и то, что поможет ему самому. Быть может, облегчит быт, либо же сделает невозможное ранее - возможным. Когда-то в этом мире не было дверей и окон, когда-то не было кораблей во флоте, и только люди могут дальше развивать этот мир так, как они сами того захотят. С самых ранних лет его обучения, его будоражила сама мысль сделать нечто новое как для себя, так и для остальных людей в этом мире. Он хотел стать великим изобретателем и алхимиком, нисколько для своих родителей, сколько для самого себя. А’Ден был истинным наследником Эвершейдов в привычном понимании его семьи - любознательным, имеющим запал на будущие открытия и имеющий искренний интерес к продолжению великих дел его семьи.
Мириме же была менее заинтересованной в ремесле алхимии и изобретательства, поэтому семья к ней относилась более скептически, даже изредка пренебрегая своей дочерью в угоду её брата. Сколько Анна, Фауст и приближенные семьи Эвершейд не говорили ей, что эти ремёсла - её наследие, всё было бестолку. Интерес так и не пробуждался, и вместо интереса в душе Мириме пробудилось новое чувство - ненависть. Ненависть ко всему, что пытались дать ей родители. Она ненавидела эти алхимические формулы вместе с рецептами снадобий и зелий, ненавидела чертежи изобретений и самое главное, что она возненавидела - своих родителей. Они засовывали в неё знания, которые она не хотела знать.. Она хотела простой жизни, и та жизнь, что ей была дана - ей была не нужна, но она не знала другой жизни. Совсем…
К подростковому возрасту Мириме и А’Дена все изменилось. Всё началось с того, что Мириме в очередной раз перечитывала свою любимую книгу у себя в комнате вместо выполнения очередной домашней работы в виде чертежа, кажется, телеги. Или не телеги? Она уже и не помнит, ведь давным-давно забросила идеологию своей семьи о бесконечном изучении алхимии и инженерии. Её взгляд был прикован к страницам переплёта и она совсем не заметила, как в комнату вошёл её отец, в то время как брат с матерью остались стоять у двери в её комнату. Было понятно, что сейчас что-то будет. Что-то крайне неприятной для неё самой. Как только отец дал о себе знать холодным, тихим, но крайне глубоким покашливанием, она тут же закрыла книгу, прижав её к себе и устремила свой взор на отца. Теперь остальные члены семьи могли отчётливо увидеть яркую обложку с фэнтезийным рисунком красного дракона, множества людей и надписью - “Первое правило волшебника”. Кажется, она была её любимой. Выпущена в множестве томов, но первый том был чаще всего замечен братом в руках у Мириме.
Отец строго глядел на Мириме еще пару десятков секунд, из-за чего у той только еще больше обострилось чувство того, что в её комнату пришли отнюдь не с намерением похвалить или поддержать. Да и когда это было в последний раз? В последний десяток лет родители только и делают, что критикуют и пытаются от неё добиться, по её мнению, невозможного. Отец начал вновь молвить о том, что пора менять своё отношение к жизни, иначе она не добьется ничего в их семье. Казалось бы, эта фраза должна была стать уже привычной и рядовой, но на этот раз в намерениях Фауста что-то изменилось. Его взгляд был не таким, как раньше. Еще более разочарованным. Еще более… Злым?
Это опасение подтвердилось, как только монолог отца закончился. После своих слов, он сделал резкий шаг в сторону Мириме и попытался силой отобрать книгу. Всё было так быстро, что она даже не успела испугаться. Она держала свою книгу до самого конца, но что сделает девочка против взрослого мужчины? Спустя пару секунд борьбы, книга уже была у отца. Он сказал, что всё, что её отвлекает от учебы, должно быть уничтожено. От этих слов стыла кровь в жилах, как у сестры в первую очередь, так и у брата, что стоял вместе с матерью у двери в комнату Мириме.
Ситуация набирала обороты. Все личные вещи Мириме подверглись проверке, все книги, которые, по мнению отца, отвлекали её от учёбы и семейного долга, постепенно собирались в одну большую стопку в центре комнаты, пока сестра стояла и еле сдерживалась, чтобы не заплакать. За годы критики со стороны родителей, она научилась сдерживать свои эмоции и держать удар поперёк их эмоционального террора. Но не до конца. Не сегодня… Сегодня родство посягнуло на самое важное для Мириме - на её маленький мир, в который она хотела сбежать. Тот маленький мир, которого у неё не было и она пыталась его создать.
Когда в стопке собрались все книги из комнаты и отец хотел позвать слуг, Мириме сделала шаг вперёд. Её обувь издала громкий звук, после которого повисла немая тишина. Отец медленно обернулся и приподнял бровь с явным вопросом. Раньше его дочь не могла за себя постоять и лишь слушала, отведя взгляд в пол. Спустя пару мгновений, та смогла заговорить. Голос слышался почти навзрыд, с придыханием и срывами, но она смогла издать из себя “Если ты это сделаешь, я уйду. И возненавижу вас еще больше.” Фауст издал лишь лёгкий смешок, словно пытаясь сгладить напряженную обстановку, хоть и выглядело это скорее как издевка, затем ответил лишь холодное “Ты сама во всём этом виновата”, словно сократив еще один свой огромный монолог в одну ёмкую фразу.
Когда в стопке собрались все книги из комнаты и отец хотел позвать слуг, Мириме сделала шаг вперёд. Её обувь издала громкий звук, после которого повисла немая тишина. Отец медленно обернулся и приподнял бровь с явным вопросом. Раньше его дочь не могла за себя постоять и лишь слушала, отведя взгляд в пол. Спустя пару мгновений, та смогла заговорить. Голос слышался почти навзрыд, с придыханием и срывами, но она смогла издать из себя “Если ты это сделаешь, я уйду. И возненавижу вас еще больше.” Фауст издал лишь лёгкий смешок, словно пытаясь сгладить напряженную обстановку, хоть и выглядело это скорее как издевка, затем ответил лишь холодное “Ты сама во всём этом виновата”, словно сократив еще один свой огромный монолог в одну ёмкую фразу.
После этого Мириме уже не осознавала, что делала. Она сделала уже не один шаг, а множество шагов, что эхом отдавались по всему помещению. Она подошла вплотную к отцу и попыталась отобрать последнюю книгу в его руках. Кажется, это был последний том её любимой книги. Она хотела её защитить и делала то, что она могла. Или может быть, что первое пришло в её голову? Фауст не ожидал такого сопротивления. Вновь попытка оказалась неудачной - книга осталась в руках у отца. От бессилия дочь закричала. Закричала так, что есть сил. Она слишком долго в себе это копила. Возможно, всю жизнь?
Её взор устремился на кучу книг.
Спустя мгновение, в комнате словно изменился сам воздух. После крика Мириме издавала лишь звуки глубоких, частых вздохов. Она не переставала смотреть на книги, как вдруг…
Книги зашевелились. На самой верхушке полученной стопки в центре раскрылась книга. Её страницы начали сами собой перелистываться, после чего книга словно сама захотела устремиться в своего главного врага - главу семейства. Пусть и попала лишь к его ногам, в конце раскрывшись на одной из страниц, развернув иллюстрацию благородного мага с посохом в руках в остроконечной шляпе. Отец обомлел. После иллюстрации у его ног он перевёл свой взгляд обратно на лицо своей дочери. И тут-то он понял…
После этого Мириме тут же успокоилась, осмотрев сначала книгу, затем - удивленное лицо своего отца. Остальные члены семьи, что смотрели на это - мать и брат, также не понимали происходящего, как вдруг их так же, как и отца, осенило: их член семьи - маг. И не простой маг, а маг, который наделен даром управлять физической материей.
Теперь все изменилось. Самый юродивый член их семьи оказался самым одаренным в самом необычном понимании этого слова. Это осознание пришло не сразу, а лишь после пары дней после этого инцидента. Книги было решено оставить, как и оставить Мириме в покое. Теперь сестра и брат уравнялись в глазах родителей. Теперь не получится дальше игнорировать её потребности…
Было тут же решено связаться с академией Мэр-Васса. Теперь у семьи был инцидент проявления магического дара, чему они были одновременно несказанно рады и, вместе с этим, напуганы.
Представитель академии не заставил себя долго ждать. Спустя несколько дней он был уже на пороге особняка. Посмотрев на Мириме пару мгновений, он разглядел в ней магический дар. Кажется, он являлся астрологом, но, разумеется, не стал об этом рассказывать. Для всех остальных это выглядело как простое “Да. В ней есть магия.”, (затем устремил свой взгляд на А’Дена. Он всмотрелся, подчёркивая что-то для себя, но тут же отвёл взгляд). После - согласился на её обучение в стенах особняка, но с условием, что эти знания не пройдут дальше. Без раздумий, семья тут же согласилась.
Центром внимания стала Мириме, одаренная своим даром и получавшая внимание обоих родителей, теперь обделяя вниманием младшего брата самой Мириме. Она уже умела двигать предметы, только подумав об этом, и родители были очень восхищены её действиями. А'ден же встал в её так называемую тень, в которой Мириме и сама находилась до сей поры.
Первым делом после того как она зашла в его комнату, так это уселась под бок на его кровати, издав тяжелый вздох. Она видела, как А'ден становится ей.. Как родители теперь воспринимают их наоборот. И ей это не нравилось. Смотря в глаза брата, что спросони взглянул на ту, она лишь сильнее удостоверилась в том, что всё это было неправильно.
– Ну что, сильно грустишь? - наконец заговорила она, спустя пару секунд после вздоха.
– Ты же знаешь, Мири. - ответил А'ден в ответ, пытаясь скрыть своё подавленное настроение. Мириме действительно знала, каково сейчас брату и спросила скорее из вежливости, нежели чтобы почерпнуть для себя нечто новое. Она вновь вздохнула, после чего уже заговорил А’Ден.
- Какого это? - задал новый вопрос, на что в ответ увидел лишь приподнятую бровь на лице Мириме.
- Какого что? - ответила она, явно не понимая, что имеет ввиду её брат.
- Творить магию.
Сестра поднялась с постели и начала объяснять ему основы магии. Вместо заученной теории, которую она узнала в академии, она говорила о своих ощущениях и о том, насколько это невероятно. Она рассказывала о том, как представляла себя героем книги, которую она миллион раз прочитала, и о том, как ее мечты стали реальностью. А’ден лежал на кровати и слушал, однако на его глаза наворачивались слёзы и со временем он просто перестал отвечать своей сестре. Спустя время, он заметил, что она просто ушла. Интересно, почему?
Дни шли, и однажды она заметила, как ее брат пытается делать то, что она рассказывала ему в течение долгого времени. Она подошла к нему и легонько коснулась его плеча. "Ты делаешь все неправильно," прошептала она, стараясь не пугать брата своим внезапным появлением. Однако он не обернулся к ней, словно замечая ее на протяжении всего времени. А’ден не отрицал ее руку, пытаясь отделаться от нее движениями плеч. Но рука Мириме оставалась на теле брата непоколебимо. Она была на его стороне, хотя сам А’ден не знал об этом и не мог предположить такого исхода. В его голове это выглядело как война между сестрой и братом за родителей. Но Мириме думала иначе. В действительности ее беспокоило внезапное внимание, но глубоко внутри она чувствовала, что это неправильно, хотя никогда не говорила брату об этом. Она всю жизнь жила в книгах, и теперь ее внезапно выкинули в мир обучения магии, с его вечными восторженными возгласами. Мириме продолжила: "Почувствуй," на что получила очевидный вопрос: "Что?" Она провела небольшой урок, похожий на тот, который ей давал представитель академии в Мэр-Вассе. Ветер магии, магическое ядро - все эти слова были ему новы, но он послушно пытался делать то, что велела сестра. Спичка не двинулась с места, что было предсказуемо для всех присутствующих в комнате. А’ден разочарованно вздохнул и указал жестом на дверь, понимая, что он не готов к новому разговору и поддержке от сестры.
Последнее редактирование модератором:
