ПрологОдин из подобных караванов, прямо сейчас наблюдали кружившие вокруг него ширококрылые стервятники, которые наматывали всё более глубокие круги. Этот караван снарядил, профинансировал и отправил один из торговых домов Амукаса, для доставки грузов на восток, где товары будут лежать во многочисленных пакгаузах, пока их не распродадут на все четыре стороны света. Путь был выбран главным караванбашем, как его называли "Пустынным муравьём" из-за его способности ориентироваться даже по малоизвестным горным хребтам и высохшим руслам. Звали его Азуваак, и в поход он взял своего пяти годовалого ребёнка, которого звали Умар. Умар Рашид, гордо носящий фамилию отца.
Часть первая.
Караван остановился на бивак, по положению солнца определили время: Без пяти двенадцать. Начали раскладываться, раскинули широкие ковры на горячий песок. Поставили шесты и накрыли их тканями, начали заварку чая. Верблюдов поместили под такие же ткани, поставили вёдра с водой. Разместились рядом с "оазисом", кто-то из людей раскопал ямку с водой, отправили к ней ослов. Сейчас солнце было в своём апогее, даже привыкшие погонщики начали подобно скарабеям под камни, прятаться в шатры. В одном из шатров, под зелёной сенью ткани расположилось семейство Рашидов. Азуваак носил халат на голое тело, под ним разве что была набедренная повязка. На ногах у него были сандалии из свиной кожи, оставляющие большие пальцы свободными. На голове была промоченная куфия, которая во время бурь могла служить тряпкой и защитой от песка. Умар сидел, раскинувшись на ковре, и грыз какой-то прутик чтобы утолить голод. До обеда ещё далеко, а провиант нужно экономить, потому и решили заварить чай. У отца семейства был хищный, всегда бдящий взгляд, короткий заточенный нос, и кожа цвета поджаренного кофейного зерна. Ему по виду, не больше сорока пяти. Умар был поджарым, с крепкими плечами, необычайно тонкими ушами и широко поставленными глазами. В волосах у него были многочисленные песчинки, заносимые туда ветром, сами же волосы чуть-чуть не доходили до плеч, и были цвета древесной смолы. В некоторых местах выцветшие от солнца, и превратившиеся в углеподобные. Умар выглядел совсем не на свой век, ему можно было дать лет семь и того больше. Когда отец широкой поступью ступил в шатёр, он сел рядом с сыном на ковёр, и вручил ему драгоценный камень. Фируза, или бирюза как его здесь называли. Название это означало "камень счастья". У него был необыкновенный, даже магически притягательный облик, он напоминал зелёный отлив неба, в тот момент когда солнце почти что зашло за горизонт.. Отец сказал:
- Сын мой, вот этот день настал. Теперь ты полноценный погонщик, и я рад делиться с тобой этими эмоциями. Вот видела бы тебя твоя мать, сынок. Она бы тобой очень гордилась - тут отец сжал кулак Умара, который принял бирюзовый камень и сказал ему - Береги его, береги этот минерал, сынок. Ещё лучше, найти себе мотузок, и нацепи на шею. Он будет напоминать тебе первый день твоего похода, когда ты видывал пустыню.
Умар с раскрытым ртом смотрел на подарок отца, и крепко того обнял, затем сказал:
- Отец! Это самое прекрасное, что я когда-либо видывал в своей жизни. Этот камень прекрасен, и я сделаю как ты мне сказал! Я буду носить его с гордостью, с которой цари носят ободы на головах, и с которой жрецы носят веник с бычьими хвостами на конце древка, дабы водой из наших священных рек окроплять "жидкость жизни". Спасибо тебе!
Уже в своём возрасте словарный запас Умара был незауряден, он учился в частной школе в родном городе, и был достаточно умён. Умел считать, распознавать созвездия и читать. Он частенько читал привозные из других стран произведения, два-три пергамента, на которых волшебное перо формировало небольшие рассказы. Именно так он изучал всеобщий, читая эти истории. Особенно ему запомнилась так называемая "сага", с далёких северных земель, которая рассказала ему о суровых, почти звероподобных людях, которые совершали стремительные набеги, и быстро отступали с огромной добычей. Это производило на него неизгладимое впечатление. Отец похлопал сына по голове, и после сказал:
- Рад я тебе угодить, сынок мой. Вот бы твоя мама видела, как сильно ты вырос..
- Пап, а какой была мама?..
- Она была, сынок, прекраснейшей женщиной во всём мире.. Она была красавица, расположения которой я не мог очень долго добиться. Она была умна, мудра, и.. В ней было столько страсти, сынок, столько любви к этому миру.. Миру, который её и погубил. Миру, в котором мы бы растили тебя вместе.. Когда ты только родился.. Она.. Да, сынок..
- Пап, а что с ней случилось?.. Ты всегда отмалчивался.. -- Он глянул на отца своими голубыми глазами, пронзительно, очень пронзительно. Это заставило его говорить.
- Её, сынок.. Убили, очень плохие люди.. Какие-то моряки, с другой земли. Она возвращалась домой поздно, ибо работала на суконном базаре, тогда ещё я не ходил в походы. И жили мы осёдло, в предместьях Микласа. Подробностей, сын, не знает никто. Шла она тогда через квартал Шахристан, некогда он был цветущим, но находился за стенами города, и его очень часто накрывали песчаные бури. Потому обезлюдел, и его решили оставить так. Суконный базар, этот находился немножко в отдалении от города, от ворот, на форуме. В низине, где растут финиковые пальмы. Я думаю и поныне он там есть. В общем, в этом то квартале её и поймали эти чужаки. Не найдя ничего, они побили её камнями, сынок.. Но, довольно! Твоя мать не хотела бы видеть тебя таким понурым, понимаешь меня, парень?.. -- Умар посмурнел, опустил голову. Из глаз проступили слёзы, но отец решительно прекратил рассказ, и затем приободрил мальчишку, вновь придав ему оппортунистский дух.
Через некоторое время в шатёр зашёл парнишка, у него был смелый разлёт бровей, кожа его была коричнева, и походил он на гусиную спинку, с наискуднейшим количеством мяса. Кожа да кости, как говорят. Даже на его смуглой коже виднелись мешки под глазами, а одет он был в длинное, полностью закрывающее всё тело мужское платье, цвета морской пены. Он был молод, не больше шестнадцати. Он был одним из бедняков, которым в караванах доставались самые сложные поручения, чтобы "проявить себя". Он пришёл с заварочным чайником, и широкодонными блюдцами, в которые налил оранжевую жидкость, сильно пахнущую фенхелем, гвоздикой и имбирём. После того как он удалился, семейство Рашидов приступило к чаепитию, по давней традиции взмолившись великим божественным рекам. Чай был горьковатым, слегка терпким, с небольшой примесью тростникового сахара, такого же коричневого цвета, как и жители Алаота. После него клонило в сон, да и солнце палило изрядно, потому решили вздремнуть некоторое время. Давняя алаотская пословица гласит "Сон днём укрепляет дух, возвращает мышцам былую упругость, и ногам их гибкость". То было примерно в 50 милях от ближайшего населённого пункта. Только несколько человек не спало в своих шатрах, в основном самые бывалые, старики. Они играли в кости, пили чай ещё крепче, запивая его настойкой на змеи, известным алаотским напитком.
Разговор стариков за игрой в кости.
Их было трое, они все как на картине улыбались, демонстрируя золотые коронки, известную у алаотских врачевателей процедуру замены никчёмных зубов, коими старики даже жевать не могут. У каждого были длинные бороды, у одного из стариков она была чёрной, с проседью, у остальных уже полностью седые. Под тюрбанами у них были волосы, которые засалились от пота. Тот что повыше и только с проседью был моложе всех. У него было обветренное лицо, мудрые и вечно смотрящие вдаль глаза. Он знал много историй, прибауток для малышей и сказок, полных всякого волшебства, которое простым людям кажется действительно чем-то уж очень далёким. Он рассказывал байки, часто промачивая глотку змеиным настоем, дабы не задохнуться от попавшей в нос пыли. Он говорил остальным дедам:
- Мы уже стары, ребята. Кому ж это наше злато достанется, да наши земли достанутся? От одной мысли только, что уйти мне на покой пора, дурно становится. Хочу, понимаете ли ребята, я продолжать бороздить пустыню. Здесь, моя стезя. -- Он указал вокруг, на выход из шатра, ладонью указывал он на пески окружающие, да на небо голубое-голубое.
- Ладно тебе Варашим, ведь знаешь же, что ты отойдёшь в лучший мир, омоешься в священнопресной воде. Никогда больше солнечного удара ты не получишь, никогда боле не потеряешь ты верблюда в зыбучих песок, решив срезать песчаный пригорок. Эта жизнь, прелюдие к чему-то более прекрасному, хотя её тоже следует ценить. Чтить Священные Воды, чтобы омыться в них своим духом. Чтить их можем по-разному, так что, давайте ребята, выпьем мы. За здравие тех, кто останется после нас. -- Говорил курчавый старик с седой бородой, второй седой ему кивал и все в унисон пожелали удачи молодому поколению, осушив чарки с настоем.
- А что есть боги, Абдул? Мы совершаем обряды, справляем праздник "Городских стен", пируем в этот день на берегу Священных Вод. Но что есть толк в этом? Я бы хотел чтобы со мной поговорили боги, я хотел бы знать что они есть. Хотел бы знать каковы их условия для отхода в лучший мир, я не хочу верить первослужителям водной стихии из Сикваира, и мне кажется что они сидят на горах нашего злата, которое на праздники так и течёт рекой. -- Так говорил Варашим, несколько усомнившись в Священной Сущности после выпитого крепкого чая.
- Ты так не говори, Варашим! Тебе просто горилка в голову ударила, дружище. Боги есть вера, они не могут показать тебе свою сущность до самой смерти. Сама суть в том чтобы верить, что таковые имеются. Именно это вознаграждается. Мы должны чтить Кальтру, Надай и Аксеру как своих родителей. Ибо когда первослужители молятся за весь народ алаотский, так оно и происходит. Приходит климатический оптиум, вода больше не илится, регулярные наводнения приносят аллювиальную почву для пахоты. У нас растёт виноград, финики, происходит крутой оборот торговли. Это ли не веление Святых? Попомни мои слова, Варашим, не богохульствуй! А теперь, ребята, давайте ложиться. Нужно отдохнуть, вечером предстоит сниматься с места и двигать дальше.
Так оно и было, улеглись деды да использовали тюрбаны как подушки, и храпели они сильно, от жары палящей прячась.
Часть вторая.
- Мой сын, зовут его Умар, кровь от крови, прах от праха.. Умный мальчик, прошу у вас, Великие Реки, здоровья ему да благополучия, силы ему.. Он родился в день песчаной бури, которая занесла порог нашего дома.. Я думаю боги благоволили ему в тот день родиться, и когда он заплакал я услышал насколько у него крепкая глотка, я ОЩУТИЛ эту силу.. Он пойдёт по моим стопам, он станет бороздить морские воды и плавать в далёкие страны.. В детстве он был очень пытливым, он постоянно норовил спрыгнуть в колодец во дворе, и.. Это были лучшие мои воспоминания. Я молюсь за дух его матери, моей жены. Я знаю что она где-то там, где-то в Воде.. Возможно слышит меня, я надеюсь на это. Когда меня не станет, прошу, приглядите за моей кровушкой.. Пусть не в обиде он будет, да обиду несёт своим недругам.. Святы Воды, Святы Воды, Святы Воды.. -- Азуваак поднялся, погладил Умара по его волосам, и взял его на закорки, и пошли они к верблюдам.
Верблюды были вновь осёдланы, ямщики на своих местах и готовы к отбытию. Отбыли к часам семи по вечеру, ехали на восток, в противоположную от заходящего солнца сторону. То был красивый вид: Фиолетового отлива небо, верхний край зари, которая выглядела уже почти синей. Но лица были обращены на восток, там проступали звёзды, ориентиры в ночной пустыне. Караванщики зажигали лампадки, из-за чего сделалось очень красиво. Умар очень любил вид освещённых таким образом верблюдов, что-то в нём трепыхалось как бабочка, при виде такого замечательства. Он уже уснул, верблюды шли прямо, караванщики дремали, старожилы сторожили. С утра вышли на поляну, тут росло много кедровых деревьев, запах был замечательным. Песчаная почва перемешалась с землёй и камнями, пришлось несколько раз обходить горные хребты. Сейчас они шли вверх, выходя с пустынной низины. С восходом зари показались первые башни города, вид неописуемый. Море поблёскивало подобно жемчугу с базара, и когда вышли на тракт было не протолкнуться. Тут были все. И звереси, и гротдоры, люди без загара. Одним словом, путешественники. Они ехали только им ведомо куда, выезжая из под арочных, великолепно сделанных ворот. Эти ворота были очень красивыми, гордость местных зодчих. Привратники легко пропустили караван, и вот уже они были у своего пункта назначения. Верблюдов разгружали бедняки, загружали пакгаузы всяким добром. Умар и раньше видел гавань, но сейчас она выглядела особенно великолепна на восходе. Он видел галеры, баркентины, видел он так же величественные каракки. Барки, бригантины, шхуны и баркентины были под чужими стягами, но не каракки. То была гордость местного Шри-Кана, корабли военно-морского флота Каш-Тали. Из-за зданий возвышалось ещё великое множество рангоутов, но палубу уже было не видать. Видел он и плетёные плоты, которыми пользуются крестьяне. Видел вёсельные лодки. По грязеватой дороге гоняли двуколки, и люди в широкополых шляпах одаривали караван улыбкой гнилых зубов. Именно тогда он ощутил нечто.. Чувство, сенсацию! Тогда он понял, что хочет быть моряком. Было ли то божественное веление, или стечение обстоятельств, известно только Священным Водам.
Часть третья, заключительная.
С момента путешествия в Каш-Тали прошло порядка пятнадцати лет. Умар вымахал в статного красавца, у него была собственная галера, подарок от умирающего отца. Увы, Азуваак почил года два назад, оставив Умара в состоянии смятения и глубокой скорби. Но ему удалось победить депрессию, вновь заняться морской торговлей. Галера была каботажным судном, со своей командой, в которую вошли друзья Умара, и прогорклые моряки, в том числе и иностранцы. Умар уже полностью мог объясниться на всеобщем, потому проблем с коммуникациями не было. Одной ночью Умар думал, и таки придумал идею: Он решил взять государственные стяги, и отплыть в далёкие страны, плавать не только в пределах Алаота, но и повидать мир. Он частенько встречал в таверне пиратов, да и обычных моряков, каждый рассказывал ему о своей земле, и от этих рассказов спина его покрывалась мурашками. Он с глубоким интересом слушал о дремучих лесах Остфара, о его величественных заснеженных горах. Он слушал про край цветов Флоревендель, и про топи хакмаррские. Осуществить идею он стал способен только к двадцати двум годам, и тогда отплыли они из Алаота. Как уже упоминалось выше, плавали они под государственными стягами, демонстрируя алаотскую геральдику всему солёному морю. Шли по поручению Каш-Талийского Шри-Кана экспедиционным корпусом, отчасти дабы провести дипломатические и торговые сношения с не очень активными в этом плане хакмаррцами.. Плыли под берегом, дабы обойти Алаотский Полуостров. На мысах изредка виднелись фактории, непроходимые джунгли да горы. Пеммикана в трюмах было на год. Взяли курсом на запад, использовали компасы. Спустя пару месяцев обогнули Морфитские Острова, и поплыли вдоль Флореса. Настроение у команды было отличным, пусть и плаванье было тяжёлым. Во истину говорят, что тут море буйное. Очень часто галеру накрывало такими штормами, каковых в Алаоте попросту не было, да и наверное во всём Треливе не будет. Бороздя эти воды, пробоины забивали чуть ли не каждые пять дней. Заприметив несколько шхун, выходящих на реку, предположили что плывут торговать с хакмаррцами, и Умар приказал следовать за ними. Спустя какой-то час с гаком заметили причал, швартовые и буксирующие канаты. Встали на якорь у него, к остальным кораблям под различными гербами. Команда спустилась на землю, все были рады стоять на твёрдой почве. В этой бухте государственные агенты купили каких-никаких лошадей, да поехали нести дипломатию с парочкой людей, которые тоже грузили собой корабль. Умар же начал свою торговую миссию, накинул на осла товары какие были, закинул на плечи сумку. Он сказал морякам чтобы плыли обратно в Алаоту, доложить о прибытии, и поехал он вглубь земель хакмаррских... За ним так и не приплыли, неизвестно почему, может разбились, или разбойники морские потопили, но факт остаётся фактом. Товары на продажу пока оставались, в основном посуда да пряности. Так он и оказался в сём дивном крае.1. Имена, прозвища и прочее: Умар Рашид.
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): Sophist.
3. Раса персонажа: Человек.
4. Возраст: Двадцать два года.
5. Внешний вид (здесь можно прикрепить арт): Смуглый тон кожи, широко посаженные голубые глаза, бородка щёголя. Носит длинное восточное одеяние, под ним туника опоясанная ремнём и ботинки на высоких каблуках. Выцветшие от солнца волосы, каковые и были в детстве, чуть не доходящие до плеч.
6. Характер (из чего он следует, прошлое персонажа): Спокойный и уравновешенный, способный принимать здравые решения. Характер выработался ещё в детстве, это здравомыслие помогает ему в торговле.
7. Таланты, сильные стороны: Умеет читать, писать, считать. Довольно красноречив, эта черта так же выработалась из-за торговой коммуникации.
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Иногда впадает в некую меланхолию при мыслях о сиротстве, в эти периоды он просто закрывается где-то в комнатке, или в каюте, и не способен отдавать рациональные распоряжения.
9. Привычки: Есть одна злорадная привычка, а именно сидеть и пересчитывать деньги, что легко может закончиться ограблением, если разбойнику попадётся сладкое золото на глаз.
10. Мечты, желания, цели: Заработать достаточное количество денег на покупку земли, жениться и оставить потомков.
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): Sophist.
3. Раса персонажа: Человек.
4. Возраст: Двадцать два года.
5. Внешний вид (здесь можно прикрепить арт): Смуглый тон кожи, широко посаженные голубые глаза, бородка щёголя. Носит длинное восточное одеяние, под ним туника опоясанная ремнём и ботинки на высоких каблуках. Выцветшие от солнца волосы, каковые и были в детстве, чуть не доходящие до плеч.
6. Характер (из чего он следует, прошлое персонажа): Спокойный и уравновешенный, способный принимать здравые решения. Характер выработался ещё в детстве, это здравомыслие помогает ему в торговле.
7. Таланты, сильные стороны: Умеет читать, писать, считать. Довольно красноречив, эта черта так же выработалась из-за торговой коммуникации.
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Иногда впадает в некую меланхолию при мыслях о сиротстве, в эти периоды он просто закрывается где-то в комнатке, или в каюте, и не способен отдавать рациональные распоряжения.
9. Привычки: Есть одна злорадная привычка, а именно сидеть и пересчитывать деньги, что легко может закончиться ограблением, если разбойнику попадётся сладкое золото на глаз.
10. Мечты, желания, цели: Заработать достаточное количество денег на покупку земли, жениться и оставить потомков.
Last edited:
