Охотник [Охотник-Самоучка | Ловчий | Вор] Хобский "Писюк"

Имена, прозвища и прочее: Полли Блантанна Младший, «Писюк»
(295 год - «Дрянь»)
OOC Ник: suchong
Раса персонажа: Человек
Возраст: 25
Год рождения: 280 год IV эпохи

(295 год, Октавэль - 14)

W6msNNb_d.webp
Внешний вид:

Внешне не шибко отличается от смазливого парня, от которого порой несет запашком, как от немытой псины - грубые черты лица, потертые от работы руки. Сам же невысокого роста, худощавого, но тем не менее крепкого телосложения. На голове то и дело сменяют лысину короткие темные небрежно отращённые волосы. Выбитый зуб (премоляр) с левой щеки. Вопреки своему урожденному полу, так таковые внешние девичьи признаки отсутствуют, за исключением пробудившихся в ходе взросления заметных черт в лице и бедрах. Ещё и нередко подводит весьма легкий и высокий глас. Они, собственно, и выдают в «юноше» его настоящее естество.
В прошлом (295 г)
Опираясь на внешние обстоятельства, которые окружали персонажа во время взросления - невысокий рост (не выше 5,5 футов), худощавое, жилистое тело и коротко бритые темные волосы, только-только заимевшие форму, хоть и весьма неровную. На предплечье и спине множественное количество шрамов и синяков. Выбитый зуб (премоляр) с левой щеки. Вопреки своему урожденному полу, так таковые внешние девичьи признаки отсутствуют, за исключением недавно пробудившихся в ходе взросления еле заметных черт в лице и бедрах.
Характер:
Входе взросления приобрел весьма гадкий характер и горячий по молодости темперамент. Не имеет моральных убеждений и совести, от чего действует зачастую бестактно, однако не всегда полезет в опасную авантюру, рискуя собственной шкурой, за исключением разве что хорошей наживы. Тем не менее на молодую голову бывает и безрассудным. Будучи воспитанным Геррке Трехпалым, перенял множество его повадок и не далеко ушёл от своего отца по нраву. Считает, что быстрее всего можно решить спор с помощью "кулаков".
В прошлом (295 г)
Забитый, робкий и крайне недоверчивый. Иногда возникают звериные замашки. Заложенная опытом жестокость и бестактность. Почти всегда старается избежать словесного взаимодействия из-за своего же неумения вести разговор или вообще как-либо выражать свои мысли в речи. Пуглив и легко поддается шантажу.

▫︎ - приобретенные
▪︎ - утраченные

Таланты, сильные стороны:
Обладает какой-никакой физической силой, в связи с тяжелым ручным трудом, который персонаж выполняет практически ежедневно. Неплохая память. Стоек к внешним трудностям, будь то побои, холод или голод. Хороший стрелок с арбалета и лука.
▫︎ Несмотря на собственные скудные знания и взгляды способен обучаться.
▫︎ Толковый охотник и кожевник.
▫︎ Опытный псарь.
▫︎ Обучен какому-никакому взлому замков.

Слабости, проблемы, уязвимости:
Рассуждения об окружающем мире не выходят далеко за границы собственных сложившихся убеждений. Не умеет выражается искусно и деликатно, от чего не раз нарывался на конфликты. Будучи хорошим стрелком, не способен толково орудовать иным крупным оружием кроме копья, короткого меча, да ножей. Не против исполнить какой-нибудь грязный наказ или сделку за хорошую оплату, не задумываясь о последствиях. Хоть и не редко пьёт, однако слаб на лишнюю крепкую каплю. Периодически о себе дает знать и ломка по лунному порошку, от которого был зависим в младые годы.
▫︎ Не редкое проявление посттравматического стрессового расстройства.
▫︎ Постоянный насморк.
▫︎ Совершенно не дружит с конной ездой, да и в принципе к лошадям близко не приближается.

▪︎ Плохая речевая дикция.
▪︎ В сравнении со своими сверстниками - глуп.


Языки:
Амани: Устный | Письменный
Хобсбургский: Устный | Письменный

Привычки:
Переодически путает звуки и буквы в сложных словах.
▫︎ Зависим от похвалы и монет.

▫︎ Время от времени может повторять некогда запомнившиеся фразы своего покойного отца.
▪︎ При упоминании флорцев бестактно выкрикивает "Флорцы - мужеложцы!", чему заучился от отца.
▪︎ Проблемы с дикцией почти напрямую связаны с выработанной привычкой персонажа произносить звуки определенным методом.
Мечты, желания, цели:

Унаследовать дело отца - стать "Ловчим" ✔
Продолжить дело отца в качестве ловчего и охотника.
Выучиться отлавливать куда более опасных тварей.




Предысловие


Немного о месте, где родился персонаж:

Наверное, за верст 50 или даже чуть больше, на весьма проходимой дороге, ведущей из самого Столъда, стоял уже как несколько веков небольшой, свойственный этому весьма неспокойному краю, город. Правильнее будет сказать форпост: укрепленная, затертая известняком, крепость, состоящая из двух небольших башен, и стены, выходящей от неё по сторону от границы с соседским Хакмарри. За стеной уже и кипела жизнь. Плотная застройка немного успевших подгнить домов типичного флорэвендельского строения, которая густела у самой крепости, и редела к окраине леса, где подобные некогда величественные строения, сменяли бревенчатые иногда обмазанные глиной хижины. Поодаль, на единственной небольшой полянке, врастала в землю лесопильня, давно заброшенная мастером. Количество проживающих тут людей, особенно в тот год - 281, стало сокращаться, и не только от хвори и голода, но и от заурядного бегства ближе к крупным градам. Самих коренных жителей можно было пересчитать по пальцам рук, а почти все встречные на улочках зеваки приходились торговцами или наёмными рабочими-головорезами. Порой совершенно беспрепятственно останавливались и работорговцы. Иначе говоря, город был лишь перевалом для странников, и хорошей наживой для прочих карманников. И даже несмотря на красоту окружающего это место леса, который брал своё начало далеко севернее на землях Хакмарри, он вовсе не обогащал город живописностью, а напротив, будто сжирал его по краям своими широкими ветвистыми лапами, пытаясь добраться к центру.
В ранее упомянутой плотной застройке подле стен, средь торговых лавок и домов, громоздился кабак «Хмельная Яма». Несмотря на ничуть не выделяющийся фасад этого заведения с весьма говорящим названием, оно каким-то дивным образом успело прослыть в народе ещё одним чудным именем «крысиной ямой». Нет, подобным прозвищем было оно награждено вовсе не из-за обилия грызунов, хотя даже этих тут было навалом. Сам кабак изнутри более напоминал конуру, не особо отличаясь от той размером, да и вместительностью. Что скамьи и столы, что прилавок были облепленны толстым слоем смолистой пыли, будто свет от солнца никогда не достигал их. Деревянные стены, выкрашенные в темные оттенки, пропитались дымом от табака. Возможно, единственным акцентирующим элементом в этом месте была массивная деревянная бочка, стоящая у самого входа. Хранилось ли что-то в той когда-то, или приволокли её сюда лишь для удобства подставить локоть, когда ноги уже не держат, пребывало в неведении у всех. А где-то около прилавка, удачно спрятавшись за тонкой перегородкой, пол прерывался недлинной покосившей лестницей вниз.
Под самим основанием харчевни, в подполье, которое ранее представляло из себя каменистую полость, в последствии укреплённое известняком и древесными брусьями, располагалась ещё одна часть заведения, однако востребованная в основном у черни и прочих отбросов. Тех становилось много в особенности под вечер, когда надзорные с синими повязками, которых и без того было мало, пропадали с улиц. С заходом солнца эта «яма» становилась центром контрабанды незаконных товаров, алкоголя и прочих веществ, выискиваемых в соседствующих государствах. А пока скупщики намечали будущее приобретение, тех развлекала ракией служанка с кабака, да кулачными боями прочие зеваки. Совмещая столько забав в одном месте, кабак и жил на этом, избегая ненужных глаз и одновременно расходясь на слуху.


Как появилась "Хмельная Яма"?


Среди соседствующих государств и более того, государств заокеанья, Хобсбург отличался не только своим внутренним политическим устройством, но и военной системой. Как раз таки она учредила внедрение наемных войск на места армии, тем самым подкрепляя военную силу. Тем не менее подобная система имела свои существенные недостатки. Множество наёмных групп, в особенности такие часто встречались на юге Хобсбурга, помимо прямых обязанностей не чурались и действовать в угоду своих желаний. Несомненно, шли и соответствующие наказания, однако мог ли господин сделать хоть что-то против не одного, а целого взвода подобных отморозков.
Среди таких отморозков гуляло и сборище уродов, которые в один из дней перебрались с южных земель Ханделинса-Хирта, где собственно банда и зародилась, на север, ближе к Хакмарри, а потом, собственно, и хозяйничали на границе, порой перебираясь через полноводную реку. Причину появления шайки, да и такого неожиданного переезда никто толком назвать не может, лишь иногда между самими членами проскальзывают насмешливые разговоры о некотором «Безымянном Герцоге», что лишил наемных войск достойного жалования, а потом и вовсе кинул на поле боя.
Для избежания дальнейших неурядиц стоит обозвать банду, о которой сейчас и идёт речь, «Крысами». К сожалению, точного названия они не возымели, а такое имя хоть соответствовало воображению нашего будущего героя. Так вот, на границе Хакмарри, не насытившись толком с мелких грабежей, да и знатно получив от порой набегающих в пролесках люфтерати, средь участников начались уж больно частые разлады. Почётный атаман Гайгер, а более не известно была это его род или имя, потому что именно так он представлялся людям и именно так обращались к нему, быстро смекнул, что любой проходимец на землях Хобсбурга лучше всего получает как раз таки с торговли, а что уж говорить о торговле такими вещами, каких, к примеру не сыскать кешхилам в Хакмарри или самим же хобсбуржцам.

Мысль была весьма сомнительная, однако иных способов для головорезов прокормиться не было. Для хоть какого-то начала Гайгер избрал расхожий кабак в одном из форпостов на границе. Разговор с хозяином, как и стоило ожидать, был короткий, но действенный. Уже на следующий день, подобрав плотников, атаман распорядился перестроить подвал, разместив в том укромное место для хранения товара. Позже, познакомившись с нужными лицами, заимел и поставку небольшого количества «веселящих трав», а сам с прислужниками изредка делал вылазки на караваны. Дело пошло в гору.



БИОГРАФИЯ



281 год IV эпохи...

Следует сказать, что последующие слова по отношению к герою явно будут отличаться от самой действительности. Хоть история и расскажет о весьма неприятном опыте абсолютно заурядного юноши, которому видимо просто не повезло родиться в подобном окружении, но стоит и учесть, что на деле, из-за своей же собственной весьма глупой неосознанности, юноша был рожден самой настоящей девицей, хоть только и по детородному признаку, о котором та, конечно, ничего не знала. Никто никогда не рассказывал ей о том, что именно стало причиной её рождения. Разбираться в этом было бессмысленно, ибо история типична для многих отбросов общества. О том, что в кабаке средь прочих служащих подрастала именно девочка – знали не многие. Да и на девочку сам ребенок не очень-то походил, видимо переняв большинство отцовских черт, а остальное просто на просто не формировалось должным образом. Для облегчения, дальнейший рассказ будет именно о «мальчишке», и, как полагается, объяснение такой курьёзной ситуации тоже распишется в последующем.

Начать стоит конечно с того, что именно окружало отрока уже с малых лет. Прежде всего гниющие стены самого кабака с витающим по помещению не менее отвратным ароматом, да и находящихся в нем гостей, причем за частую одних и тех же. Новые лица заглядывали редко, да и являлись только понаслышке от других своих знакомых. Из более приятных – окраина городка, где уже начинался дремучий хакмаррский лес, в котором порой можно было заметить какую живность, в виде лис и белок. Именно это юноша помнил до сего времени, да и вряд ли когда-либо забудет. Более ранние воспоминания ограничивались отдельными фрагментами: о толстушке-служанке, чем-то схожую лицом с мордой коровы, о своей холодной конуре в виде кладовой и, конечно, о хозяине «Хмельной Ямы» - Гайгере, крупном мужике с, на удивление, весьма привлекательным харизматичным лицом, коим могли похвастаться не все хобсбургские разбойники. От этого и внимание от дам было не редким. О Гайгере стоит рассказать больше, ибо в жизни героя он играл далеко не последнюю роль.
Хозяин кабака, по совместительству, голова отбросов, захвативших это место, так таковым воспитанием мальчишки и не занимался вовсе. Напротив, как только дело касалось прислужника, атаман либо делал вид, что оного не существует вовсе, либо, если тот оплошал, не жалея жестокости, наказывал. Более того, по соображениям Гайгера – «зверье не обретет разум, если не обретет имя». Да…Гайгер, да и остальные считали мальчишку непосредственно «зверьем». Поддерживая данную мысль, обращения в сторону подрастающего дитя менялись из года в год, становясь лишь грубее и сквернее. Чаще всего назвали «дрянью» или «скотиной», по меньшей мере так казалось самому носителю. Вот для остальных ребенок и рос непосредственно скотиной, толком не умея ни излагать мысль, ни тем более мыслить. Только слушал, да исполнял, что было как нельзя хорошо, ведь ничего более кормёжки не требовал.

Из нужных дел «по хозяйству» список складывался небольшой: смывание дерьма, крови и прочих следов находящегося в «яме» сброда, поддержания тепла у старой печи и выноска требуемого товара, коль того было многое множество, иль попусту тот был весьма больших размеров. Один раз в неделю – выносить тело на телегу, где скапливался остальной мусор. Потом эту самую телегу дрянь везла к оврагу подле заброшенной лесопилки. С утра до позднего дня спал.
Из тяжкого – иногда приходилось терпеть нападки самого хозяина, порой даже и беспричинно. Били, таскали за уши, нос, время от времени и волосы, однако те потом сразу сбривала служанка то ли из жалости, то ли по требованию самого атамана, чтобы вши не разводить. Не следует думать, что жестокость в обращении не посеяла внутри зверя семя обиды. Очевидно, что периодические побои уже стали обыденностью, но каждый раз, задумываясь о своем положении среди прочих в кабаке, сердце мальчишки сжималось от ещё непонятной ему тогда обиды.

Но при этом, как бы воспитание не шло, а юноша в 12 годов от роду всё же подметил для себя определённые вещи, складывая своё особое сознание. От ровесников оно конечно весьма отличалось, однако по-своему имело вес.
Прежде всего, каким бы недоразвитым глупцом не являлся мальчишка, его визуальная память на удивление была весьма точной и во многом даже помогала в услужении. А помнил он многое – начиная с места запропастившейся куда-то банки странного порошка, заканчивая физиономией одного из мертвецов на телеге.
Не слышать, а слушать отрок тоже, к счастью, научился. От наказания за случайно подслушанный им разговор о каком дрянном деле спасали «завязанный» язык и репутация местного дурачка. Тем не менее, с запомнившимся диалогом в голове он и не знал, что делать. Лишь представлял, что якобы участвует в гуще интриг, которые происходили в кабаке.

Главный успех же возник, когда некогда «туповатая скотина» наконец смогла применять эти два врожденных навыка в один, начав определять, кто из гостей, кто, и почему пожаловал. Качества, конечно, он выдумал сам, и соотнес их в определенные им же некогда услышанные группы. Единственное, что кое-как да походило на типичное для каждого понимание - кто есть мужчина, а кто женщина. Ну…ограничивалось это понимание сугубо внешними достоинствами. Стоит отметить, что сам он из-за сомнений не считал себя ни одним из перечисленных, но, подражая Гайгеру и усваивая некоторые его привычки, представлял себя в мужском обличии.
И каков итог? Не достаточно умный для своих лет, однако постепенно понимающий окружающий его мир, юноша начал мыслить, попутно затаивая злость в себе, усмиряя ту в деле, или на едине с собой, в тишине. Тем не менее для Дряни это осмысление было равносильно достижениям, которыми он и начал гордиться. Однако на 14 год жизни мальчишки кабачная авантюра Гайгера обрушилась с треском. Судьба приняла новый исход.




295 год IV эпохи...

На 295 год перепало не самое спокойное время для пограничных территорий соседствующих стран. Хобсбург так или иначе не участвовал в прямых военных действиях уже весьма долгое время и активные перемещения убывающих в населении хакмаррцев для державы синих-повязок были весьма привычны. Однако почему-то именно весной того года люфтерати стали особенно часто наведываться в леса через реку. Для пограничных форпостов новость, конечно, оказалась мало приятной, поэтому забеспокоились даже верхи самого Столъда. Отряды дозорных отправили немедля, однако по неизвестной ныне причине хозяина кабака никто о данном указе заранее не осведомил…
Для «Крысиной ямы», а вернее для «Крыс» обстановка не сулила успеха. Ранее «простые» в общении головорезы с годами стали куда несговорчивее, от чего шутливых драк по среди ночи становилось куда больше, доходя чуть ли не до поединков на смерть. Атаман никогда не терпел беспорядка до конца – избавлялся от бездельников сразу же. А какая канитель началась средь сборища оставшихся разбойников после того, как те завидели целое стадо из государственной дружины? Начался спор! Кто, по старой привычке - собирался бежать. Кто - отсидеться на месте, однако не подавать скверного виду. Так или иначе о монетах и деле никто тогда не задумался, кроме, конечно, Гайгера. Он оставался на своём. К сожалению, нельзя сказать наверняка, была ли эта его упорная уверенность произведением бреда или же просто проявлением слишком упрямого самовлюблённого характера. Возвращаясь к спору, итог вышел ожидаемый – при кабаке в работе остались лишь служанка с мальчишкой, двое на удивление верных товарищей по оружию и сам Гайгер.

В скорое утро, когда над горизонтом хакмаррского леса только-только посветлело серое небо, на пороге «ямы», помимо блудных лиц, покидающих место после очередной бессонной ночи, оказался чуть ли не весь сторожевой взвод, выжидающих главное лицо – хозяина-атамана. Стоит упомянуть, что до этого местная городская стража уже заявлялась в кабак и предпринимала какие-никакие попытки наведения собственного порядка. Но тогда, на ленивых «громил» находились свои умельцы, которых более в кабаке не наблюдалось. Сейчас же навстречу поднялся только один Гайгер, напряженный в лице, но с давним ожиданием в глазах, как будто знающий, что настало время рассчитаться. Разговор у них был не из приятных и весьма долгий. По началу грозили, потом и намеревались головы отсечь. От внимательного подслушивания выродка, который успел забиться под лестницу, отвлек внезапный крик хозяина.
Спустившись в подсобку и отодвинув в стороны пивные бочонки, юноша достал заветный тяжелый полный золотых и серебряных монет льняной мешок, который так старательно прятали от лишних глаз. Уволочив тот на плечо, по дальнейшему указу, Дрянь отнесла «сокровище» Гайгеру. А дальше…С заворожёнными стеклянными глазами наблюдал, как монеты кочуют из рук в руки собравшейся охраны с синими повязками к самому капитану. В сторону атамана упало пару неразборчивых наречений, после которых весь собравшийся отряд тут же двинул прочь от кабака. На крыльце так и остались стоять хозяин ямы, да его верная «скотина». Гайгер помрачнел.
После этого, весь оставшийся день, в таверне пребывали только служанка и мальчишка. По обыденности, прибирали углы, однако на этот раз ещё и предстояло поднять в подсобку все оставшиеся на продажу ящики и мешки. Приказ об этом дал атаман, покидая кабак вскоре после ухода стражи. Причину он не назвал, но вокруг витало необъяснимое беспокойство. А ещё неприятнее стало, как под вечер обнаружилось, что ранее нагромождённые стены «ямы» опустели, превратившись в темные холсты с силуэтными пятнами вдоль пола. В груди у прислужника то и дело «грызлись кошки», а про себя Дрянь всё дивилась: «От чего, спустя такое время, некогда устрашающее одним своим взором чудовище поджало хвост?». Мысль о том, что когда-нибудь пред ликом забитой скотины окажется её испуганный господин, сама по себе пугала. Отрок просто не находил себе место. Усталая и раздраженная служанка даже дала ему легкого подзатыльника, пытаясь хоть как-то успокоить, но спустя всего несколько минут тот вновь отправлялся в беспокойное блуждание по пустому подполью.

Где-то в поздний вечер наконец объявился Гайгер, оповестив всех об этом громким хлопком кабачной двери. Он суетливо пробежался сначала по кладовой, потом вдоль сеней, где ранее хранился алкоголь, медленно подбираясь к клетушке. Добравшись до ожидающих, хозяин наконец выдохнул собравшийся от усталости в груди комок, а после указал обоим идти на крыльцо. Только подойдя к обветшалому проходу, откуда уже сквозил прохладный ночной ветер, юноша увидел серую кибитку с единственной выделяющейся на улице яркой лампой, висевшей подле извозчика. В неё-то они и уселись вместе со служанкой, ящиками, мешками и, конечно, Гайгером. И даже после того, как повозка наконец тронулась с места, не раздалось ни единого вопроса. Будто все знали, что будет дальше, и лишь для одного «звереныша» все дальнейшее оставалось тайной.
Отправиться вдоль хакмаррского леса посреди ночи, особенно весной, когда пробуждается оголодавшая живность после зимней спячки, было весьма рискованным поступком. Однако спустя некоторый час путь прерывался остановкой у широкой реки. Оказавшись на берегу небольшой пристани, пред глазами прибывших открылся вид на границу: темная водная гладь, которая резко прерывалась тенью ещё более темных и густых хакмаррских деревьев, берущих свои корни с другого берега, и только крошечный одинокий фонарь виднелся средь всего нависающего мрака. Вот он – Хакмарри, беспокойное дикое место, о котором прислужник ничего не знал, от чего страх крепко-накрепко связал его замерзающее тело. Или же это был не страх…
Не успев оглянуться, на шее оказался ржавый железный браслет, крепко стиснувший кожу юноши, а голову обтянул мешок. Кандалы тут же задушили голос, поэтому возгласить от внезапно накатившего испуга уже не вышло. Зверье посадили на цепь, а затем оглушили аккуратным, но тяжелым ударом по голове.
Течение времени с тех пор было неведомо. Юноша пробудился лишь единожды, и то его вновь окружал стойкий плотный запах пыли и острая темнота, после которых он старался поскорее погрузиться в сон. Он лежал неподвижно. Тело всё так же замерзало, однако сейчас холод ощущался куда сильнее из-за гадкой насквозь сырой одежды, поэтому мальчишка с трудом пытался понять, где же он в конце концов оказался. Лишь мимолётом он услышал грубые голоса на неизвестном ему языке.

Спустя пару часов, в течении которых Дрянь так и не смогла уснуть, наконец стянули мешок, высвободив на воздух короткие небрежно побритые волосы. Еле-еле открыв глаза, борясь с режущей болью из-за пыли на ресницах, выродок наконец взглянул на стоящий перед ним ещё более устрашающий мохнатый силуэт, который загораживал весь задний план: тусклый свет, исходящий от костра, Гайгера, которого можно было отличить лишь по красному кожаному кошелю на бедре. Мальчишка видел люфтерати не впервые, по крайней мере схожий народ некогда захаживал в кабак, но сейчас, когда один из них стоял прямо тут…Неожиданно начавшийся разговор между двумя мужчинами немного прервал смятение скотины. Конечно, ни единого слова он не понял, но внимательно наблюдал за лицами, выжидая то ли одобрения, то ли угрозы. Хотя об одобрении речь могла и не идти, лукавый смех таких отморозков никогда не сулил ничего хорошего. Окончились переговоры весьма неприятной и тяжелой трепкой головы мальчишки, после которой люфтерати пошёл прочь к своему костру. Как широкая тень наконец спала с лица, на юношу пал ужас…Средь толстых деревьев и расставленных шатров он сразу приметил около дюжины крепких деревянных клеток, обитых железом, в которых, как ему изначально показалось, сидел сам он! Невольники скулили. Кто-то измученно покоился, вжав колени как можно ближе к себе, кто-то беспокойно трогал жерди, озираясь по сторонам, в том числе один, уродец, пристально откровенно пялился на прибывшего мальчишку. У кого торчали продолговатые уши, у кого клыки. Таким зверьем был не один он – все находившиеся там были тем скотом, коих просто на просто держали у своих ног.
«Твоё дрянное тело стоит 2 серебряные монеты,» - горделиво процедил Гайгер, наблюдая за реакцией своей «скотины» с некой насмешкой. Ещё раз проверив на прочность цепь у её шеи, потянув для этого несколько скоб, он наконец скрылся в шатре, проследовав за остальными разбойниками.
Как же он стал противен юноше. Нет, прежняя обида всё ещё жила в сердце взращённой дряни, однако тогда, именно в ту ночь и в тот час эта обида переросла в откровенную ненависть и необъяснимое презрение. Он плакал. Плакал, будто жестоко предали, и кипел от очередного, казалось бы, привычного, унижения. Обессиленный и связанный так и остался сидеть на холодной земле, с трудом глотая накопившиеся от слез куски через кандалы. Взглянуть на грязную экспозицию из клеток, в одной из которых скоро окажется и он сам, ему было не под силу. Тяжелая цепь лишь помогала держать голову внизу, оттягивая тонкую тощую шею к траве, а остальная её часть гибкой змеей вела к крюку-сцепки подле колес повозки.


* * *
В ту же ночь, а вернее уже ранее утро, потому что некогда черные мрачные ветви деревьев наконец-то стали выделяться на фоне белеющего неба, заложник пробудился от суетливых и скрепящих шагов, которые, по его мнению, точно исходили со стороны тех зловещих клеток. Преодолевая ноющую боль в теле от весеннего утреннего мороза, он немного приподнялся с места, дабы выяснить, от кого же издавался шум. На его удивление средь деревянных «ящиков» мелькал силуэт не того жуткого люфтерати, а напротив, длинноухая голова одной из ранее сидевших фигур. Понять, что конкретно тот делает, юноша не смог, ибо у него просто на просто не хватало сил встать на ноги, и тем не менее, несмотря на своё отчаявшееся смирение, внутри себя он понимал, что нужно собрать волю в кулак. В тот же момент, когда связанный в очередной раз поднял голову на клетки, помимо тельца самого «сбежавшего» завиднелись и двое других схваченных существ. Они выбрались на свободу! Выродок просто не мог поверить своим глазам! Один за другим они покидали свои оковы, направляясь в сторону леса, дабы хоть как-то скрыться из виду, однако, чем больше народу высвобождалось на свет, тем, с позиции Дряни, становилось всё шумнее и шумнее. Волнение и суетливое наблюдение вслед убегающим прервалось ловко подскочившим к повозке длинноухим морфитом. Не произнеся ни единого слова, вооружившись немного тупым ножом, лежавший неподалеку от хозяйского шатра, он принялся выковыривать злосчастный крюк подле мальчишки, пытаясь сдернуть цепь. Делал он это крайне резво, но не без тревоги, ведь не каждый освободившийся уже покинул «лагерь хакмаррца». Свобода была почти в кармане, но уже знакомый разъяренный рев хозяина застал врасплох всех беглецов.

Из шатра, ещё не успев нацепить рубаху, выскочил по началу один люфтерати, который к спеху понесся в сторону клеток, на везение не сразу обратив внимание на главного виновника побега вместе с юношей. Однако, хоть у этих двоих и появились запасные секунды, тем, кто уже оказался на свободе, повезло куда меньше. Только тот успел схватить одного зеваку, то к клетям выскочили и проснувшиеся бетяры, принявшись за остальных. Мальчишка же замер как вкопанный, видимо не на шутку перепугавшись ожидаемого итога, вовсе позабыв о своём спасителе. Как раз таки он и привёл Дрянь в чувства, отдернув освобожденного назад. Не успев опомниться, морфит лишь толкнул того в спину, направляя в сторону леса. Следом раздалось «Беги!», а после, забежав уже на несколько десятков шагов в глушь, лагерь пропал из виду…

Позади всё раздавались вопли и яростные крики, которые только заставляли мальчишку двигаться вперед, удерживая на груди звенящую цепь, а лесная глушь становилась мрачнее и мрачнее…
 

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
Полли Младший жив...!
307 год IV эпохи, Руэль…
Давно так не трещал от волнения Хобсбург. И вовсе не только от того, что в новые открытые за океаном земли рвались все любители и королевские экспедиции. Этакий Полли Блантанна то и дело появлялся на слуху у местных вельмож, которые при упоминании одного имени и рода судорожно вздрагивали и чуть ли не срывались на крик «Этот ублюдок ещё живой?!». Конечно, они боялись его – большого упитанного рыжего «кабана» и самого настоящего «Убийцу королей», который держал в страхе весь Флорес своей шайкой отпетых головорезов. Однако определенно стоило писать картину с лиц этих трусов, когда вместо того самого Полли Блантанна перед ними представал низкорослый худющий парень, да ещё и со смазливой мордой. А какой смехотворный гул поднимался, когда этот самый «герой» говорил, что батькой ему приходился «Переучка». Насмешек опосля от этого было много, и до сих дней о кровном роде охотника никто не упоминал. Просто на просто на язык не ложилось назвать такого мальца столь грозной кликухой, потому в народе он прослыл обычным «Полли», и как же он был счастлив, что злополучный «Писюк» остался за пределами хобских лесов. Но не стоит считать, что Блантанна оставила его в покое.

Запасы быстро проедались и в дачу дядьки тоже стоило носить какой-то доход, а потому какую-никакую работу точно стоило найти. Таковой, к счастью, было много, да только кто хотел брать юного ловчего-выходца из такой известной «семейки»? Никто! Мало ли ещё вздумает обокрасть или вовсе перережет глотки, как порой грешил и сам Геррке. Репутация всё же мешала вести своё ремесло. Но, по правде говоря, Полли Младший вовсе этого не стыдился, хоть порой и проклинал своего батьку всей хобской бранью, за то, что тот вздумал так обозвать своего сына. Тем не менее именно благодаря ему у Полли и было какое-никакое дело для заработка. Первый год Писюк так и прослонялся от одного господина к другому, успевая побыть на должности лишь пару месяцев, а то и меньше. А на второй сумел найти достойное место у одного стииркандского помещика, который наконец закрыл свой взор на родовую историю. Так Полли и остался на службе у того, промышляя своим уже заученным до мозга костей ремеслом, радуя хозяина и хорошей кожей, и отборными мехами, и свежей дичью, а в замен получая увы скромную оплату. И хоть до дачи дядьки, а тем более могильника «БМП» было отнюдь не близко добираться, место всё же ловчему пришлось по душе.




Хобские леса, хоть и были весьма плотно связаны в пределах Стиирканда, но все же отличались от северного хакмаррского лиственного покрова. Прежде всего Полли привыкал к дремучим и порой даже непроходимым чащам, в пределах которых было охотиться по началу очень непривычно, хоть и укрытий для слежки за кабанами или оленями было куда больше. Лисиц или барсуков же вовсе на удивление не было, видимо так повезло с окружным регионом, зато водилось кое-что похуже обычного зверья.

Сначала дурные вести пошли с южных перелесков близь гор. Селюки то и дело пугали всех приезжих тем, что те, кто шатались близь леса более не возвращались. А те, кто застали чудище вживую вовсе кричали об особо крупном зверолюде. Хотя конечно ещё не обезумевшие, да и местные охотники отзывались лишь о разбушевавшемся по весне волке. А после эти новости дошли и до помещичьих домов, а там и до псарни Полли. Деваться было некуда. Хоть не изловить, но выследить зверюгу попросили. Да только вся эта история уж очень напоминала старую суету в руинах Лирии ещё там в Хакмарри. В целом-то Писюк мало чего боялся. Безусловно охотничье бесстрашие к нему пришло далеко не сразу. В первые свои самостоятельные вылазки без отца ещё юный мальчишка порой возвращался на псарню даже без добычи, за что отхватывал от папашки. Но теперь, окрепнув и заимев довольно хороший опыт его уже не пугал ни лось, ни волк, ни даже медведь. Поэтому чего бояться, верно? Ну так и думал Полли. Верный, хоть и побитый арбалет с болтами у него был при себе. Острый глаз и слух пока что ещё не подводили. Да только почему-то коленки предательски так и потряхивало.

Погода тоже была не лучшая. Густой туман, который в Хобсбурге был, к счастью, не редкостью, сырость и морось. Последнее мешало больше всего, ибо бесконечный шелест листвы просто на просто мешал почуять опасность. Возможно бы покойный Геррке ещё долго проклинал свое отродье в этот день, ведь в такое ненастье в лес соваться – порой и самоубийство даже для самого опытного охотника. И таковое бы и было, если бы не чертово везенье Полли.


AMg8ZnQ_d.webp

Беда подкралась незаметно. Не успел и без того потрепанный дождем ловчий даже обратить внимание на появившийся где-то рядом разгульный протяжный хриплый вой, который возможно Писюк явно бы сослал на волков, как из-за дерева показалась продолговатая облезлая туша. «Вот и серый,» - на секунду обнадежил свою тревогу Полли, да только было успел взвести болт, как этот самый «серый» выволокся на охотника всей своей огромной площадью сплошной жесткой темной шерсти и издал до нельзя неприятный протяжный рык. То нечто точно было не волком, хоть и немного напоминало его. Хотя какая была разница, если Писюк уже было чуть ли не успел наделать в штаны.

2w4kn7z_d.webp

Он успел выпустить ровно 3 железных болта, судорожно перетягивая тетиву козьей ногой и в итоге попав одним из них снарядов в грудину зверя. Хороший выстрел, да только на удивление уже бежавшего сверкая пятками Полли совершенно бесполезных. Зверь не то, что не увалился на землю, так вовсе даже почти и не шелохнулся. Так и продолжал наступать на свою добычу, только нагоняя темп. Тут Писюк ощутил настоящее отчаяние, которое, признаться честно, не испытывал давно, возможно со времен ещё самой «Флоро-Хакмаррской». Он никогда так не боялся собственной смерти как сейчас, а потому удирал как мог, чуть ли не решившись вовсе разгрузить свой тыл, сбросив арбалет куда-то в сторону.

gDvFESs_d.webp

Хрип и весьма грузное скуление заставили жертву убавить темп своей последней пробежки. Полли было очень страшно оборачиваться, только и видя перед глазами эту самую клыкастую пасть, размером с него самого. Но пересилить себя он пересилил, и не зря. Запутавшись в высокой траве и укатившись на землю, краем глаза горе-охотник сопроводил убегающего поджав хвост монстра, который ещё момент и скрылся в надвигающейся тьме вечера. Писюк был спасен.

AjevtTG_d.webp

Справившись с подобранными комками грязи во рту, попусту сплюнув те куда-то в кусты, и отыскав потрепанную горячо любимую отцовскую тирольку, он окаменел подобно истукану, содрогаясь лишь от бешенного нескончаемого сердцебиения. Казалось, он сейчас оглохнет от этого сумасшествия, которое волнами гуляло по голове и телу, но, к счастью, этот злосчастный звон сменился ещё более противным, но таким до боли знакомым хохотом от стоящего прямо над ним крупного мужа. «Старый Пёс Дикон Эйке», — вот кого он точно не ожидал увидеть здесь, да и тем более оказаться в долгу перед ним.

u79B7G4_d.webp

Сценарий был выучен с обеих сторон. Ни одна встреча этих товарищей не проходила без хорошей потасовки вначале, однако хоть и в прошлый раз победу одержал Полли, сумев выловить волкодава в собственный капкан, на этот раз Дикон хорошо надрал тому задний тыл, за то, что молодой ловчий вообще осмелился пригрозить ножом после такого-то фееричного спасения. В общем на том и закончили, и подобрав манатки, двинулись в сторону нынешней хобской псарни, унося ноги с места нападения. Как и припомнил при этом «Пёс» - «Волколаки ходят стаями…».

uZgomdy_d.webp

На этот раз не привязанный к забору Дикон весьма по-хозяйски обхаживался в новой псарне – куда более бедной, в сравнении-то с хоромами на саксонских землях. Прохудившаяся крыша, сгнивший пол и стены, зато крепкий очаг, который и прогревал дом. Из прочих удовольствий – половая волчья шура, которую видимо Полли стащил ещё с хакмарри, когда бежал со службы в родной Хобсбург, и красовавшийся где-то в углу чуть потускневшее золотое древо (флорская реликвия, принесенная с войны Переучкой), в качестве напоминания об отце. Вот и всё жилище ныне совсем одинокого охотника, который нарушал треск очага своим заумным бормотанием. Эйке изначально понял, на что стоило давить – Писюку явно не хватало хорошей горсти монет на собственное баловство, а всё скромное лишнее тот отдавал на выпивку.

llINHEs_d.webp

Юный охотник же всё отрицал. Пускаться в очередные бега за наживой? Ему и без того хватало. Тем более слова отца он хорошо зазубрил на носу, что соваться в дела гуляющих рубак – дело гиблое. Но не утихающее ещё со времен Лирии чертово любопытство по неведомым тварям, странная тяга ещё с прошедших боевых скитаний и воспитанная жадность взыграла своё. Да и нынешнее положение дел уже сидело комком в глотке ловчего.

Под лишнюю оставшуюся настойку с гостем Полли посчитал: «Охота на таких зверюг – тоже охота», и как он ошибался…

Основываясь на прошедших событиях с персонажем в лице нахождения ереси в Лирии и описанной выше истории прошу выдать персонажу роль охотника-самоучки.
Наставником выступает "Дикон Эйке" ака "Пёс" (Дед Хасан ).
Saturn⁴²
 

Saturn⁴²

ГС модерации / ГС охотников
Главный Следящий
ГС Охотников
Проверяющий топики
IC Раздел
ГС
Игровой Модератор
Сообщения
960
Реакции
5 435
Персонаж получает ранг: Охотник-Самоучка!


Давай, Писюк, вправь этим нещадно долбанутым зверям мозги, аки великий Розело!


 
Последнее редактирование:

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
Оставшись на устах хакмаррских земель покойным ловчим, которого видимо растерзали местные северяне, а то чего ещё похуже, Полли было начал "новую жизнь", сбежав от надвигающейся войны у Саксонской короны. Однако рутинный быт нарушил новый вызов. Бывалый вояка, любитель монет и заядлый охотник не оставит возможности вновь посмотреть смерти прямо в лицо...

ООС

Влияние на персонажа:
  • Обновлены черты персонажа.
  • Обновлена внешность персонажа. (скин)
  • Дополнены цели персонажа.
  • Обновлен раздел отношений.

  • Закрыты прошлые резервы.
  • Добавлен бестиарий.
  • Архетип: Разведчик.

Навыки:
Вот бывалый охотник на обычную животину и дичь вступил на путь куда более опасный и от этого увы короткий. Сможет ли он продержаться дольше остальных, борясь с тварями куда опаснее прочих? Оправдает ли надежды Дикона Эйке?


Встречай хобсов, Заокеанье!

a0BGhNW_d.webp
 

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
307 год IV эпохи, Алиэль…
Хорошо гульнув тут же по прибытию на новый материк и оставив все последние гроши в трактире "Жемчужина софелийки", двое охотников отправились на "разведку", а Дикон и вовсе пообещал свести Полли с давним знакомым, по совместительству нынешним управителем недавно отстроившегося городка.



Заокеанье. Пограничье.
Археград и Дартадские земли


m7wXnWG_d.webp

Уж кого точно не ожидал встретить ловчий, так это Артория, да ещё и в придачу бывших Хайнгардцев. Не сказать, что Младший Блантанна прямо таки был рад оказаться вновь среди старых "приятелей", но чего ничего а среди знакомых было куда привычнее, да и к тому же сам семиморфит не отказал в помощи, выдав бедокурам охотникам стрел и неплохой лук.



Опосля на следующих днях, как выяснилось "Пёс" угодил в неприятности, и поэтому откровенно просвистел свой единственный и без того потрепанный латный доспех. И в итоге остались двое приятелей только с оружием, да без должной защиты. Но тем свезло наткнуться на очередную разборку тех самых стопарей, что и свинтили кирасу Дикона.

7DUtwvq_d.webp

Погудев над забитым до смерти беднягой и сцепившись языком с местными зеваками, которые подкинули весьма заманчивое предложение вернуть украденное, Полли и Дик согласились на вызов. Так и принялись всей шайкой "новых друзей" бродить по дартадским землям, только бы выяснить где обитают злополучные светловолосые рубаки.

Y2L1GJT_d.webp

Под вечер тем свезло. Наткнувшись на по видимому "благородное лицо" и запутав его сладкими речами отряд вышел на след, обнаружив логово дартадских наемников близь Хенкали...-Хенлака...Хенкельберга, ринулись туда "на переговоры".

IuTqyVo_d.webp

1bjCnPB_d.webp

По началу всё шло более чем гладко. В один момент Полли даже обнадежился опустить заготовленную стрелу. Да и сам Дикон выжидал возвращение своей драгоценности с особым трепетом. Но все же один шальной болт выскочил со стороны говорливого сукина сына, стоявшего подле ловчего...

03Ou1i7_d.webp

Ясно дело, что дартадцы медлить не стали. Открыли ответный "огонь" по налетчикам, от чего те все разбежались кто куда. Даже как на зло прилетело и Писюку в особо заметной красной тирольке, поддев его портки. К счастью остался жив, да и потом вовсе спасся бегством, потеряв только из виду Дикона Эйке.

ZSxwQMJ_d.webp
 

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
* * *
Охота на новых землях стала новым вызовом для опытного ловчего. Мало того, что Полли кое-как успевал воевать с порой налетающим роем насекомых, и недавно чуть ли не помер из-за того, что по незнанию нажрался "апельсинов", ведь ничего иного есть было нечего в дороге, так ещё и к новому виду зверья нужен был особый подход, хоть и в какой-то степени привычный.

PY9dw8w_d.webp

P3gidSA_d.webp

w6qGH0a_d.webp



Как Писюк апельсинов объелся...

TWSqIez_d.webp
 

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
307 год IV эпохи, Остфирель-Бугтавайз…
Осень у ловчего прошла "весело". Чуть ли не каждый месяц Полли и его приятеля затаскивало в очередную поножовщину, и хорошо, что платили хотя б. Да и помимо оплаты двое друзей наконец-то притерлись друг к другу, вместе губя ракию, на которую наконец-то хватало монет и перекидываясь словом в окопах.

LRkvMEZ_d.webp

CH8bua7_d.webp

7VXtJ7u_d.webp

Ol5KXqm_d.webp

o0oYQyD_d.webp



eS1MklI_d.webp
 

лерка

Великая Милфа
Сообщения
574
Реакции
4 174
307 год IV эпохи, Бугтавайз…
"Настоящий хобс определяется его трепетностью по отношению к всевышним - Святому Флоренду, Матери-защитнице Сокоро, паладинам честности и справедливости." Впервые с данным выражением Полли познакомился особенно тесно вернувшись на родные земли в Стиирканд, и не без помощи своего дядюшки-соглядатого Хэнсона, который был особенно строг в отношении веры. В Хакмарри увы ещё юному отроку привить это хобское верование никак не получалось, и не только потому, что совсем не хватало церквей, да и проповедников. Прежде всего воспитанием Писюка конечно занимался его названный папаша, который со своих военных годов был убежден, что на поле боя никакие Флоренд или Сокоро не спасут от резвого клинка или шальной стрелы. И увы таких же мыслей старый ловчий придерживался до последних своих лет, пока однажды, проживая свои последние зиму и весну, тот вдруг не обратился к всевышнему, пытаясь замолить все свои грехи, видать пытаясь отвлечь от себя страха смерти и, возможно, всё таки существующего наказания. Тогда Полли впервые увидел столь искренние молитвы от собственного отца, которых поначалу он не совсем понимал...

Тем не менее, вот уже в Стиирканде, не сколько благодаря своему любопытству, сколько наставлениям Хэнсона, молодой охотник наконец-то погрузился в изучения веры его родной земли. И к счастью, как и следовало, Полли нашёл в той благоговение - то самое, что будто бы очищало душу и окрыляла тело. Не сразу же, конечно, ведь до сих пор по старой привычке ловчий так и продолжает поминать всех ему помнившихся всевышних: и Лешего, и Флоренда...



Особенно тяжело для Полли Младшего далось прощание с могильником дядек, за которым тот, хоть и порой редко, ухаживал, и старался навещать как можно чаще. А здесь на землях Заокеанья, он с самого прибытия оказался в каком-то мрачном комковатом одиночестве, не зная, где излить и успокоить душу, хоть один он точно не был. И его спасение нашлось: прежде всего радовало, что и сам Дикон был глубоко предан Световере, и не раз на удачу "крестил" своего подмастерья; а опосля нашлись и праведники, один из которых как раз таки расположился в Археграде, порой проводя вечерние проповеди и утрени.

Mjkq29g_d.webp

Народу было крайне мало, и того не мудрено - все же люди с разных уголков Кеменлада, и хобсов встретишь далеко не часто. Но оно было и к лучшему, ведь в уединении и оглушающей тишине, прерывающейся мелодичным обволакивающим как пуховое одеяло голосом святого отца, Полли и "Дуглас" по настоящему растворились в собственных раздумьях и покаяниях.

Конечно после такой "исповеди" с самим собой, Полли не забыл и об покойном отце, попросив проповедника помолиться о нем, и о его дядьках, что делили один могильник.


Благодарю за игру Pelimen
 
Сверху