Первостепенной задачей для охотников в новом году стала добыча "акрисита" и Полли, говоря уж по правде, ничего об этом диковинном металле до встречи с волкодавом знать не знал. Вдаваться в подробности Дикон не особо старался, потому просто объяснил своему подмастерью, что этот «камень» защитит его от колдовских недугов, как и в целом не очень нравится всякой прочей нечисти.
Прежде всего, как пояснил Дуглас, достать руду можно в определенных шахтах, местоположение которых тому было известно, а ещё эти «пещеры» порой охраняют и сами маги, дабы опасный металл не достался в руки неправильным лицам – то бишь охотникам.
Всё должно было пройти как по маслу. Всё же Полли и Дикон хобсы, а у хобсов язык их главное оружие. Однако из них двоих всю основную опасность данной, казалось бы, на вид легкой миссии понимал только второй.
У пещеры неплохо так несло гарью, а у первой подпорки нес охранный пост на удивление только один юродивый и донельзя уставший страж, который видать настолько надышался дымком, что вовсе перестал соображать, твердя только одно «Дальше нельзя!». Тем не менее немного понимания и заботы о «сослуживце» сделали свое дело, и стражник и сам не отказал двум охотникам зайти внутрь шахты, чтобы чуть-чуть передохнуть.
Там внутри Дикон и Полли, конечно, позабыли о своем новом друге, и решили прежде, чем приступить к поиску камня, напиться воды из рудника, но за этим делом их остановил наконец-то объявившийся курящий хозяин шахты. Слово за слово и вот двое хобсов уже были не волкодавами, а иоаннитами, которые пришли посмотреть на условия труда местных простых работяг.
И хоть Полли по началу казалось, что правда быстро вскроется, ведь двое дозорных с оружием при себе выглядели уж очень странно, но ложь подействовала, и престыдившийся господин быстро пригласил Дикона к себе, принявшись показывать надлежащие указы, по добыче руды на данном месте.
Тем не менее ничто не вечно. Дуглас быстро вскрыл обманчивые чары колдуна и погнал того прочь, выхватив время для обоих охотников на поиски акрисита. Недолго думая те пустились вглубь шахты.
Чем глубже заходили охотники, тем сильнее сгущался дым от появляющихся в темных уголках огоньков. Начал разгораться самый настоящий пожар, а из всех доступных мест двое волкодавов нашли только одни закрома с акриситом, который к тому же надо было ещё и выколоть. И конечно, нацепив тряпку на лицо, этим занялся Полли, принявшись судорожно за новое для него шахтерское ремесло.
Ловчий плохо помнил, как они с Диконом смогли в целом остаться в живых, выбравшись наружу. Угарный дым в один момент сгустился настолько сильно, что из глаза нельзя было продрать без слез, а дышать вовсе уже было нечем. Зато Полли хорошо запомнил, как в того прилетел нехилый такой пламенный язык, как только тот смог встать на ноги после спасения из чертовых шахт.
У входа поджидали колдуны. Те толком даже не дали отдышаться двум охотникам, как уже вступили в бой, принявшись створять такие фокусы, которые Полли видел разве что во сне, после попойки. Растерянность и страх перед неведомой силой сильно подкашивала ноги, а из оружия лишь врученный Диконом на время акриситовый ножик и неширокий щит. Молодая кровь быстро стала сдавать позиции, а жестокий бывалый хозяин шахт, подметив это, принялся душить ловчего, то и дело погружая того раз за разом в клубки едкого угарного дыма.
В один момент Полли оглох от пронзительного писка в ушах и шлепнулся с треском на землю, окончательно смирившись с проигрышем. Они явно были на грани смерти, но бой прекратился. Дуглас смог вырвать зубами победу, как настоящий хобский волк свою добычу. Расправившись с одним колдуном, второй пустился в бега. Мучительная победа была за волкодавами и осталось только одно – окропить акриситовый клинок.
Писюк ещё в отроческие годы попробовал вкус «смерти». Что дядьки порой баловались над ним, оставляя жертв мальчишке на добивание, что отец выводил своего «сынка» в бой, пытаясь отучить Полли бояться окончить жизнь своему недругу. Но в этот раз, добив кривляющегося на земле побежденного колдуна, ловчего бросило в дрожь. Это жалкое тело, которое он сам не смог победить, могло запросто убить не только него, но и при должных обстоятельствах Дикона. Наконец-то охрипший молодой охотник познал весь тот страх перед колдунами, которых он до этого никогда не видел, пробудив в себе требуемую Дугласом ненависть.
